У каждого – своя «Весна». Ирада Вовненко – о силе искусства и перерождении
Как таинственным образом могут переплестись судьбы современного художника из Петербурга и одного из лучших итальянских живописцев эпохи Возрождения? Об этом SPB.AIF.RU рассказала писательница Ирада Вовненко которая 25 января представляет в Северной столице свою новую книгу «Примавера». Алина Клименко, SPB.AIF.RU: – Ирада, один из главных героев твоего романа – блистательный Сандро Боттичелли. Но правда ли, что и второй – житель современного Петербурга Марк – тоже вовсе не выдуманное лицо? Ирада Вовненко: – Чистая правда. К написанию «Примаверы» меня подтолкнула совершенно случайная встреча. Я разговорилась с подвозившим меня таксистом. Он рассказал потрясшую меня историю о бизнесмене, который потерял семью в автомобильной аварии. Мужчина очень тяжело переживал смерть близких, несколько раз пытался наложить на себя руки. А потом вдруг, неожиданно для всех, стал писать картины. Настолько хорошие, что сейчас его выставки с успехом проходят по всему миру, а сам он переехал жить во Францию. То есть, именно благодаря живописи он нашёл в себе силы жить дальше. А через несколько дней я оказалась во Флоренции, перед полотном Сандро Боттичелли «Весна». Стояла, смотрела на него и понимала – со мной происходит что-то очень важное. В тот же вечер я начала писать новый роман. – И всё-таки – почему именно «Весна» (или – на итальянский лад – «примавера») стала основным символом романа? – Мне показалось особенно горькой и в то же время глубокой такая вот ирония судьбы, связавшей двух моих героев. Один, потеряв всё, находит силы к возрождению, обретает свою весну. Другой, создав «Весну», уходит в забвение. Ведь мало кто знает, что Боттичелли умер в нищете, всеми забытым, никому не нужным стариком. Его имя вспомнили лишь много лет после смерти. – О жизни Сандро известно не так уж много. Ты же в романе очень подробно описываешь его внешность, характер, быт, семью, мысли, чувства, сомнения... Где ты черпала информацию и вдохновение? – Бесспорно, была проведено очень большая исследовательская работа. Мне пришлось поднять огромный пласт исторической литературы, начиная от воспоминаний Джорджо Вазари. Который, надо сказать, весьма свысока (и, мне кажется, не без ревности) о нём отзывался – наш Сандро пишет так много, что, кажется, его картинами скоро можно будет завесить всю Флоренцию. Для меня стало откровением, что был период, когда Боттичелли обучался живописи вместе с Леонардо да Винчи. Изучила труды Степанова, Кузнецовой, Даймлинг и многих других авторов. У меня в конце книги размещен целый список, он так и называется – «Библиография того, что я прочла о Боттичелли». Изучала не только биографию живописца, но и приметы того времени – одежду, кухню, обычаи, нравы. Ну и, конечно же, я должна была впитать дух места, где он жил и творил. Пять раз летала во Флоренцию, гуляла по кварталам, которые ещё помнят шаги одного из лучших художников эпохи Возрождения. – Твой друг, коллега и соавтор одной из книг Януш Вишневский в рецензии к «Примавере» написал, что этот роман – не для всех, потому что «Вовненко написала книгу для интеллектуалов» и «знание истории и контекста имеет решающее значение для получения удовольствия при её чтении». Не боишься отпугнуть часть читателей? – Я думаю о людях гораздо лучше (улыбается). Сейчас почему-то бытует миф, что современные люди ничем не интересуются, серьёзной литературы не читают, что писать для них надо максимально простыми рублеными фразами... Всё это неправда. Как и то, что у всех молодых – клиповое мышление. Но дело даже не в этом. Я глубоко убеждена, что писать можно только то, что считаешь нужным. И только тогда, когда ты не писать не можешь. Я не могла не создать данную книгу. Это было что-то гораздо сильнее меня. И когда закончила над ней работать, испытала смешанные чувства. Не только удовлетворение, но и грусть. Я как будто прощалась с чем-то важным, отпускала значимую часть своей жизни. И, с другой стороны, ощущала себя обновлённой. Словно и я нашла свою весну и переродилась к лучшему.
