Игорь Жижикин: «Уже пятнадцать лет мечтаю отрастить волосы!»
— Игорь, вы такой редкий гость на светских мероприятиях, что встретить вас на премьере большая неожиданность… — Пришел поддержать своих друзей — тех, кто снимал и кто снимался. У меня, правда, нет роли в этом фильме — не знаю, к счастью или нет. Но я всегда жалею, когда упускаю возможность поработать со своими друзьями. — Удивительно, что вы где-то да не снялись. В последнее время так много проектов с вашим участием. У вас, наверное, вообще нет свободного времени? — Почему? Есть свободное время. Если оно бывает, трачу на отдых. Я, кстати, только что прилетел из Лос-Анджелеса — у меня там были небольшие съемки. Провел там месяц, и теперь недели две потребуется, чтобы чуть-чуть прийти в себя. Было сложно. Но пока ничего не могу рассказать о съемках, потому что это достаточно закрытый проект. — Сегодня на вечере вы себе не отказываете в дегустации разных деликатесов. Совсем не боитесь поправиться: у вас все само сгорает? — Само не сгорает — сжигать приходится. Я спортсмен с детства. Родился практически на ступенях цирка, поэтому спорт для меня — ежедневное занятие, как зубы почистить. Я без этого не могу — не важно, насколько ты устал, в каком состоянии. Даже если загулял вчера, все равно иду в спортзал и сжигаю или не сжигаю калории. В общем, что-то делаю. — То есть вы, как простой смертный, купили карту в фитнес-клуб? И вам там даже не мешают многочисленные поклонники? — Да, я купил карту в фитнес-клуб, и мне никто не мешает. Я знаю, когда там никого нет — и стараюсь в это время приходить. И вообще я там занимаюсь десять лет — это настолько семейный клуб, что мы там все друг друга знаем. — Актерам частенько приходится идти на жертвы ради роли. У вас в жизни было что-то подобное? — Моя жертва в том, что я на протяжении уже пятнадцати лет не могу себе волосы отрастить. У меня на самом деле кучерявые волосы! А как отрастить? Вот сегодня ты снимаешься в одном проекте, он заканчивается — начинаешь работать в другом. И иногда съемки идут параллельно. Или закончил сниматься, но знаешь, что через две-три недели новый фильм. И не можешь их начать отращивать. Я завидую тем великим актерам, которые делают один фильм в год и могут сосредоточиться именно на этом: готовиться, отращивать волосы или кто-то может отращивать живот — есть пиццу, запивать ее пивом и так далее. Я бы, может, тоже хотел есть пиццу, но мне вот сейчас предлагают сняться в военном фильме, где мой герой в плену. И я понимаю, что мне нужно сильно похудеть для этой роли. Пока не получается, но я стараюсь. Я же такой, как и все нормальные люди: днем могу держаться, а на ночь пожрать хочется. — И как же вы тогда собираетесь похудеть для роли пленного? — Ну, когда уже совсем припрет, обычно это несколько недель до съемок, сяду на жесткую диету. (Улыбается.) — Жесткая диета для вас — это что? — Просто не есть. И все. Я почти перестаю есть, особенно на ночь. И еще следишь за тем, что именно ты ешь. Например, переходишь на курочку, от хлеба отказываешься, от макарон — и само собой все спадает. Вообще я не сторонник диет: никогда их не изучал, не пил специальные таблетки. — Одна из последних ваших ярких ролей — в комедийном сериале «Остров». Что вам запомнилось после этих съемок? — Самым ярким событием для меня стала работа с Сережей Буруновым. Потому что это человек с неимоверным диапазоном, харизмой, чувством юмора, и просто с ним здорово, замечательно. Люблю работать с такими актерами. — Съемки проходили в Таиланде. Вы там не обгорели вместе с Буруновым и остальными? — Обгорели. А еще комары сожрали. Нас, конечно, чем-то брызгали, берегли, потому что если артистов не беречь — то вообще тяжело. Но больше было хорошего, чем трудностей. — Уже много лет вы живете между Америкой и Россией. Близкие люди не упрекают вас в том, что вы так много времени уделяете работе? — Нет, они знают, что я хотел бы уделять работе еще больше времени. Думаю, что все актеры этого хотят. Тоскуем без работы. Бывают, конечно, периоды, когда во время съемок думаешь: ой, поскорее бы закончилось, но в итоге отдых не идет. Два-три дня отдохнул — и опять тянет работать.
