Чем отличается столичная речь от провинциальной

21 февраля 2019, 07:41

«Булошная», «яишница» и «конешно» — уже не показатель. Москвичи все меньше акают, и по растягиванию гласных их определишь нечасто. В этом убежден филолог, автор «Толкового словаря сленга» Владимир Елистратов.

Чем отличается столичная речь от провинциальной — © Вечерняя Москва

Привет из Ростова-папы

— Москва так стремительно растет, что все эти «булошные» ушли из нашей речи еще лет 40–50 назад. Ушел язык дворов, потому что времени во дворах мы проводим все меньше, ушел язык коммуналок, потому что почти все их расселили, — поясняет Владимир Елистратов. — Сейчас «московский» язык — это язык мегаполиса, современного Вавилона, куда приезжают жить сотни тысяч человек со всей России. Все они привозят свои словечки и говоры. Что-то приживается. Например, отлично прижилось «на районе», приехавшее с юга России.

Еще один, как считает эксперт, наметившийся тренд — примитивизация языка.

— Сегодня самое популярное в Москве междометие «о нет!», пришедшее из дешевых голливудских фильмов. Есть масса способов выразить те же чувства — «ай-яй-яй», «ой-ёй-ёй», разного рода ругательства, но победило именно это междометие. Мне рассказывали случай, когда одна москвичка рожала и кричала «о нет!» Это, конечно, страшно, это отупление, — говорит Елистратов.

В Москве — самое высокое в России проникновение интернета, и это, казалось бы, позитивное явление играет с молодыми людьми очень злую шутку.

— Московская молодежь все хуже разговаривает. В смысле не может в устной речи ни выразить свои эмоции, ни донести мысль, — отмечает филолог. — Почему? Потому что в соцсетях и мессенджерах длинно писать не принято.

А эмоции заменяет смайлик. Поэтому вербальное общение подростков по разнообразию лексики все больше напоминает чат. Все просто, минимум развернутых предложений. Короткий диалог, а потом каждый лезет в свой смартфон и общается уже там или смотрит ролики. Конечно, это жутко.

Пропасть между поколениями

Кстати, о подростках. По мнению эксперта, еще одна явная тенденция — углубление коммуникативной пропасти между поколениями.

— Раньше мы все читали одни книги, росли в поле одних культурных смыслов, оперировали набором известных широкому кругу людей цитат, — рассуждает Владимир Елистратов. — И вдруг выясняется, что если ты процитируешь что-то из «Горя от ума», «Преступления и наказания» или, скажем, «Золотого теленка», то твой собственный ребенок тебя не поймет. Потому что просто этого всего не читал. Зато он цитирует фильмы, которых ты не смотрел, игры, в которые ты не играл, интернет-мемы, которых ты не знаешь. И вы снова друг друга не понимаете, хотя вроде бы говорите на одном языке! Впрочем, не все так плохо. «Московский» язык не только беднеет, но и развивается: налицо разнонаправленные тренды.

— Мы, например, научились экономить не только деньги, но и речевые усилия, причем творчески подходя к процессу. В Москве вместо «Макдоналдса» говорят «Макдак». Вместо станции метро «Планерная» — «Плашка». Это не обеднение языка, это весьма полезная экономия. Все развитые языки движутся в этом направлении.

Как бы короче

Многие филологи уверены, что москвича можно определить по характерным словам и выражениям-паразитам. Лингвист, ведущий научный сотрудник Института русского языка им. Виноградова Ирина Левонтина считает, что одно из таких — «как бы».

— Оно закрепилось еще в 1970–1980-е. А злоупотреблять им, как ни странно, начали... столичные интеллигенты, поклонники Достоевского. В его творчестве зыбкость и эфемерность реальности подчеркивается частым использованием лексической формы «как бы», — говорит эксперт.

По ее мнению, употребляющие это выражение противопоставляли себя носителям коммунистической идеологии, не терпящей сомнений.

Люди так выражали неуверенность в сказанном, предоставляя собеседникам возможность высказать личную точку зрения, а не согласиться с «предыдущим оратором».

