Известный фотограф-портретист: у грузин мощный уникальный характер

Ковалев снимал для Le Point, Le Monde, Le Parisien, Le Figaro, Forbes, Management, The Sunday Times, Direct Marketing News, The Big City, Afisha. Выставлялся в Петербурге, Москве, Париже, Лондоне и Сиднее, а теперь и в Тбилиси, где фотограф представляет свое невероятное по глубине, эмоциям и характеру видение Грузии и ее людей. О том, как Андрей Ковалев попал в Грузию, что его потрясло в стране и почему она его не отпускает, фотограф рассказал в эксклюзивном интервью Sputnik Грузия. - Андрей вашу выставку "Придумывая Грузию" нужно смотреть, а не говорить о ней. И все же расскажите предысторию – как вы оказались в Грузии? — Спасибо! В Грузии я очутился из Франции. Я жил четыре года в Париже. В основном путешествую, потому что проходят съемки для разных журналов, задания в разных странах и в разных частях света. И впервые в Грузию я поехал по заданию русскоязычного винного журнала Simple Wine News. - Когда это было? — Это было в августе 2015 года. Я приехал, провел здесь три дня. Вечер – в Батуми, день – в деревеньке, которая называется Аскани (где-то минут сорок езды от Батуми), потом еще день в дороге от Аскани до Тбилиси, вечер в Тбилиси и на следующее утро мы улетали. Приехал я снимать братьев Асканели, Гочу Чхаидзе и его младшего брата Гиви Чхаидзе. И вот эти три дня, они были настолько интенсивными и так меня поразили, что я подумал: очень хочу однажды приехать в Грузию, чтобы сделать здесь персональный проект. Фотограф Андрей Ковалев - Но вы же что-то слышали до этого о Грузии, ее культуре, истории? — Я что-то слышал, конечно же, но я здесь не был. А пока не побываешь, ты не можешь понять, о чем вообще идет речь. Из Грузии я уехал в совершенном потрясении. Я думаю, многие примерно такое потрясение испытывают, когда впервые посещают Грузию. Понятно, что это своеобразная экзотика, гостеприимство, это люди, это еда, природа. Все очень красиво, все потрясающе. Но что для меня было очень важно, что осталось в моей памяти от этой поездки – это характер, характер людей, который и внутри, и снаружи проявляется. И для меня, как для портретного фотографа, было очень важно, что у Грузии и у грузин очень мощный, своеобразный, уникальный характер. С одной стороны, он, конечно же, схож с характером других южных народов – не знаю, с итальянским, испанским, в чем-то… С другой стороны, есть свои уникальные черты. И меня совершенно заворожили люди, лица, персоналии, герои. Я подумал: я хочу снимать грузин. И через три месяца я переехал сюда. - Переехали? — Переехал. Ну я рассчитывал на гораздо более короткий срок. Я подумал: ок, я приехал, пару месяцев проведу, поснимаю и будет проект. Потом пара месяцев прошла, потом еще пара месяцев прошла. Изначально рабочее название моего проекта было "Тбилисские сказки". Это мой персональный проект, в нем участвовала моя жена Татьяна. Она постоянный соучастник всех моих творческих преступлений, стилист моих съемок, арт-директор, сайт-дизайнер, мое большое вдохновение. Мы приехали вместе. Так вот проект "Тбилисские сказки" должен был быть про грузинские мифы, легенды, как какие-то старинные, так и современные. Мы накупили по всяким букинистическим магазинчикам грузинских сказок, книжек. Обложились ими, зачитались. Придумали сюжеты, которые мы хотим снимать и начали. Four Generations of Georgian Women - Но Грузия диктует свои правила. — Верно. И в какой-то момент просто случилось много всего еще. На одной из историй я познакомился с театральным актером Георгием Зангури, на этой выставке есть его портрет. Он привел меня в театр, где я познакомился с другими актерами. Я попал на тбилисскую киностудию "Картули пилми", и там совершенно сумасшедшие свои персонажи. И все, пошло-поехало. Абсолютно разные люди стали появляться в этом проекте, разные даже серии внутри одного проекта. И я понял, что это уже не "Тбилисские сказки", а что-то большее. И чуть позже я пришел к названию "Придумывая Грузию". - То есть это своеобразный итог вашей жизни и работы в