Они есть не только на Диком Западе: как живут российские ковбои

Один из самых узнаваемых образов США — это ковбой. Джинсы, высокие сапоги, широкополая шляпа с загнутыми краями и непременная клетчатая рубашка. Но с недавнего времени такая профессия появилась и в России. «Лента.ру» изучила, кто же такие русские ковбои, почему умение бросать лассо это еще далеко не все, и кто лучший друг животновода.

В воздухе, негромко свистя, вращается веревочная петля. Загорелый всадник не гонит лошадь и готовится к броску. Круг за кругом. Веревка разрезает воздух на крупные кольца. До молодого бычка на солнечном поле остается метров пять. Бросок — и захват точно за шею.

Кобуры на поясе у всадника нет, а вместо пыльного потертого пончо — новенькая спецовка «Мираторга». Но он ковбой в полном смысле этого слова. Русский ковбой.

В России животноводство традиционно было молочным — никто не пытался специально разводить бычков для мяса. Все изменилось 10 лет назад, когда компания «Мираторг» решила, что стейки из российского мяса могут получаться ничуть не хуже, чем из аргентинского или австралийского. Так в Брянской области появилось большое поголовье быков породы абердин-ангус. А вместе с ними и первые ковбои.

Вячеслав Тимошенко, как и все, кто сейчас работают на фермах, раньше слышал о ковбоях только из потрепанных вестернов, полных стрельбы и пыли. Он пришел как раз из «молочки» — был оператором искусственного оплодотворения. Но, впервые увидев, как работают на лассо, тут же влюбился. Его наставником стал Дональд — один из американских потомственных ковбоев, приехавших в Россию по контракту.

Сложнее всего оказалось сломать стереотипы о привычном рабочем графике. На ферме нет знакомой пятидневки с часовым обеденным перерывом. Животные ведь хотят есть и требуют внимания не по часам. Главное правило, которое Вячеслав усвоил от Дональда — смотреть не на время, а на выполненную работу.

«Американцы вообще не могли понять, как так мы едем перегонять гурты с пастбища на пастбище в 8 утра! Это был сплошной провал — и теперь я их понимаю», вспоминает Вячеслав. «Ведь если приехать к 6 утра, когда у телят время кормежки, и они все вместе с матерями, мы управимся за 3-4 часа. А приедем к 8 — и будем до вечера работать».

Дональд бросал лассо с самого детства. Чтобы овладеть им профессионально, взрослому человеку требуется около года. Но для ковбоя одного лассо мало. В первую очередь его задача — следить за здоровьем бычков и своевременно выявлять и лечить все заболевания. На одну ферму может приходиться пять тысяч голов скота и всего два ветеринарных врача. Так что без опытных ковбоев ничего не выйдет.

Но как стать ковбоем, ведь такой профессии в России раньше не существовало никогда? Людям из Брянской области с этим было чуть попроще — многие вели подсобное хозяйство, держали дома коров и лошадей. Но производство росло, а в соседних областях сельское хозяйство не так развито. Зачастую новые люди (до того как попадали на фермы) видели животных только на картинках или в телепередаче с Николаем Дроздовым. Так у «Мираторга» появилась собственная Академия ковбоев.

Здесь за три недели из любого — сварщика, электрика, грузчика или даже поэта — сделают ковбоя. Впрочем, ковбои это скорее неофициальное привычное слово, а в самой компании их называют построже — «оператор-животновод».

Конечно, за три недели не стать похожим на легендарных американских киногероев, но обучение дает главное — фундамент и возможности для дальнейшего роста. Начинающих ковбоев учат ветеринарии, основам верховой езды и работе на лассо. И пытаются сделать самое непростое — сломать страх перед животными и привить любовь к ним.

Помимо обучения, на плечах Вячеслава и команды лежит еще одна очень важная миссия — за эти три недели необходимо понять, подходит ли человек компании.

«Если он [стажер] каждый день пытается найти причину, чтобы не сесть на лошадь, не пойти к животному, то зачем мы его на ферме будем потом мучать? — горячо спрашивает Вячеслав. — По штату на ферме нужно пятнадцать операторов, но лучше пусть будет десять. Но десять классных».

