Дума (Болгария): кто завербовал генерала Заимова и Боевого для советской разведки?

Азорский и Боевой — такими были псевдонимы генерала Сегодня, накануне победы Болгарии над фашизмом — 9 сентября, мы приоткрываем завесу над деятельностью Крыстьо Белева, родившегося в легендарном селе Горно Броди, и поделимся его воспоминаниями о том, как «мальчишка» завербовал генерала Заимова. Заимова и д-ра Александра Пеева, болгар, занимающих почетное место в истории мировой разведки. Только задумайтесь — генералу Заимову была присвоена высшая степень отличия — он, как и лучший разведчик времен Второй мировой войны Рихард Зорге, был удостоен звания Героя Советского Союза. А Боевой получил высшую советскую награду — орден Ленина. О них и об их деятельности известно много, но мало кто знает, что оба (и не только они) были завербованы для советской разведки молодым болгарским писателем Крыстьо Белевым (1908-1978). Когда ему едва исполнилось 30 лет, он организовал и возглавил разведывательную группу «Август». До этого он успел написать несколько книг о своей недолгой жизни, которые были очень хорошо восприняты литературными критиками — теперь, конечно, они «забыты». Советский Союз восхищался работой Заимова и уважал его — достаточно вспомнить о его шифрограммах, о которых мы уже писали. В одной из них он передавал высшему руководству СССР о том, что 22 июня 1941 года Германия нападет на Советский Союз. Сегодня, накануне победы Болгарии над фашизмом — 9 сентября, мы приоткрываем завесу над деятельностью Крыстьо Белева, родившегося в легендарном селе Горно Броди, и поделимся его воспоминаниями о том, как «мальчишка» завербовал генерала Заимова. «Каким я его запомнил», воспоминания, Крыстьо Белев, газета «Народная армия», 1-3 июня 1977 г. Мое знакомство с Владимиром Заимовым произошло через три месяца после переворота 19 мая [1934 года], когда я вернулся из Парижа. В то время во французской столице кипели политические бури, объединяющим центром которых была борьба за освобождение Георгия Димитрова… Я приехал в Париж 4 февраля. Я не смог исполнить приказ и встретиться с Василом Коларовым, но мои визиты к Анри Барбюсу, Ромену Роллану, Марселю Кашену, Полю Элюару, Полю Винни Кутюрье, Луи Аргону, Тристану Тцаре и другим французским писателям и общественным деятелям помогли организовать демонстрацию из полумиллиона членов Коммунистической партии и профсоюзов Франции, несущих тысячи портретов великого сына болгарского рабочего класса, ставшего символом международной борьбы против фашизма и войны… Мое знакомство и сближение с генералом Заимовым не были случайными. Через Владимира Поптомова в Париже я получил задание из центра в Москве и от руководителя болгарской секции Коминтерна Васила Коларова детально изучить причины переворота и его движущие силы… О генерале Владимире Заимове мы тоже говорили. Я заранее знал, что по матери Владимир Заимов был русином — крайне важное для меня обстоятельство в достижении более отдаленной цели, ради которой я рискнул связаться с ним в такое время. Встреча произошла однажды вечером в переулке у канала… между Военным училищем и Орловым мостом [в Софии]. С Владимиром Заимовым меня познакомил профессор Асен Златаров. При знакомстве он не сообщал, что я был первым секретарем Центрального бюро и редактором «Преглед» — газеты антифашистского и антивоенного движения… Вторая встреча прошла на том же месте, на той же скамейке, и снова в присутствии профессора Асена Златарова. Теперь Заимов заговорил более открыто: — Придворные взяли в свои руки всю власть и пытаются управлять всей общественно-политической и экономической жизнью страны. Разве они не ведут Болгарию в лоно гитлеровской Германии? — Если вас интересует мое мнение — да! — сказал я. — И я этого боюсь… Завоевать доверие руководителей Советского Союза было непросто. Генералу Заимову это удалось. Это был не единственный случай, когда высокопоставленный человек подвергает свою жизнь риску и, служа советскому народу, служит своей родине… Еще в январе 1939 г. полковник Бенедиктов сказал мне: «Генерал Заимов уже работает на советскую разведку под кодовым именем „Азорский". Вы будете поддерживать с ним связь и будете его прямым руководителем, а я буду сообщать о его деятельности непосредственно в центр. Чтобы не вызывать подозрений у полиции и агентов Абвера и гестапо, мы общались через Димитара Павлова (Агату) — неизвестного для софийской полиции и щупалец врага человека. Он не встречался с генералом Заимовым, он только бросал в почтовый ящик зашифрованные письма на имя вдовы профессора Асена Златарова, проходя по улице Врыбница. На одном из этажей этого дома жил племянник генерала Заимова и его доверенное лицо Евгений Чемширов, собиравший письма и передававший их генералу… 23 марта 1942 года я узнал об аресте генерала Владимира Заимова. Об этой спецоперации быстро стало известно. На нашей очередной встрече полковник Дергачов подробно рассказал мне, как нашего друга обнаружили и арестовали… Я не раз проходил через узкие коридоры полицейского управления и могу представить, каково было генералу Владимиру Заимову, как над ним морально и физически издевались…Не раз я вздрагивал от мысли: а что, если генерал, считавший себя моим «солдатом», меня выдаст? Нет! Я был уверен, что он выдержит эти чудовищные пытки… Я глубоко верил в стойкость таких людей, как Владимир Заимов и Антон Прудкин (он тоже не выдал меня при провале операции на нелегальном канале Севастополь-Варна)… Когда через два месяца после ареста военный трибунал начал рассматривать дело против него, я следил за судебным процессом через адвокатов д-ра Любена Дюкмеджиева, д-ра Николу Сакарова и д-ра Тодора Полякова… Я, со своей стороны, постоянно информировал советскую миссию и через нелегальную радиостанцию, где работали д-р Александр Пеев и радист Эмиль Попов, поддерживал связь с центром и Москвой… Проф. Недю Недев, «Секретные операции», издательство «Георги Бакалов», 1988 г. Из «Август — его псевдоним» …Энергичный, инициативный, К.