«Я не буду больше молодым…»: как на самом деле погиб Сергей Есенин

«Я не буду больше молодым…»: как на самом деле погиб Сергей ЕсенинИзвестному русскому поэту Сергею Есенину исполнилось 125 лет. Его биография полна загадок, включая и раннюю смерть: наложил ли он сам на себя руки или его убили, а саму гибель в ленинградской гостинице «Англетер» замаскировали под самоубийство. Единства по этому поводу среди поклонников его творчества нет до сих пор… Вот и создатели современного телевизионного сериала «Есенин» посчитали, что поэта всё же убили. Якобы он стал жертвой противостояния между Иосифом Сталиным и Львом Троцким, которые тогда, в 1925 году, не могли поделить между собой власть в стране. Есенин поставил на сторонников Сталина, чего Лев Давидович простить ему не мог – вот и приказал тайно убить поэта… О друзьях и врагах Версия выглядит сомнительной. Во-первых, Есенин хоть и был близок к некоторым вождям правящей тогда большевистской партии, но всё же не настолько, чтобы влиять на политическую борьбу внутри неё. Во-вторых, именно Троцкий был большим поклонником творчества и главным покровителем поэта, так что никакого приказа о ликвидации Есенина он отдать не мог. Посредником в их отношениях выступал доверенный человек Льва Давидовича Яков Блюмкин, который служил в ЧК. В 1918 году Блюмкин познакомился с молодыми и уже известными литераторами Сергеем Есениным, Осипом Мандельштамом и Анатолием Мариенгофом. С тех пор и завязалась их дружба. Яков Блюмкин не раз выручал своих приятелей, когда те периодически попадали в разные неприятные истории – то устраивали в Москве пьяные дебоши, то дружили с явными контрреволюционерами. И всякий раз, когда ЧК брала поэтов под стражу, тут же возникал вездесущий Блюмкин, который выступал поручителем от имени Троцкого, и с них торжественно снимали все обвинения. И пока нет никаких доказательств того, что Блюмкин и Троцкий делали это с некими хитрыми политическими целями. Просто оба они ценили литературу и поэтическое творчество своих талантливых современников и явно хотели сохранить их для страны… Тем не менее враги у Сергея Есенина действительно были. Тон здесь задавала хоть и всецело бездарная, но зато крикливая «Российская ассоциация пролетарских писателей» во главе с «критиком» Леопольдом Авербахом, всё достоинство которого заключалось лишь в том, что он был племянником первого председателя ВЦИК Якова Свердлова. РАППовцы не выносили крестьянский характер стихов, требовали чуть ли не расстрела Есенина. Им вторили и более значимые фигуры, вроде наркома просвещения Анатолия Луначарского и обласканного властями поэта Демьяна Бедного, которые именовали Есенина «пьянью», «певцом кулачества и контрреволюции», «ненавистником пролетариата» и т.д. А в 1927 году, уже после смерти поэта, один из красных лидеров Николай Бухарин опубликовал в газете «Правда» «Злые заметки», которые обозначили творчество Есенина как «пьяно-рыдающее» и «махрово реакционное»… Дело «Ордена русских фашистов» Впрочем, дальше огульной критики травля Есенина не шла. Куда более серьёзные последствия могли прийти от ОГПУ. Дело в том, что в 1924 году эта структура начала расследование деятельности так называемого «Ордена русских фашистов», где фигурировали близкие друзья Есенина вроде поэта Алексея Ганина. Основанием для этого дела стали тезисы Ганина под названием «Мир и свободный труд – народам». Это был резкий антисоветский и антисемитский документ. Вот лишь некоторые отрывки из него: «Достаточно вспомнить те события, от которых ещё не высохла кровь многострадального русского народа, когда по приказу этих сектантов-комиссаров оголтелые, вооружённые с ног до головы, воодушевляемые еврейскими выродками банды латышей беспощадно терроризировали сельское население… Необходимо объединить все разрозненные силы в одну единую крепкую партию, чтобы её активная сила могла бы в нужный момент руководить стихийными взрывами восстания масс против жидовского III Интернационала, направляя