Башмачная дипломатия Никиты Хрущёва

Фирменная русская толстопятость (не иначе!) сыграла с первым секретарём ЦК КПСС Никитой Сергеевичем Хрущёвым злую шутку ровно 60 лет назад. 12 октября 1960-го, в ходе проведения XV ассамблеи Организации Объединённых Наций, в Нью-Йорке было непривычно жарко. Казалось, что традиционно ветреная и дождливая в эту осеннюю пору нью-йоркская погода «проявила политкорректность» и благодарит собравшихся мировых лидеров за приём в ООН десятка африканских стран, где жара круглый год. 1960-й был провозглашён годом Африки, с которой все носились, как с писаной торбой Эта ассамблея была интригующей. Сам Никита Хрущёв отправился представлять Советский Союз в ООН. Словно сошедший со страниц неведомой иностранцам сказки про русского народного героя — балбеса Емелю — Хрущёв занимал в СССР положение, которым до него могли похвастать только двое — Ленин и Сталин, лежавшие бок о бок в мавзолее. В Советском Союзе Хрущёв не только возглавлял правительство. Он был лидером партии. Невысокий, толстый, комичный человечек. Тот, кого грозный Сталин на совещании мог запросто похлопать ладонью по лысине и назвать на украинский манер «Микитой» или «Маленьким Марксом». Гороховый шут, невежа, единственной «критической ремаркой» которого в адрес художников-абстракционистов станет ёмкое «Педерасты!». Одиозный политик, своеобразно выразивший симпатии к губернатору Миннесоты тем, что очертил на карте мира границы штата и пообещал не бомбить эту территорию в момент запуска советских стратегических ракет. Оголтелый антисемит, предлагавший евреям переехать из Украины в Биробиджан. Зачем? «Потому что здесь у нас Украина». Искушённый военный эксперт, предложивший маршалу авиации Судцу в ходе диспута о перспективности зенитно-ракетных комплексов засунуть себе ЗРК С-75 в задницу. В общем, настоящий русский. Что он забыл в таком представительном международном собрании, как 15-я ассамблея ООН. Зачем оставлять Союз на целых три недели? Советский дипломат Андрей Михайлович Александров-Агентов вспоминал, что внешнеполитические инициативы били из Никиты Сергеевича ключом. Доверить процесс разрушения репутации советской страны на мировом уровне кому-то другому он просто не мог. Поэтому, натянув штаны до подбородка, отправился на заседание ассамблеи сам. Жаркая погода вынудила первого секретаря отказаться от протокольной обуви и надеть лёгкие туфли «с историей». Никита Сергеевич ещё в 1957-м, за три года до описываемых событий, распорядился «Догнать и перегнать Америку». Он был падок на громкие заявления в стиле: «Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме» или «В 1980-м году я покажу вам последнего попа!». Но именно пресловутое «Догнать и перегнать!» вызвало у народа, который силился отыскать в магазинах хоть какую-то обувь, усмешку и породило анекдот: — А чего это обуви на прилавках нет? — Это потому что босиком Америку обгонять легче! Нормализовать ситуацию с обувью? Нет ничего проще. В СССР вопрос поднимался на майском пленуме партии 1958 года, когда было принято решение в несколько десятков раз увеличить производство обуви на микропористой подошве, преданной ранее анафеме. За специфическое качество и вид в народе её прозвали «манной кашей». Именно в этих туфлях, в состоянии крайнего раздражения, обусловленного огромным количеством снующих подле советского лидера репортёров, Никита Сергеевич шёл на заседание 12 октября 1960 года, где должны были обсудить необходимость отмены колонизации Западом стран Африки. Промашка кремлёвской охраны В давке один из папарацци запредельно близко подобрался к Хрущёву сзади и наступил ему на пятку, в результате чего туфля Никиты Сергеевича осталась на полу. Советский лидер смекнул, что ползать по полу на карачках в поисках «шедевра советской лёгкой промышленности» — значит стать посмешищем для средств массовой информации всего мира. Первый секретарь мужественно дошёл в одной туфле до своего места. В толчее на инцидент не обратил внимания почти никто (за исключением секретаря заседаний, миловидной женщины, которая следила за комфортом делегатов в зале и, в случае необходимости, приглашала их к телефонному аппарату). Дабы скрыть неловкость и не ставить советского лидера в неудобное положение, она взяла