Ирина Горбачева: исповедь актрисы

Но время уже не то: «У нас любят звезд, – говорит режиссер Анна Меликян. – Ира стала звездой, пусть и в инстаграме, — и киношники живо разглядели ее талант». Как бы то ни было, мы в SNC полагаем, что Иру полюбили не только за славу. Она просто классная девчонка, по-хорошему простая и в то же время содержательная, и работать с ней – одно удовольствие. После «Аритмии» мы и вовсе не могли удержаться и не снять Горбачеву на обложку. Следующая ее большая роль – ни много ни мало – Софьи Толстой в авторском кино Дуни Смирновой. Новый будущий хит «Кинотавра». Мы поговорили с девчонкой из инстаграма до того, как она зазвездится(шутка!). После выхода «Аритмии» о тебе написала в фейсбуке Анна Меликян: «То, что Ира Горбачева талантлива, понимали все. Но почему-то никуда ее не утверждали. Я помню все эти случаи, когда приносишь на канал Горбачеву, и тебе говорят: «Ой, только не она» – «А почему?» – «Она неформат». [...] И вот эта особенная, инопланетная девочка не просто тихо сидела, отчаявшись, в углу, а начала сама потихоньку сама себя снимать – и сегодня мы знаем Иру прежде всего как звезду инстаграма. А звезд мы любим – и вот уже на нее ломятся в театры, специально под нее пишут сериалы, в ней смогли разглядеть огромный комедийный талант...» Ира, ты сама чувствовала, что ты – неформат? Конечно. Мне об этом говорили люди, к которым я приходила на кастинги. Неформат – банально – это, например, мой рост (184 сантиметра. – Прим. SNC): «Ну Ир, мы не можем поставить тебя с этим партнером, он ниже, вы смотритесь неорганично. Как тут играть любовь?» В общем, какая-то полная хрень, но они действительно так видели. Иногда говорили, что нужна более миловидная, классическая героиня. А от амплуа спортивной андрогинной девочки сложно отвязаться. Однокурсник сказал: «У тебя нелепая красота». Нет, я не обиделась, понимаю, о чем он. Я все про себя понимала и иллюзий не питала. При всем этом ты – из небогатой семьи, чуть ли не единственная с высшим образованием, ты рано потеряла маму. И пошла в актрисы – нестабильную профессию, где тебе может тупо не везти годами и банально нечего будет есть. Ты права, но, поступая в театральный вуз, я об этом не знала. Все твердили одно: «Там все по блату, одним талантом не пробьешься», а потом: «Поступила – и поступила». По поводу высшего – действительно, папа очень хотел, чтобы мы его получили. Это сделали мой старший брат и я. А чем занимается твой брат-двойняшка? Игорь работает грузчиком в Шереметьево. Я слышала, твои родственники практически не бывали на твоих спектаклях. Как так? Это вообще странная история. До сих пор мои родные не до конца понимают, что я в профессии достаточно давно и уже есть результаты. Я занимаюсь любимым делом, но для них это... Знаешь, бывают люди, которые не ходят в театр. Вот мои – из этой категории. Я водила Игоря на спектакль в Одессе, он сказал: «Ир, мне там неловко». Он чувствовал стеснение оттого, что все не органично, люди на сцене потеют, орут, позорятся, как ему кажется. Папа же работает в Подмосковье завхозом в школе для слепых, он может выбираться только по выходным. Был на паре моих студенческих спектаклей. «Аритмию» смотрел? Нет, ни он, ни бабушка. Хотя бабушка хочет, а вот папа... «Нет, моя дочь там голая. Ни за что». Братьям тоже сложно абстрагироваться – на экране они видят свою сестру, а не мою героиню. В какой-то степени они правы. Перевоплощениями никого не удивишь. А про твой инстаграм бабушка знает? Очень мало, никогда не видела мои ролики. Бабушке важно то, что у меня есть работа, я хорошо одета, мне хватает на жизнь. Ее больше ничего не интересует, но это логично. Вот недавно она сходила на «Сон в летнюю ночь» и похвалила: «Молодец. И тот дяденька с тобой на сцене интересный». Возвращаясь к неформату – у тебя был план Б? Вот руки опускаются, и ты понимаешь, что актрисой тебя