Андрей Федорцов: «На троих детях я не остановлюсь, будет пятеро»

— Андрей, вы в жизни попробовали множество профессий. Работали монтировщиком сцены, администратором в клубе и даже окончили фермерскую школу. А начали с мореходного училища… — Школу я окончил в 1983 году, когда мечты у парней были о загранфлоте, потому что это пластинки, жвачка, джинсы. Ну, я пошел в мореходку. Закончил с красным дипломом, потому что мне все это очень нравилось. После ходил в загранфлоте на маленьком теплоходе. У нас был замполит, который говорил: нужно беречь честь советского моряка. И оказалось, что я ее берегу, а он совсем не берег. Я сфотографировал членов команды, которые мне рассказали, чем они занимались в Швеции, Финляндии и т. д. И сделал фотогазету, после которой меня выкинули с теплохода в Калининграде. — Поговаривают, в военкомат вы сами пришли… — Сам, наверное, один из миллионов. Настаивал, что хочу в армию, хотя меня могли бы послать в Макаровское училище, и я был бы капитаном дальнего плавания. В прошлом году, кстати, я окончил яхтенную школу и получил международный сертификат на управление яхтой до 17 метров. Ну это лично для себя — мне это интересно до сих пор. — Когда в вашей жизни возникли творческие планы? — В армии начал заниматься творчеством. Мы там делали концерты. Но после службы по просьбе своего друга из загранфлота Саши Толмачева я отправился за документами в фермерскую школу. Он попросил меня их забрать. Я взял документы, и как раз тогда Саша погиб. Я пошел в школу вместо него. Мы учились и в Пьяченце, институте под Миланом, и здесь, в России. Помню, пытались несколько часов убить свинью, но никто из нас этого не умел. Тогда-то понял, что это обыкновенный фашизм, и фермером мне никогда не быть. — Как возникла в вашей жизни должность администратора в рок-клубе? — Я пошел в рок-клуб администратором, поскольку занимался музыкой. Работал и параллельно занимался в театральной студии, мне было интересно, но я не хотел никуда поступать. Потом устроился в Малый драматический театр монтировщиком-электриком. И так бы и работал до тех пор, пока не заразился гепатитом из-за крыс, которых там было очень много. На этом все и закончилось. Кстати, мне тогда сказали, что идет набор на курс Льва Додина. И к Додину я в кабинет зашел. Представьте себе мальчика, который чинит ему бойлер и говорит: «Я хочу быть у вас на курсе». Ну полный придурок! (Смеется.) Он меня культурно послал — видимо, правильно сделал. После этого я пошел играть в маленьком театре для детей из детдома и параллельно продавал альбомы по искусству около библиотеки Блока на Невском. Так зарабатывал себе на жизнь. Потом мой друг Толя Комаров рассказал, что идет набор в театральный институт. Я пошел и поступил, а в сентябре уже играл в Театре комедии. — Почему вы приняли предложение вести передачу «Главная дорога»? — Эта передача мне всегда нравилась. Сначала ее вел Майков, потом Хаапасало, а затем мне предложили быть ведущим с Денисом Юченковым. Немножко другая профессия, чем актерская, но все равно твоя. И у нас происходит перевоплощение в разные характеры на площадке. — «Главная дорога» — передача в некотором смысле экстремальная. На съемках часто происходят какие-то нештатные или даже опасные ситуации? — Каждый день. Мы делаем все по правде, а для этого нужно переодеться, чтобы никто не узнал, и работать со скрытыми камерами. У нас был сюжет, когда Денис Юченков, как бы пьяный в стельку, садится на глазах у всех у магазина в машину с бутылкой водки. А я провоцирую людей: он же садится пьяным, что вы стоите, скажите что-нибудь! Некоторые вызывали полицию или даже останавливали его, но большинству плевать. Это ужасно. А как-то я надел усы, бороду и парик. Подожгли машину, чтобы проверить: умеют ли люди пользоваться огнетушителем и есть ли он у них. Было интересно наблюдать, как кто-то проезжал мимо, у кого-то огнетушитель не работал, но большинство останавливались и предлагали помощь. Помню, даже остановилась монахиня. У нее, по-моему, было даже два огнетушителя. И оба работали. — Вы сами давно за рулем? — Со времен, когда у отца появился мотоцикл «Иж Юпитер-3» с коляской. Права я получил в 1990 году, то есть 27 лет назад. У меня есть права всех категорий, кроме дальнобойщика, но это просто нужно приехать и сдать. — Гаишники часто узнают, когда останавливают? — Я стараюсь, чтобы они меня не останавливали. Хотя превышение скорости бывает у всех. Как-то ехал с женой и превысил на 20 километров. Выбежал гаишник, остановил, отправил к главному. Я говорю: «Виноват». Он достает шоколадку, дает мне, я беру. Спрашиваю: «Все?» Он отвечает: «Все». Сажусь в машину, даю жене шоколадку. Она начинает ругаться: «У тебя нужно права отнять, а они тебе шоколадки дарят». У меня очень законопослушная жена. — На какой машине вы сейчас предпочитаете путешествовать? — Если возишь цемент или камни — значит, у тебя должна быть машина, которая все это выдержит. У меня машина большая, как яхта, но когда я еду на дачу, в ней места нет. Дети, велосипеды, цемент, песок, камни, доски, рассада. — С какой целью вы возите на дачу цемент и доски? Продолжаете ремонт? — Чтобы спектакль не закрылся, в него нужно вносить какие-то небольшие изменения. Моя жена архитектор, мы построили дом и постоянно что-то там доделываем. Архитектурный план уже сделан, жилье построено, но какие-то мелочи привносим. — То есть вам повезло: ваша — жена еще и архитектор… — Я всю жизнь дружу с архитекторами. Мне не быть архитектором — у меня нет пространственного мышления, но я бы очень хотел этому научиться. Почему мы любим ездить в Венецию, Париж, Санкт-Петербург? Потому что их строили очень умные люди. Я всю жизнь стремился к хорошему вкусу, поэтому стараюсь окружить себя людьми, у которых он есть. — Я слышала, что вы — большой любитель рыбалки… — В этом сезоне мне удалось поймать лишь несколько огромных щук, а потом еще и гигантского окуня. В жизни много всего интересного: искусство, рыбалка, музыка… Артист должен интересоваться многими вещами и не сидеть без дела. На сцене человека видно сразу — о чем он думает, что он читает и т. п. — Ваши таланты передались детям? — Таланты — это громкое слово. Я просто интересуюсь и не считаю себя талантливым и одаренным. Такие вещи вообще нельзя говорить вслух. Я считаю звездами Оззи Осборна или Пола Маккартни, Пугачеву. А мы просто трудяги. Моя дочь Варя учится во втором классе, она отличница. Я ее воспитываю по принципу: что хочешь — то и делай. Хочешь в театральный — иди. Но куда ее тянет — пока непонятно. — У вашего 17-летнего сына Михаила уже проснулся интерес к автомобилям? — У него вообще все по-другому. Во время последней нашей встречи он сказал, что хочет поступить на философский факультет. Я ответил: «Замечательно! Я знаю, где ты будешь работать: либо электриком, либо монтировщиком у нас в театре. У нас тут все монтировщики с высшим университетским образованием. У тебя классная перспектива — иди». — Дети смотрят фильмы и спектакли с вашим участием? — Младшей дочери Ксюше всего два годика, еще маленькая для театра, а старшая Варя все спектакли смотрит. — Как вам в роли многодетного отца? Справляетесь? — Я не остановлюсь, не волнуйтесь, будет пятеро…