«Безумная Дженни»: что творила самая жестокая надзирательница концлагеря Штуттгоф

Дженни-Ванду Баркманн, работавшую в концлагере Штуттгоф, заключенные прозвали Безумной Дженни и Прекрасным Призраком. Эта красивая девушка славилась своей неимоверной жестокостью. Говорят, Баркманн так ненавидели, что после казни ее прах смыли в унитаз дома, где она родилась.

Из моделей – в надзирательницы

О детстве и юности Дженни-Ванды Баркманн известно не так уж много. Она родилась 22 мая 1922 года в Гамбурге в довольно бедной семье: отец ее был не то моряком торгового флота, не то докером в порту.

В 18 лет девушка решила воспользоваться своей привлекательной внешностью и пошла работать фотомоделью. Но в январе 1944 года Дженни неожиданно сменила профессию и устроилась надзирательницей в польский концлагерь Штуттгоф близ Данцига. Что сподвигло ее на это? Возможно, высокая зарплата и перспективы продвижения по служебной лестнице, а возможно, садистские наклонности.

Так или иначе, Баркманн отличалась совершенно необъяснимой жестокостью по отношению к заключенным. Она обожала избивать женщин-узниц, порой до смерти, а также лично отправляла узников, в том числе женщин и детей, в газовые камеры. Если кто-то попадал под ее полный контроль, то она могла подвергнуть свою жертву зверским пыткам. Внешне же Дженни была само очарование и обаяние, да еще с налетом интеллигентности: ее, скорее, можно было принять за студентку какого-нибудь университета, чем за надзирательницу.

Бегство и суд

В 1945 году в преддверии прихода советских войск Дженни бежала из лагеря. Четыре месяца она где-то скрывалась. Кто прятал нацистскую преступницу, так и не удалось выяснить.

Ее почти сразу же стали искать. Бывшие узники составили довольно точный портрет своей мучительницы. Кроме того, в архивах Штуттгофа хранилось ее личное дело с фотографией.

В конце концов военный патруль задержал Баркманн на вокзале в Гданьске, когда она пыталась покинуть Польшу. На допросах она рассказывала, что якобы не издевалась над заключенными, а напротив, пыталась, как могла, облегчить их участь, поскольку всегда хорошо относилась к евреям.

Дженни попыталась привлечь на свою сторону одного из охранников тюрьмы – капрала Войска Польского Иосифа Ляса, еврея по национальности. Ему она тоже рассказывала байки о спасении ею узников и внушала, что ее арестовали по ошибке. Говорила, что если бы ей позволили на время покинуть камеру, она смогла бы разыскать документы, говорящие о ее невиновности. Поначалу Ляс проникся симпатией к красивой и скромной девушке. Но вскоре он увидел документы и фотографии, являющиеся доказательством злодеяний Баркманн. Это привело его в ярость, ведь мать и сестра Иосифа тоже погибли в концлагере.

На суде против Баркманн свидетельствовали не только документы, но и оставшиеся в живых бывшие заключенные, которые рассказали, что Безумная Дженни делала с ними и их товарищами. Адвокат, которого назначали Баркманн, попытался доказать, что она невменяема, ведь ее жестокое поведение было ничем не оправданно. Но Дженни, услышав это, громко засмеялась. Ее судили и признали виновной в военных преступлениях. В отличие от других Баркманн не рыдала и не молила о помиловании – она спокойно и без истерик выслушала приговор. Когда бывшей надзирательнице предоставили последнее слово, она произнесла: «Жизнь действительно большое удовольствие, а удовольствие, как правило, длится недолго».

Казнь

24-летнюю Баркманн публично повесили на Бискупской Горке неподалеку от Гданьска 4 июля 1946 года вместе с 14 другими военными преступниками. На казни присутствовали около 200 000 человек, среди них был и капрал Ляс. Приговоренных подвозили к месту казни на грузовиках, надевали на шею веревку, потом грузовик отъезжал, а веревка душила висельника. Когда веревку надели на шею Дженни Баркманн, мотор у грузовика не завелся. И тогда одна из бывших узниц Штуттгофа подбежала и столкнула экс-надзирательницу с борта. Когда все было кончено, зрители принялись пинать повешенных, отрывать у них на «сувениры» пуговицы и лоскуты одежды.

Существует легенда о том, что прах Дженни-Ванды Баркманн смыли в унитаз в уборной ее родного дома в Гамбурге. Но, скорее всего, это - только слух. В те времена дешевая патетика не была в ходу, и никто не стал бы тратить время и силы на то, чтобы сжечь труп, а потом из Польши привезти пепел в Германию, да еще в родной дом нацистской преступницы. Согласно официальным сведениям, тела всех казненных отдали в анатомический театр Гданьска, чтобы их могли изучать студенты-медики.