никуда не берут. Что делать? Плана не было, но была уверенность, что я не пропаду. Это впиталось со словами бабушки: «Ну, за Иру я спокойна – не пропадет». Я была деятельным ребенком, работала с 14 лет, могла много чем заняться. Многими профессиями могу овладеть практически с ходу. По-любому я что-то найду. Да и нельзя слишком серьезно относиться к своей профессии, всегда нужно быть готовым заняться чем-то другим. Знаешь, просмотрев десяток видеоинтервью с твоим участием, я поняла, что ты пример человека с идеальным психическим здоровьем. Ты абсолютно уравновешенна. К этому пришлось долго идти. Я увлекаюсь психологией с подросткового возраста. То, что мамы не стало, оставило сильнейший опечаток в моей жизни. В каком-то смысле ее уход стал стимулом, катализатором. Сильная боль, не утихающая в течение очень-очень долгих лет, становится частью тебя, ты учишься с нею жить. Так, чтобы не плакать, не сходить с ума, не искать маму в каждой женщине, я должна была с этим разобраться. Прости, что спрашиваю, но мама как-то готовила тебя к своему уходу? Настолько, насколько можно подготовить детей девяти и одиннадцати лет. Мама сказала, что у нее рак, что, может быть, ее не станет. Что делает ребенок? Начинать плакать, орать, выбрасывает из сознания этот факт. Тем более когда мы переехали из Мариуполя в Сосновый Бор под Королевом, появилась надежда: маму начали лечить. А потом произошло то, что произошло, и к этому невозможно было подготовиться. Как ты себя после этого лечила? В какой-то момент я ощутила себя вывернутой наизнанку, как после серьезной аварии, – только спустя время ты понимаешь, что хромаешь всю жизнь, что нога не в ту сторону и рука не двигается. И думаешь: «А это откуда? А с этим как жить?» Потом, когда я уже занималась медитацией, мне говорили, что это похоже на несварение – за короткое время ты столько всего пережил, что не успеваешь переварить. Отодвинул – и идешь дальше, как хорошая, умная, послушная девочка.Ты растешь, забивая на собственные чувства. Не можешь позволить себе капризничать. Тебя воспитывает бабушка, с ней бывает сложно, ты дерешься с братьями. Но пытаешься быть хорошим человеком, пытаешься всех понять. Мир делится на белое и черное – это хорошо, это плохо. Не существует полутонов. Благодаря бабушкиному воспитанию я не связывалась с сомнительными компаниями, знала, что нельзя встречаться с мальчиками до 16 лет. Все свои чувства выплескивала в брейк-дансе ну и таком невинном подростковом бунте – ставила пирсинг, красила волосы, одевалась как клоун. От истории про хорошую девочку, которая всем что-то должна, очень сложно отделаться. Ты ходила к психологам? Еще как. Вообще у нас в России до сих пор думают, что, если тебе нужна психологическая помощь, значит, с тобой что-то не то. Но ведь мы всегда ищем психолога в папе, маме, брате, муже, подругах. Нам надо кому-то высказаться, чтобы получить другой взгляд на ситуацию. То же делают психологи, только более квалифицированно. У подруги бывают свои заскоки, включая, например, зависть к тебе, а психолог учился своему делу не один год. Он всегда найдет ключик и задаст правильные вопросы, а не просто – посидели-поболтали, ничего не поменялось, но ты выговорилась. В интервью по случаю выхода «Аритмии» ты признавалась, что тема кризиса в отношениях мужчины и женщины тебе знакома. Говорила, что буквально была на месте своей героини. Это правда. В начале отношений мужчина и женщина как разлученные в детстве близнецы – любим одну музыку, говорим одними словами, понимаем друг друга с полуслова. А потом, когда флер и все это обаяние уходят... «Ого, с кем же я живу?» Я только недавно поняла, что разочарование полезно. Про меня ведь тоже думают, что я активная, позитивная, со мной всегда весело и классно. На самом деле это абсолютно не так. Самые близкие видели меня и в унынии, и в ярости, и в приступах зависти и