— Фига в кармане — это наш любимый жест и речевой прием одновременно, — добавляет психолог центра развития личности «Открытие» Евгений Батушев. — Сейчас вместо «как бы», как я обратил внимание, многие москвичи поднимают на уровень плеч кисти рук, сгибая указательный и средний палец. Это такой знак кавычек, — рассказывает эксперт. — Смысл его прост: показать, что, например, слова «кризис остался позади» — это не их слова, а фраза из телевизора и они с ней не согласны.

Кстати, как пояснила Ирина Левонтина, после начала перестройки выражение «как бы» стало общеупотребимым и превратилось в настоящего речевого «паразита», хотя и не лишилось значения. Его произносят, выражая неуверенность в чем-либо: «Я как бы выспался», «Зарплату как бы прибавили».

Еще одно слово-паразит — «да». Из обычного утверждения оно превратилось в синоним «как бы» и употребляется, когда говорящий не уверен в произносимом и просит дополнительного подтверждения.

— «Мы ведь пойдем сегодня вечером на каток в «Сокольниках», да?» Или, например: «В этом году обязательно возьму отпуск в мае и полечу в Турцию, да».

Еще одно московское слово-паразит — «короче», которое звучит как «кароч» с ударением на второй слог. По мнению лингвистов, словечко перетекло в лексикон москвичей из военной среды. Так прапорщики и старшины учили молодых призывников все докладывать четко, без предисловий и отступлений. В армии действительно ни у кого нет времени выслушивать долгие объяснения — служба-то не ждет.

— В Москве, как ни странно, ситуация часто похожая, потому что темп жизни высокий, и объясняться часто приходится быстро, — рассказывает Евгений Батушев. — Парадокс в том, что после слова «короче» вас обычно ждет долгий, нудный, с повторами и лирическими отступлениями рассказ ни о чем. Ну, например, история о каком-то мелком происшествии, как кто-то «притер» вашу машину.

Публичное обнажение

Одна из главных (и не самых приятных) особенностей устного московского языка — речевой эксгибиционизм.

— В Москве, в отличие от регионов, в последние годы стало нормально начать в метро или автобусе говорить по телефону на сугубо личные темы, — отмечает психолог Евгений Батушев. — Ну, например, обсуждать отношения с женой или тещей. Причина, я думаю, в том, что москвич два-три часа проводит в дороге, и общественный транспорт — одно из мест, где у него есть личное время. Поэтому, обратите внимание, многие общаются в соцсетях и мессенджерах, а кто-то совершенно свободно говорит по телефону. Конечно, эта «свобода» — вынужденная, не от хорошей жизни. И интеллигентный человек не станет насиловать слух окружающих, делая их невольными участниками своего разговора. Мне кажется, что общаются подобным образом все-таки не коренные москвичи, а скорее недавно приехавшие. Хотя бы потому, что их тут никто не знает и некому сделать внушение о недопустимости подобного поведения.

Украли букву и растянули гласные

Существует ли пресловутый «московский акцент»? Тут мнения лингвистов разнятся. Филолог, старший научный сотрудник МГУ имени Ломоносова Анна Гинько считает, что москвичи часто опускают некоторые безударные гласные, а ударные гласные, напротив, продлевают. Так, например, слово «бабушка» с московским акцентом может звучать как «бабшка-а».

Что же касается растягивания, то блогер Юлия Карат уверена — в Москве это скорее норма.

— Однажды в аэропорту во время пересадки Москва — Питер не поверила своим ушам, когда услышала стандартное объявление по громкой связи. Что-то вроде: «Увжа-а-аимые-е пса-ажи-и-ирыы-ы...» Даже оглянулась вокруг, проверить реакцию, но, кроме меня, это никого не шокировало, — вспоминает Юлия. — Затем общалась с тремя девушками-москвичками, гостями сестры, заметно акали. Ну и на последнем месте работы приходилось частенько общаться с куратором из московского офиса, та же акающе-растягивающая манера.

Студентка Высшей школы экономики Наталья Шестакова отмечает, что москвичи «тормозят».

— Москвичи, конечно, так не акают, как поговаривают многие немосквичи, но, совершенно точно, заметно медленнее говорят. Задаю москвичу вопрос, а он ответ свой тя-я-янет так неторопливо, я уже подпрыгивать начинаю, — говорит она.

Евгений Батушев считает, что темп речи не зависит от места рождения, но вполне может зависеть от национальности и темперамента.