салфетку, обернула ею туфлю, и вернула Хрущёву. Обуваться на людях Никита Сергеевич не стал. Это, опять же, привлекло бы внимание направленных на него камер. Да и возиться под столом с его объёмным животом пришлось бы слишком долго. Свободная пресса наверняка вольно интерпретировала бы мизансцену, в которой первый секретарь опускает голову под стол, сидя бок о бок со своим подчинённым. На заседании ассамблеи говорили про уничтожение мировой колониальной системы. На трибуну поднялся один из спикеров — Лоренцо Сумолонг, филиппинец, восседавший в сенате своей страны 4 десятилетия и представлявший Филиппины в ООН. Сумолонг начал издали, рассказав, что его страна шла к независимости тернистым многовековым путём. Но вместо того, чтобы обличить западный колониализм в странах Африки, Лоренцо вдруг упомянул Венгерские события 1956 года. Он заявил, что декларация независимости, предложенная СССР, должна предусматривать не только право на независимость от Запада африканских стран, принятых на днях в ООН, но и стран Варшавского договора, в частности, Венгрии от СССР. Для Советского Союза произнесение слова «Венгрия» было триггером начавшейся истерики. Осенью 1956 года вторгшиеся советские войска силой подавили антикоммунистический мятеж в Будапеште, что привело к гибели не менее 3 тысяч повстанцев и мирных жителей. Почти 20 тысяч человек были ранены и покалечены. Немалое количество раненных и пропавших без вести было на стороне советских войск. 669 убитых, 51 пропал без вести. Речь 55-летнего Лоренцо привела Хрущёва в бешенство. В порывах ярости этот достаточно смешной и улыбчивый человек не стеснялся в выражениях. Вот и сейчас он прокричал с места Сумалонгу, что он придурок, марионетка и американский империалистический холуй. Сказать, что лингвисты из ООН, обеспечивавшие синхронный перевод с русского языка, были озадачены — значит не сказать ничего. По одной из версий, слушая речь Сумалонга, Хрущёв постоянно сигнализировал ведущему о своём желании произнести реплику с места (он имел на это право). Но распорядитель предпочёл его «не заметить». Откровенный «игнор» местного «ди-джея мнений» привёл советского партийного лидера в бешенство. Представители советской делегации в знак протеста начали тарабанить по откидным столикам руками, «застукивая» речи проамериканского «холуя». Голой рукой стучал и сам Никита Сергеевич. И вдруг с его запястья слетели часы. Переводчик Хрущёва Виктор Суходрев вспоминал, что последней каплей для восходящего на «точку сборки» первого секретаря ЦК КПСС стало то, что от удара соскользнувший хронометр ещё и перестал работать. Но по-прежнему был весьма «функционален» инновационный советский башмак. Взяв слетевшую с ноги туфлю, которая к тому времени уже стояла на столе без салфетки, Никита Сергеевич принялся к всеобщему удивлению неистово колотить ею, сам того не подозревая задав новые дипломатические тренды. После «изучения» венгерского вопроса, когда Сумалонг покинул трибуну, начали «говорить за Алжир», являвшийся французской колонией. И вдруг на выход подались члены французской делегации. — Вы куда? — неслось им в след. — За горнолыжными ботинками, — был ответ одного из остроумных французов, который не захотел с голыми руками выслушивать упрёки в порабощении жителей Алжира и решил приобрести для себя и коллег «соответствующую экипировку». Известное фото, где Хрущёв стоит на трибуне с якобы снятым с ноги башмаком, — фотомонтаж. Заметно, что в его руке полуботинок, а не одна из летних туфель с бежевой подошвой, которые он обул в тот день. Снимок, где он, возносит пустую руку, клеймя западные стандарты бытия, был сделан на этой же ассамблее ООН, но ещё в сентябре 1960-го За неподобающее поведение в стенах ООН советское руководство было оштрафовано на 10 тысяч «империалистических американских долларов». Хрущёв, оскорбляющий художников, Хрущёв, стучащий башмаком на XV ассамблее ООН, Хрущёв, сошедший с трапа в Москве, и произнёсший легендарную фразу: «Обратно пекёть!» — не просто три популярных штриха к образу советского лидера. Это ярчайшее свидетельство того, что для занятия главной должности в нашей стране после 1917 года никогда не требовалось иметь высокий уровень образования и внутренней культуры. У нас такая история.