их к единой цели. К великому возрождению России». Историки до сих пор спорят о том, были ли это тезисы уже сложившейся русской националистической организации или всего лишь литературные опусы самого Ганина. Скорее всего, верно последнее предположение. По отзывам современников, слабовольный и пьющий поэт Ганин вряд ли был способен на серьёзную подпольную политическую деятельность. Видимо, своими тезисами он выразил настроения, витавшие в некоторых слоях общества, которые буквально пронизывали идеи бытового антисемитизма – все тогдашние беды страны, от революции до послереволюционной разрухи, эти люди возлагали исключительно на евреев. Как следует из архивных справок ОГПУ-НКВД за 1922-1927 годы, антисемитизм процветал даже среди «сознательных» рабочих, бойцов Красной армии, комсомольцев и членов партии, считавших, что коммунисты-евреи буквально узурпировали власть в стране. Кстати, Сталин и его сподвижники в дальнейшем очень умело использовали такие настроения в борьбе с группировкой Троцкого за высшую власть в стране. Дело Ганина и прочих «фашистов», чья вина состояла лишь в том, что они, напившись в литературном московском кафе «Стойло Пегаса», орали на всю Тверскую улицу, что «жиды Россию продали», вёл следователь ОГПУ Яков Саулович Агранов. Завсегдатай всевозможных литературных салонов, большой друг режиссёра Мейерхольда и поэта Маяковского, любовник его жены Лили Брик, чекист Агранов и состряпал в итоге дело «Ордена русских фашистов», приписав его членам не только антисемитизм, но и подготовку к терактам едва ли не против всех красных вождей… Не вынесла его душа… Приговор обвиняемым был суровым – Ганина и его товарищей расстреляли в марте 1925 года. А в декабре того же года погиб и сам Сергей Есенин. Была ли связь между этими событиями? Никаких свидетельств тому не сохранилось. Во всяком случае, ОГПУ явно не собиралось вести официальное следствие в отношении Есенина, хотя его фамилия и мелькала в свидетельских показаниях по делу «Ордена русских фашистов». Но само дело вполне могло подействовать на Есенина удручающе. Он и без того находился в длительном депрессивном состоянии – и по причине травли «пролетарских писателей», и по причине длительного и хронического алкоголизма. Буквально за неделю до роковой поездки в Ленинград он проходил очередной курс лечения в психоневрологической больнице, где, по всей видимости, так толком и не вылечился. Так что все эти обстоятельства окончательно могли вогнать его в такую психологическую ситуацию, которая закономерно закончилась самоубийством… Судебно-медицинская экспертиза 1925 года установила, что смерть поэта наступила от удушения через самоповешение – никаких следов внешнего насилия обнаружено не было. Кстати, похороны поэту власти устроили очень торжественные, похоронили его на уже тогда элитном Ваганьковском кладбище Москвы. Что само по себе лишний раз свидетельствует о явной непричастности властьимущих к гибели поэта. Тем не менее разговоры об убийстве возникли уже тогда, гуляют они и поныне. На это не повлияла даже специально созданная в 1989 году – под эгидой Института мировой литературы имени Горького – Есенинская комиссия. По просьбе комиссии был проведён ряд новых экспертиз, специалисты которых пришли к следующему выводу: «Опубликованные «версии» об убийстве поэта с последующей инсценировкой повешения, несмотря на отдельные разночтения… являются вульгарным, некомпетентным толкованием специальных сведений, порой фальсифицирующим результаты экспертизы». В общем, насильственная смерть опять не была подтверждена. Но это обстоятельство так и не остановило бурные фантазии поклонников поэта, что, впрочем, бывает часто, потому что фанаты верят исключительно в непогрешимость своих кумиров. Ну а о том, что кумиры обладают не только достоинствами, но и банальными человеческими недостатками, вроде психических болезней, знать они просто не хотят. Впрочем, такое слепое, некритическое поклонение можно наблюдать не только в России…