Но и ошибиться нельзя — фермы открываются все новые и новые, лишних людей нет. Так что главным критерием становится то, кайфует ли человек от своей работы, от лошадей, от антуража. Если да, то любые технические детали можно поправить, а знания дать. Ведь «горящий» человек не только будет развиваться сам, а еще и потянет за собой остальных.

После обучения Академия тщательно отслеживает всех прошедших через нее ковбоев. Связывается с руководителями ферм, периодически они сами выезжают в поля и проводят обучение на месте. Как показывает статистика, после того, как Академия заработала, значительно улучшились все показатели, от процента выбраковки лошадей до потерянного скота.

Дальнейшее развитие ковбоев зависит только от них самих. Если изначально они приходят операторами-стажерами, то дальше, сдавая нормативы по работе на лассо, они последовательно продвигаются от первого к третьему разряду. А после третьего разряда можно стать старшим оператором. Старший оператор — это уже правая рука руководителя фермы. Он прошел весь производственный цикл, он знает все про свой скот. И он же помогает довести до ума ту работу, которую делают в Академии.

Главное, чему учат ковбоя — это не то, какой антибиотик нужно колоть при пневмонии, и не как бросить лассо на двадцать метров. «Неважно, какой бросок ты совершаешь, тысячный или миллионный, — объясняет Тимошенко. — Главное, он должен быть осмысленным. Я часто слышу среди ковбоев разговоры — а ты с какого раза ловишь? Да без разницы, с какого! Главное, чтобы ты сначала подумал и ситуацию оценил, а только потом бросал. Главный критерий — максимально гуманное и бесстрессовое отношение к животному. Если можно спокойно подъехать и с пяти шагов бросить — ни в коем случае не нужно куда-то лететь и гнать этого бычка».

Вячеслав знает, о чем говорит: в его практике более ста пойманных на лассо быков-производителей — они весят от 700 килограмм. Обычных бычков и коров он уже и считать перестал. Но ничего этого не получилось бы без второй половины ковбоя — лошади.

«Если ты нормальный ковбой, то кто ты на поле без лошади? Да никто, ты ничего вообще сделать не можешь», — уверен Вячеслав Тимошенко. Изначально ковбойские лошади появились в России так же, как и сами ковбои — из Америки. Квотерхорсы, потомственные ковбойские лошади, которых специально выводили для сельскохозяйственных работ и сейчас составляют значительную часть активов компании, но постепенно к работе стали привлекать и российские породы.

Уход за лошадьми — одна из главных вещей, чему учат ковбоев. Впрочем, заставлять их не нужно, почти все относятся к ним как к самым близким друзьям. По другому в этой профессии работать не получится, без любви к животным — никуда. Остается только дать им необходимые знания.

«Выбраковка лошадей в компании это чисто наш, человеческий фактор, — объясняет Вячеслав. — Когда заканчиваются знания, по отношению к животному начинается грубость и жестокость. И это то, с чем мы больше всего боремся. Испортить животное очень просто — по глупости, по незнанию». Впрочем, чем дольше работает Академия, тем лучше общий уровень ковбоев, и тем проще им самим работать.

Наверное, многим российским ковбоям хотелось бы, чтобы их работа выглядела как на Диком Западе: романтика да и только. На самом деле это тяжелый труд: круглый год в любую погоду они едут в поля и ухаживают за животными. Лечат больных, следят, чтобы не истощились поля и не иссякла вода. Постоянно случаются происшествия — для быков прорвать легкое ограждение, «ковбойку», пустяковое дело. Но они знают: в этой работе есть кайф, свобода, и любовь.

Вячеслав Тимошенко прошел путь от оператора-стажера с горящими глазами до самого опытного русского ковбоя. Куда бы он ни пошел, с ним теперь всегда его лассо — хотя бы в виде татуировки на руке. Он обучает всех новых ковбоев «Мираторга» и радуется, когда они учатся, растут и развивают российское ковбойское ремесло. Но все равно для него нет большего удовольствия, чем в отпуске сорваться на ферму, взять лошадь и поехать работать в поля.