сарказма. Начинаешь разбираться, почему ты, скажем, завидуешь – и понимаешь, что ты вовсе не идеальный человек, не прекрасный друг, каким ты себя считала. Чем быстрее с собой разберешься, тем здоровее станешь. Тема детей для меня, например, вообще была закрыта, потому что я не понимала в первую очередь, кто я. Как мне справляться с собой? К счастью, меня никто не подгоняет, не говорит, что часики тикают. Но я понимаю, что могу прожить и без детей. Не пожалеешь потом, что не завела их? Усыновить ребенка никогда не поздно. Этот вариант мне ближе всех остальных. Твоя страница в фейсбуке вся–при-зыв помочь больным и брошенным детям. Ты занимаешься именно детской благотворительностью. Что тебя к этому побуждает? Внутренний ребенок, которому не хватает мамы. Вот эта тема, когда родители оставляют детей... Знаешь, для меня ад на земле – это когда людей не вылечивают, а бросают. Ведь и преступников надо лечить, человек не рождается насильником или вором. На него влияют обстоятельства жизни, часто – перенесенное в детстве насилие. Кардинальная поломка. Потом он попадает в детдом, где его ломают окончательно. Ты общалась со сложными детьми? Так это многие мои друзья из Подмосковья. Места под Королевом, Сосновый Бор, Ивантеевка – разные маленькие миры со своими законами воспитания детей. Поколения растут в семьях, где папа может ударить маму, папа пьет, мама может изменить. Если у них это нормально, думают дети, значит, нормально и для меня. Я этого боялась – и привлекла это в свою жизнь. Был человек, с которым я жила. На закате наших отношений он поднимал на меня руку. Ты пошла в полицию? Вот! Задавай, задавай мне эти вопросы! Никто в нашей стране не идет в полицию, это норма. Что, ***, за норма? Это передается из поколения в поколение женщинам: «бьет, значит, любит», «ну с кем не бывает», «да она сама его вывела». Получается как с детьми – бьешь ребенка, который не может тебе ответить. «Он или она меня бесит». А ты пробовал разобраться в себе, почему он тебя бесит? А не «зеркалит» ли ребенок или партнер самого тебя? Скажи, а каково это – жить актерской семьей? Твой супруг Григорий Калинин – коллега по профессии. Вы так или иначе конкурируете на российском кинорынке. Не бывает тяжело, когда одного куда-то взяли, а другого – нет? Тяжело или нет – зависит от того, в каком моральном состоянии ты как личность. Если тебя задевают успехи жены или мужа, значит, у тебя конкретные проблемы. Заниженная с какого-то фига самооценка. Это все больная схема. Жизнь не сводится к статусу, рейтингу, тому – в тусовке ты или нет. Искусство вообще не про это. Через сто лет все это вообще не будет иметь никакого значения. Что касается лично досады из-за неудачного кастинга... Для меня вопрос успеха или провала – вопрос божественного провидения. Я не буду расслаблять булки, но если чего-то не произойдет, не стану винить себя. Значит, так решили свыше. Вера и религия для тебя разные вещи? Соблюдаю ли я православные посты? Нет, не всегда. Еще не пришла к этому, может, приду. Как я отношусь к вере? Как к пути. Духовный путь любой конфессии – длиною в жизнь. За год все для себя решить невозможно – вот тут мы держим пост, а тут – нет. Надо проще относиться к вере, не быть радикальным, потому что это станет твоим самым слабым местом. У меня так было. Легко быть очень серьезным, не материться, стараться все соблюдать. Но умные батюшки говорят: «Будь проще! Сегодня воскресенье!» И действительно – чего это я так напрягаюсь? Плакать в церкви, быть хмурым, унылым – какой в этом смысл. Бог в тебе, ты от него неотделим. Это не что-то там недостижимое сверху, а тут ты – убогий и ничего не достойный. Бог – это счастье, изобилие, сострадание, гуманность. Прийти к этому поможет либо очень хороший психолог, либо хороший батюшка. У меня такой есть – в церкви Святого Антипы Пергамского на Колымажном дворе, что на Волхонке.