Грузии? — Промежуточный итог. Потому что после этой выставки я собираюсь продолжить работу. Фотограф Андрей Ковалев - Вы не собираетесь уезжать из Грузии? — Пока нет. Какие-то из моих проектов уже закрыты, но другие нет. Например, серия "Картули пилми" открыта. Это проект о людях, которые, несмотря на довольно сложную обстановку после развала Союза, продолжили работать. То, что случилось с грузинской киностудией — это большая катастрофа. И вот эти люди не унывают, не теряют оптимизма, восстанавливают студию, делают что-то в трудных условиях. Они меня восхищали совершенно. И я снимаю про них истории. И таких людей там еще много. - Расскажите немного о вашей технике съемок. Я вижу тут абсолютно разные по стилю, жанрам и оформлению работы. Есть фотографии со спецэффектами. — Есть коллаж, сделанный вживую, переснятый и многократно увеличенный. Как раз моя жена, она сама художник, часто работает с техникой коллажа, и она меня вдохновила на то, чтобы попробовать себя в том числе в этом жанре. А так все по-разному. К примеру, в случае с тбилисской киностудией для меня было важно передать атмосферу, в которой существуют персонажи. Есть какие-то серии вне контекста, просто лица, и этого достаточно. Здесь контекст был очень важен, к каждой съемке мы строили декорации. Есть работа к книге начинающего писателя, моего друга, Давида Мелури. Это кавер-арт, картинка для обложки, может, для каких-то иллюстраций внутри книги. Над ней мы работали в потрясающей локации, которая спрятана в парке Мтацминда. И да, дым, спецэффеткы — это то, с чем я часто работаю. Batoni Merab of Georgian Film - Вы снимали и актеров. — Да. Вот это каст "Короля Лира", спектакля из репертуара Тбилисского театра киноактера имени Туманишвили. Я примерно год назад побывал на предпремьерном показе, благодаря своим друзьям-актерам, благодаря Малхазу Абуладзе. Впервые увидел Зуру Кипшидзе на сцене. Впервые увидел Като Калатозишвили, которая, к сожалению, не на этой картинке, потому что она сейчас в декрете. В тот момент, когда я посмотрел спектакль, а он идет три с половиной часа на грузинском языке (я не говорю по-грузински), но, во-первых, тем интереснее был опыт, потому что ты перестаешь воспринимать речь и воспринимаешь только эмоции, только игру актеров. Во-вторых, меня настолько потрясло то, что происходило на сцене. Я не то чтобы театрал, совсем, может быть, нет. Но там я был абсолютно потрясен. Я понял, что я хочу сделать какой-то проект с актерами. И год я вынашивал эту идею сделать такую длинную черно-белую панораму со всеми на одном снимке. И в конце концов это случилось. Это случилось в прошлом месяце, нам удалось собрать всех в театре. Труппа пришла за несколько часов до начала спектакля. Мы работали с костюмерами, с гримерами. И все прекрасно отработали. Это был потрясающий опыт. Актеры – это ведь совершенно специфический вид съемки. Я ведь обычно работаю с людьми, как будто бы они актеры, а я режиссер. А здесь не как будто бы. King Lear - Кого из персонажей грузинской серии вы еще отметили бы? — Вообще они все уникальные и интересные. И на всех, я думаю, интересно, будет смотреть. У меня есть спортсмены, писатели, драматурги. Наверное, я отдельно хотел бы упомянуть серию своих студийных портретов. У себя дома я построил небольшую студию и снимал самых разных людей. И у всех у них невероятный грузинский характер – внутренний и внешний. - Андрей, расскажите про свои ближайшие планы. — Пережить открытие выставки, потом пережить закрытие выставки. И потом продолжать работать над проектом. У меня есть много областей, в которые я бы хотел углубиться. Одна из них – это грузинское духовенство. Я бы хотел сделать историю о монахах в горных монастырях, потому что они, мне кажется, как бы это громко ни звучало, ближе всего к Богу, в том смысле, что они удаленнее всего от какой-то мирской жизни. Мне кажется, там люди, которые, действительно, очень привержены своему делу, своей вере. И их интересно рассматривать, снимать, разговаривать с ними. The Fathers of Ioane Natlismcemeli monastery