Анонимное признание: о повальном непрофессионализме в индустрии моды
Главная проблема российской моды — отсутствие профессионализма. Готовите вы мероприятие, запускаете бренд, делаете глянец или модную съемку — есть определенная схема, по которой все работает. Правила простые: проект обговаривается заранее, сроки и бюджет подтверждаются в письменном виде. Но в России так просто ничего не происходит. В любой рабочей ситуации находится место для драмы: мероприятия отменяются за день до того, как должны состояться, бюджет меняется за несколько часов до запуска, на рабочую почту тебе не отвечают, закидывая вместо этого истеричными сообщениями в мессенджерах. Так, конечно, поступают не все, но если все идет нормально и без лишнего шума — это исключение из правил. Вокруг открываются десятки модных курсов для тех, кто хочет создать свой бренд, интегрироваться в мировой рынок — а самих брендов, интегрированных в этот рынок, нет. При этом талантливых молодых дизайнеров-то много. Но вот ты приходишь к дизайнеру в студию, тебе нравятся вещи, ты предлагаешь ему продавать их в иностранном шоу-руме, с которым у тебя связь, — и тут-то начинаются проблемы. Нет производства, нет размерной сетки, все сшито вручную, и инвесторов, чтобы ситуацию исправить, тоже нет. В начинающих и по-настоящему крутых ребят в России инвестировать вообще не хотят — доверяют только «тяжелому люксу»: шубам из соболя и платьям со стразами. Ну а карьера талантливого молодого дизайнера без инвестиций, конечно, заканчивается. Бизнес-план и стратегия не менее важны, чем творчество. Но у местных брендов со стратегией и достаточным объемом инвестиций в основном противоположная проблема: провал уже на креативной стороне. На русские недели моды меня заносило пару раз, и это жесть. Здесь, чем позже начинается показ, тем престижнее дизайнер. Ты приходишь на шоу к 8–9 вечера, а попадаешь на светский раут с шампанским: час до показа все стоят, еще час после. Иностранные журналисты, которых сюда привозят, просто в шоке. Потому что мода для них — работа, а не развлечение. В Париже и Милане могут задержать шоу на полчаса, потом сам показ идет 10–15 минут — и все пошли дальше, на новый. Потому что тебе нужно сходить на 150 шоу за день, а потом прийти домой и написать материал. А у нас из всего делается событие — это уже не бизнес. Я плохо понимаю, по какому принципу нанимают людей в российский глянец. В Париже все решает твое портфолио, твой опыт, репутация в профессиональных сетях — здесь же вокруг масса людей, которые вообще взялись непонятно откуда. Каждый ведет за собой команду своих друзей. Конечно, в Европе мы тоже все связаны, тоже дружим. Но, допустим, если мой лучший друг — пиарщик крупного модного дома, и я ему напишу, что делаю съемку, а концепт будет плохим, он не даст мне эти вещи. А я не буду делать проект с его брендом для своего журнала без настоящего инфоповода, который журналу подходит. И мы друг друга поймем и не рассоримся. Потому что у нас принято разделять работу и личные связи — если ты хороший человек, это еще не значит, что ты профессионал. А в России это все не разделяется. А еще здесь очень мало тех, кто не боится брать на себя риск: большинство ждет подтверждения своих вкусов и взглядов от кого-то из-за границы. Пока кто-то весомый не скажет, что это хорошо, у нас не увидят, что это хорошо. Так было с тем же самым Vetements. И еще с десятком брендов, актуальных сейчас — Icosae, Fear of God, Alyx... Когда я консультировала байеров российских магазинов несколько сезонов назад — ходила за ними и твердила, что вот это надо купить, это надо. Говорила про марки, которым это нужно было в тот момент. А сейчас, когда уже все у них отлично и «КМ20» их закупил, те же самые люди выстраиваются в очередь и говорят, что за любые деньги купят полностью всю коллекцию. Но, ребят, где вы были полтора года назад? Просто все not deciders — вокруг одни followers. Это материал из ноябрьского Numero (045).