— Приезжим кажется, что москвичи медленно говорят потому, что сами они нередко говорят быстро. Ведь что такое речь? Это выражение твоих эмоций и мыслей. Люди, которые приехали «покорять Москву», как правило, довольно энергичны. Столица в течение долгих лет для них — это город-вызов, место для свершений. Неудивительно, что они быстро мыслят и быстро говорят — сама жизнь к этому подталкивает. Вот «коренные» по сравнению с ними и кажутся более медлительными, — поясняет психолог.

Старое не вернуть

Большинство лингвистов убеждены — старомосковское произношение ушло в прошлое. Когда-то на протяжении многих десятилетий оно бережно сохранялось на сцене столичных Малого и Художественного театров. Тогда — в начале и середине прошлого века — артисты и коренные москвичи произносили твердые согласные «г», «к», «х» перед окончанием прилагательных: «громкый», «тихый». В возвратных глаголах звучало твердое «с»: «готовилса», «одевалса», «употреблялса». Но сейчас эта языковая норма осталась разве что в старых фильмах.

— В Москву каждый год приезжают, чтобы остаться навсегда, по 100 и более тысяч человек. Сам состав носителей языка меняется постоянно, — рассуждает урбанист дизайн-бюро «Скрипт» Григорий Мельник. — Центр города, где в основном и жили носители старых московских традиций и старых языковых норм, расселен. Люди, выросшие и в больших красивых квартирах, и в коммуналках, сейчас живут в новых квартирах где-нибудь в Марьине и Братееве. А расселенные коммунальные квартиры скупили энергичные приезжие. Той Москвы, где говорили «булошная» и «дощ» вместо «дождь», потому что так было принято, уже фактически нет. Старая Москва, ЦАО — самый малонаселенный округ внутри Кольцевой автодороги — всего около 700 тысяч населения.

А где-нибудь в Люблине, поверьте, уже никто не будет говорить «булошная», потому что особо и некому: там живут в основном бывшие лимитчики, их дети и внуки. А еще — десятки тысяч мигрантов из Средней Азии. Поэтому, наверное, «московский» язык скоро обогатится многими тюркскими словами. Ведь язык — это следствие изменений в обществе, да и самого общества как совокупности людей. Какие в Москве люди, такой в городе и язык — удивляться не приходится.

Самые популярные слова-паразиты

— По ходу — москвич выражает неуверенность в сказанном, подчеркивая, что за свои слова, в общем-то, не отвечает. «Да, по ходу, на выходных пересечемся».

— Типа — имеет схожий подтекст. «Я типа теперь не пью».

— Так сказать — желание смягчить сказанное или указать на возможную неточность информации. «Бабушка в последнее время совсем плохая, так сказать, не в своем уме».

— Скажем так — выражение из этой же серии: попытка смягчения высказывания. «Ну, скажем так, я не очень доволен, что ты опять опоздала».

— Вот — с характерным сильно растянутым «о». Служит для заполнения пауз в речи. Чаще всего встречается у людей стеснительных либо не умеющих четко формулировать и выражать свои мысли вслух.

— Да ладно — демонстрация шутливого отношения к жизни. Попытка снизить пафос одного из субъектов речи. «Я летаю только бизнес-классом!» — «Да ладно». В Москве, где попытка продемонстрировать свой высокий статус — одна из самых частых тем для разговоров, выражение встречается достаточно часто.

— Собственно — одно из наиболее часто встречающихся слов. Попытка подчеркнуть суть высказывания. «Я, собственно, за этим и приехал — чтобы увидеть тебя».

— Ну... — демонстрация задумчивости и одновременно попытка взять паузу в разговоре — как правило, неприятном. «Ну... Пока не знаю, сможем ли мы на этих выходных встретиться».

— Да нет — призвано смягчить высказывание. Главное слово здесь — «нет», но утешать должно то, что вначале хотели ответить «да» и надежда умерла последней.

— На самом деле. По мнению лингвистов, выражение стало устойчивым еще в 1960-х в среде «покорителей столицы». Среди них было много именно людей дела, а выражение стало подчеркивать прямолинейность и напористость часто его произносящего. «Да мне на самом деле по фигу, что они там обо мне на самом деле думают».