Вацлав Нижинский – великий танцовщик и хореограф начала XX века, слава и трагическая судьба которого тесно переплетена с золотым веком русского балета. Он стал одним из первых танцовщиков-мужчин в мире, чьи балетные партии смогли затмить славу многих прим того времени. Его пластичность и артистическая харизма, благодаря которым Нижинского называли человеком-птицей, принесли ему известность на всю Европу. О его жизненных коллизиях ходят целые легенды: снимают фильмы, пишут романы, ставят драматические и балетные спектакли и все это связано с разными периодами, безусловно, многогранного творчества.

>> Герцог Её Величества: шалости принца Филиппа

Вацлав Нижинский родился в 1889 году в Киеве в семье польских балетных танцовщиков Томаша Нижинского и Элеоноры Береды. Вацлав и его сестра Бронислава пошли по стопам родителей. О старшем брате Станиславе известно немного — с детства он страдал психическим заболеванием и до 1918 года он находился в одной из психиатрических лечебниц Петербурга. Кроме того, известно, что бабушка Вацлава Фомича страдала хронической депрессией, что, в конечном счете, привело к полному отказу от еды и скоропостижной смерти.

Вскоре после ухода к молодой любовнице отца семейства, Элеонора вместе с детьми в поисках заработков переехала в Санкт-Петербург. Еще в раннем детстве все эти обстоятельства повлияли на характер будущей звезды балета — у него стали проявляться черты шизофрении, он рос замкнутым и необщительным. К учебе, кроме танцев, он был абсолютно равнодушен — все домашние задания за него выполняла сестра. Однако, это не помешало ему в 1907 году успешно начать карьеру в балете. Вацлава приняли в труппу Мариинского театра, где довольно быстро он становится примой.

Нижинский танцевал уже в то время с такими звездами сцены как Анна Павлова, Тамара Карсавина и Матильда Кшесинская. В 1911 году его неожиданно увольняют за довольно откровенный облегающий костюм, выполненный по эскизам Бенуа специально для постановки «Жизели», который якобы не понравился присутствовавшим в тот вечер представителям царской семьи. По другой версии, к его успеху приревновала Анна Павлова, которая славилась эгоцентричным характером и отказывалась делиться с кем бы то ни было лаврами.

Без работы Вацлав Фомич оставался недолго, вскоре он присоединился к труппе Сергея Дягилева, известного балетного деятеля, имя которого уже прогремело на всю Европу со своими «Русскими сезонами». Этот период принято считать наиболее плодотворным в творчестве Нижинского и расцветом его карьеры.

Не секрет, что у Нижинского и Дягилева были интимные отношения, чему немало поспособствовала мать Вацлава Элеонора, которая не видела ничего плохого в бисексуальных наклонностях сына ради его же продвижения и знакомства с влиятельными людьми из мира искусства. Сам Дягилев крайне ревновал Нижинского к женщинам, с которыми он тоже имел отношения, регулярно посещая публичные дома. Вацлав имел полную свободу творчества и неограниченные финансовые возможности, однако в личной жизни чувствовал себя как птица в золотой клетке своего импресарио. Абсолютно не приспособленный к самостоятельной жизни Нижинский был полностью зависим от своего покровителя — Дягилев отгораживал от частых нападок критиков, которые считали его за нелюдимый и замкнутый характер сродни инопланетному существу.

Первой попыткой Нижинского в качестве хореографа можно считать постановку «Послеполуденного отдыха Фавна» на музыку Дебюсси, которую он осуществил в 1912 году. Танцором он был куда более выдающимся, чем хореографом, за советом он все равно прибегал к Дягилеву. Авангардную постановку с угловатыми движениями и необычной хореографией сочли слишком смелой и она не имела большого успеха. Та же участь ждала вторую постановку Нижинского «Весна священная» на музыку Стравинского с костюмами, сшитыми по эскизам Рериха. Хаотичные и грубые движения, завязанные на стихийности, вырвавшейся на свободу, не были поняты тогдашней публикой.

Очевидно, что между Нижинским и Дягилевым назревал конфликт — зависимость Вацлава от своего покровителя тяготила его. И вскоре, во время гастролей по Южной Америке произошел неожиданный поворот — Вацлав женится на малоизвестной венгерской балерине Ромоле Пульски. Узнав о женитьбе своего протеже, Дягилев в гневе незамедлительно отправляет ответное письмо, в котором сухо сообщает, что в его услугах больше не нуждается.

Обретя долгожданную независимость, Нижинский принимает решение о создании собственной труппы. Однако, талантливый танцор оказался бездарным управленцем и в скором времени потерпел финансовую неудачу, а всю его труппу пришлось распустить. Обрушившиеся неудачи, только начавшаяся Первая мировая война и никуда не исчезнувшая психологическая неуравновешенность в скором времени окончательно заводят в тупик.

Вместе с семьей он перебирается в Венгрию, где до 1916 года находится фактически без работы и любимого дела в окружении не слишком благосклонных к нему родственников жены. В 1916 году ему вместе с семьей позволяют переехать во Францию, где он вновь встречается с Дягилевым. И тот предложил артисту поехать на гастроли в Америку.

В год окончания войны Нижинский в последний раз вышел на сцену. После этих гастролей они с женой перебрались в небольшой швейцарский городок Сен-Мориц. Там большую часть времени Вацлав проводил в одиночестве, порой удаляясь на продолжительное время в горы. Тайно вел личный дневник, в котором бессвязно рисовал небольшие и странные зарисовки с перекошенными человеческими лицами и писал стихи, лишенные рифмы. Однажды он даже станцевал для местных жителей, однако танец их скорее испугал. Вечер Нижинский закончил словами: «Лошадка устала».

Состояние Нижинского постепенно становится все хуже, и в марте 1919 года они перебираются в Цюрих, где консультируются с известным психиатром Блейлером. Он подтверждает неутешительный диагноз — шизофрения, после чего Ромола принимает решение отправить мужа на лечение в клинику Бельвю. Но и там великому артисту становится только хуже — состояние усугубляется галлюцинациями и агрессией. Он отказывается от пищи и впадает в практически амебное состояние.

Оставшиеся годы жизни Нижинский провел в различных клиниках Европы. В 1938 году на нем применили новый метод лечения — инсулиновую шоковую терапию, после которой ему ненадолго стало лучше, однако вскоре апатия вновь вернулась. В 1939 году Ромола сделала последнюю попытку вернуть мужа к жизни, она пригласила его соотечественника Сержа Лифаря, чтобы тот потанцевал перед Вацлавом. Нижинский никак не отреагировал на танец, но в конце представления он неожиданно встал и сделал свой последний прыжок, который успел запечатлеть фотограф Жан Манзон. Умер великий танцор 8 апреля 1950 года в Лондоне.

Спустя три года его прах перевезли в Париж и захоронили на кладбище Монмартр. В его судьбе однозначно прослеживается роковая предопределенность — первую половину жизни он отдавал себя без остатка, сиял как солнце, вторую половину жизни страдал. Его сумасшествие словно расплата за нечеловеческую гениальность. Томас Манн в своем романе «Доктор Фаустус» напишет, что настоящий художник — или убийца, или брат сумасшедшего.