Белев с достоинством представил миролюбивую Болгарию на Амстердамском Конгрессе. Вернувшись полулегально на родину, он был избран секретарем Центрального бюро антивоенного движения… Его деятельность и литературная слава, а также положение эмигранта-антифашиста давали ему возможность знакомиться со знаковыми фигурами своего времени… Для 26-летнего молодого человека это немало. Участие в деятельности Внутренней македонской революционной организации (ВМРО) стало важным событием в жизни молодого писателя. В 1933 году в Вене Никола Разлогов привлек его к работе с разведкой. «Мое знакомство с Владимиром Заимовым произошло через три месяца после переворота 19 мая, когда я вернулся из Парижа» — пишет он в своих мемуарах… В этот период произошла третья встреча с генералом Заимовым, уже исключенным из армии, преследуемым и осужденным за антимонархическую деятельность… В борьбе генерал повзрослел, ушел влево, стал мудрее, жестче. «Нет, мы не должны допустить повторения трагического примера прошлого», — без колебаний говорил Заимов. Между ними укреплялась дружба и взаимопонимание. Из Испании Белев уехал в Москву и пробыл в СССР восемь месяцев. Там ему был оказан теплый прием. Он встречается с Димитровым — они познакомились еще в Амстердаме… Димитров знакомит его со Сталиным, ему оказана высокая честь свободно говорить с ним. И. Сталин дает возможность писателю поехать туда, куда он захочет. К.Белев едет на Кавказ и под впечатлениями от этого места пишет книгу «Изток» («Восток»). В Болгарию он возвращается уже известным писателем, в 1939 году публикует роман «Мир», свое второе крупное произведение, и одновременно с этим начинает участвовать в тайной войне. Он поддерживает тесные связи с первым советским военным атташе полковником Василием Сухоруковым, а затем с полковником Александром Бенедиктовым. Собираются люди, создаются нелегальные подразделения, ведь «война уже стучится в двери Европы»… В своих воспоминаниях о деятельности невидимого фронта писатель отмечает: «Первым доверие получил Заимов». Позже, во время одной из встреч, полковник Бенедиктов сказал: « Тот факт, что генерал Заимов согласился работать с нами — это большой успех для советской разведки и для нас обоих лично». На мой взгляд, происходили более сложные процессы. Заимов сам решал, какую позицию занять… Мы сталкиваемся с еще одним важным фактом. В своих показаниях в полиции д-р Пеев признается, что к работе на разведку его склонил коммунистический писатель. Это звучит невероятно… Летом 1939 года Белев признается ему, что находится «на службе» и «имеет прямую связь» с советским разведывательным центром. «Он назвал мне мое кодовое имя — Боевой»… Мы сталкиваемся с невероятным фактом: Белев — человек, непосредственно завербовавший не только генерала Заимова, но и Пеева-Боевого, ставшего позднее разведчиком мирового уровня. Нет, это не он их обнаружил, не он оценивал качества Заимова и д-ра Пеева — но он первым установил с ними контакт. «Поскольку Белев не обладал необходимыми военными знаниями, а также знакомствами в высшем военном ведомстве, необходимой предпосылкой для изучения ценной информации военного характера и для их более правильной оценки, К. Белев, обладая знаниями агента СССР, сделал предложение Александру Пееву, и тот согласился передать ему все те данные самого разного характера о состоянии, действиях и намерениях Болгарии, которые в отношении ее жизненных интересов и целей хранились в секрете и не должны были быть известны другим странам. Созданное таким образом разведывательное подразделение начало свою деятельность — сбор и передачу в СССР информации вышеизложенного характера с конца 1939 г. до февраля 1941, когда деятельность подразделения была приостановлена в связи с задержанием и интернированием Белева в концентрационный лагерь.» Все больше фактов подтверждает, что в начальный период войны (1939-1941) писатель сделал частью своей биографии самоотверженных борцов и видных общественных деятелей. Белев завербовал также и Антона Прудкина… В 1942 он (Димитар Павлов — Агата) был вторично арестован в связи с судебным процессом над Белевым, потому что всего через три месяца после выхода из лагеря писатель возобновил нелегальную борьбу, но вскоре случился еще один провал. Арест произошел случайно… Интересно, что во время полицейского расследования и в суде Белев проявил хладнокровие и стойкость. Доказательством этого является тот факт, что он был знаком со всей организацией Пеева и других групп, но ничего о них не сказал… Это подвиг Белева, хотя Гешев и другие сотрудники спецслужбы пытаются его дискредитировать, называя его предателем.