Сергей Романович: «Машков говорил: «Вот сынок меня понимает»
Актёру Сергею РОМАНОВИЧУ всего 25 лет. Однако за свой пока недолгий творческий путь он успел сняться в 25 проектах и поработать с такими актёрами, как Владимир Машков и Данила Козловский в «Экипаже», с Сергеем Безруковым в «Матче», с Константином Хабенским в «Методе». В Екатеринбург Сергей приехал, чтобы представить новый сезон сериала «Чернобыль: Зона отчуждения», который стартовал на ТВ-3. С ним пообщался и корреспондент «ОГ». Чтобы взять интервью у Сергея, приходится сначала прорваться через плотную толпу людей и ждать: слишком много фанатов хотят с ним сфотографироваться и взять автограф. Сергей никому не отказывает, с улыбкой делает селфи. Через два часа приходится уводить Сергея от поклонников. Наедине он признаётся: почитателей таланта ждал, но не в таком количестве. Хотел бы пожить в Советском Союзе — Сергей, не нашёл информации, как вы попали в проект «Чернобыль». — Меня режиссёр Андрей Малюков и его супруга увидели в фильме «Матч» и решили позвать на пробы. Я пришёл, прочитал сценарий, и мне всё понравилось. Всегда хотел сыграть такого дерзкого персонажа, который всё время какие-то косяки допускает. Меня утвердили с первых же проб. — Второй сезон «Чернобыля» снимался в Америке. Как работалось в столице мирового кинематографа? — Большую часть мы снимали в Лос-Анджелесе. Удивило, что там очень строго регламентируется рабочий день на съёмках: если ты работаешь больше, тебя могут засудить. Поэтому всегда старались уложиться в регламент заявленных часов. Очень понравился климат. Даже если у тебя плохое настроение, то 365 дней в году там солнечно, и сразу становится весело. — Вам приходилось изображать героев, которые попали в виртуальную реальность, напоминающую СССР. Этот мир вам близок? — Я бы хотел пожить в Советском Союзе. Там всё было на порядок выше: спорт, кино, искусство. Раньше другой народ был, и были отношения совсем другие в этих сферах. Наши советские фильмы, например, до сих пор смотрят, и не только в России. Тарковский очень ценится в мировой киноиндустрии. Сейчас же мало кто равняется на русское кино или на наш спорт. Сергей Романович родился в 1992 году в Томске. В 2014 году окончил ВГИК (мастерская Игоря Ясуловича). Фото: предоставлено телеканалом ТВ-3 Старался не злить Троянову — В своей последней работе вы снялись вместе со свердловчанкой Яной Трояновой. Она довольно импульсивный и эмоциональный человек. — Это вы верно заметили. Она ещё с юмором и очень интересным языком. Но у меня с ней никогда конфликтов не возникало, и в мой адрес никаких острых шуток она не отпускала. Наоборот, мы с ней работали на взаимном уважении. Я старался лишний раз её не злить. Яна — она такая, если ей что-то не нравится, обязательно скажет об этом. Но вообще мне понравилось, как получилась «Ольга». Потом сериал взял «ТЭФИ» — это о многом говорит. Не хочу жить, как Машков — Одна из ваших удачных ролей — в одном из самых успешных фильмов прошлого года «Экипаж». Там вы работали с Владимиром Машковым, играли его сына. Он человек, который очень любит остро пошутить над партнёрами. Вам досталось? — Cо мной он почему-то так не делал. Мы с ним были на одной волне. Он, если шутил, то поворачивался ко мне и говорил: «Вот сынок меня понимает». Машков по-доброму ко мне относился, и мы с ним нашли всё-таки общий язык. Он — машина, работает очень много. Это человек, который всю свою жизнь посвятил кино. Он живёт в кадре, а вне кадра он только существует. Это, к сожалению, обратная сторона медали. — Чему-то Машков вас научил? — Нет, но однажды у нас с ним состоялся довольно откровенный диалог. Он сидел в актёрской и сказал: «На жизнь я ничего себе не оставил — всё ушло в кино». Я спросил, а где в профессии счастье? Машков ответил: «Я живу по принципу «хочу, могу, должен». Я хочу этим заниматься, могу и, значит, я должен». И тогда я понял, что не хочу так жить. Не хочу таких жертв. — Но вы же сознательно выбрали профессию актёра? — Есть фраза такая: у человека две трагедии в жизни — не получить, что ты так сильно хочешь, и получить. У меня была определённая картинка, как это должно быть. Теперь я понимаю, как всё устроено на самом деле. — Вы боитесь эмоционально выгореть? — Любой актёр эмоционально выгорит, если будет регулярно сниматься. Подсознание начинает не отражать реальный опыт от воображаемого. Единственный, кто, наверное, нашёл эту гармонию — Дэниэл Дэй Льюис. Он снимался раз в пять лет, а между съёмками жил на ферме и работал сапожником. Великий Мартин Скорсезе уговаривал его сниматься. У него около 30 фильмов, три Оскара за «Лучшую мужскую роль» — абсолютный рекорд. Я думаю, что он остался в здравом уме. Только в такой программе возможно быть актёром. Но не в России — деньги не те. У нас, чтобы просто себя прокормить, нужно браться хотя бы за один проект в год. Актёры часто вынуждены идти на это, а творчество в состоянии «я вынужден» — невозможно. — Пессимистичную картину вы нарисовали… — А как ещё? Если ты встал утром и вдруг придумал стих — это одно, но выжимать из себя — другое. Такая работа ни к чему не приведёт, и в итоге ты всё равно останешься пустым. Я из этого вижу только один выход — сделать кино своим хобби. Творчество не может быть ежедневной работой. Опубликовано в №218 от 23.11.2017
