Как я перестал быть Королем

Психика похожа на строителей, которым недоплатили за ремонт. Спрячут под пол десяток яиц и уйдут: воняет, а что — не найти никогда, пока паркет не вскроешь. С психикой та же история: кажется, детство как детство было, а жизнь тем не менее идет косо, как старый трамвай. Возьмем, например, младших сестер и братьев. «Что вы чувствовали, когда у вас появилась сестра?» — прищурясь, спрашивает терапевт. А мне и в голову не приходило, что это могло как-то повлиять. Похоже, напрасно. Младшая сестра, скажу я вам, — это настоящая школа жизни. Не хуже армии или следственного изолятора. Я пришел в класс, полный сопливых обезьян, и там вдруг стало тихо, когда я сказал: «Я Танин брат, она говорит, тут ее обижают». Никогда до этого меня не слушали так внимательно. Комик Джим Джеффрис говорил: «Я люблю своего сына, как люблю сигареты. Мне нравится подержать его в руках минут пять, остальное время я думаю, что он, мать его, просто меня убивает». Вот так из первых детей часто получаются ходячие святые, полные внутренних запретов. Заклинание «ты тут теперь за старшего» строит вокруг тебя стеклянные стены, и как бы ты ни был разозлен, расстроен или обижен, держи свои камни в карманах, а рот на замке. Трудно сказать, когда и почему кончается эта война. Братья Галлагеры пятнадцать лет зовут друг друга that cunt и ни капельки не устали. У меня просветление наступило лет в семнадцать, когда миновали пубертатные бури. Оказалось, что делить с сестрой больше нечего, и вообще, она внезапно поумнела и даже стала смотреть на меня снизу вверх. Это очень поправило мою самооценку.