«Бывший могучий босс»: как хозяин советской Москвы проиграл Горбачеву борьбу за власть и умер в бедности
Ровно 30 лет назад, 25 мая 1992 года, от инфаркта скончался Виктор Гришин, руководивший Москвой в эпоху застоя. Благодаря ему в столице шло массовое строительство жилья и дорог. Но также с его именем связаны гонения на каратистов и коррупция в торговой сфере. Он не терпел критических отзывов о столице и лично просматривал все публикации в газетах. В 1964 году Гришин высказался за смещение Никиты Хрущева со всех постов и подготовил текст его заявления об отставке, а в 1985-м претендовал на пост генерального секретаря ЦК КПСС, но проиграл борьбу Михаилу Горбачеву, а тот вскоре отправил соперника на пенсию. Как Гришин боролся за власть и как умер в нищете, в здании собеса, куда пришел просить прибавку к пенсии, — в материале «Ленты.ру».
***
Утром 25 мая 1992 года еще совсем недавно всесильный хозяин Москвы, а теперь всего лишь скромный пенсионер Виктор Гришин приехал в собес Пресненского района. Уйдя в отставку по воле Михаила Горбачева семью годами ранее, он в буквальном смысле остался без средств к существованию и без какого-либо внимания со стороны новых властей. Была шикарная дача в Ильинском — ее отобрали, выдав взамен непритязательный домик. Но чуть позже забрали и его. Так что осталась у бывшего первого секретаря Московского горкома КПСС только квартира на улице Алексея Толстого (ныне Спиридоновка).
Сводить концы с концами становилось все сложнее, за несколько месяцев до похода в собес Гришин продал два охотничьих ружья, считал каждую копейку. Уже не было ни горкома, ни партии, которой он оставался верен до конца дней, ни Советского Союза, которому он самозабвенно служил и в идеалы которого искренне верил. Слетел и обидчик — Горбачев, теперь такой же бывший, как и он сам. Но Гришин, кажется, не таил зла и удары судьбы терпел.
Гришина называли руководителем сталинского склада: он вгонял подчиненных в ужас, не стеснялся быть жестким. Ходили слухи, что люди не выдерживали прессинга в кабинете столичного чиновника и падали в обморок. Поэтому из-за его ухода особо никто не горевал. Простые москвичи и вовсе считали Гришина участником коррупционных схем.
В свое последнее утро он привез в собес документы, подтверждающие, что он, Гришин, является дважды Героем Социалистического Труда — за это полагается надбавка к пенсии. Инспектор встретила гостя весьма благожелательно, попросила достать из папки удостоверение. «Оба?» — «Да нет, одного достаточно». Это последние секунды жизни бывшего члена Политбюро ЦК КПСС, 18 лет определявшего судьбу огромного города. Он лезет за документами и неожиданно падает на пол. Сопровождавшая его супруга Ирина и инспектор собеса застывают в оцепенении. Срочно зовут с улицы сына Гришина Александра, который ждет отца в машине. Гришина поднимают с пола на стол, делают массаж сердца и искусственное дыхание. Экстренные меры не помогают: прибывшему минут через 25 экипажу скорой остается лишь констатировать смерть 77-летнего пенсионера, в котором медики поначалу не узнали недавнего хозяина Москвы.
Один из столпов рухнувшего режима ушел вскоре после падения СССР, так и не смирившись с новыми реалиями. А оценки его работы разнятся диаметрально.
Сейчас по Гришину тоскуют сторонники «жесткой руки»: в их представлении это был настоящий коммунист, честный и порядочный человек. «Он был лучшим руководителем этого города», — считает последний первый секретарь Мосгоркома КПСС Юрий Прокофьев.
Представители другого лагеря, напротив, ставят ему в вину авторитарный стиль руководства, что негативно сказывалось на уровне жизни людей и на внешнем облике города, припоминают ему шлейф коррупционных скандалов. «Гришин, конечно, человек невысокого интеллекта, без какого-то нравственного чувства, порядочности — этого у него не было», — критиковал его Борис Ельцин, преемник Гришина на высоком московском посту.
Так и получилось, что одни запомнили гришинскую Москву цветущей и открытой для иностранцев, как летом 1980 года, другие — грязной и с вечными очередями. Все оценки соответствовали эпохе, вместившей в себя как черное, так и белое.
***
Выходцу с задворок Московской области удалось сделать головокружительную карьеру: от помощника машиниста в Серпухове до главы крупнейшей в СССР городской партийной организации (к 1985 году она насчитывала почти 1,2 миллиона коммунистов).
В 1950 году Гришина перевели с должности первого секретаря Серпуховского горкома КПСС в Москву на пост завотделом машиностроения, а в 1952-м по предложению Никиты Хрущева избрали вторым секретарем Московского обкома. Есть мнение, что тот видел в Гришине будущего главу советского правительства. Укрепление позиций Хрущева в правящей верхушке Советского Союза сказалось и на его протеже. В 1956 году Гришин стал главой Всесоюзного центрального совета профессиональных союзов (ВЦСПС). По словам Юрия Изюмова, многолетнего помощника Гришина, профсоюзы при нем были «зубастыми» и не боялись конфликтовать с руководством.
«Весьма характерен для Гришина его демарш в Китае, где он находился во главе советской делегации, — вспоминал Изюмов. — Тогда китайцы постоянно критиковали нас за XX съезд и разоблачение культа личности Сталина. Не обошлось без этого и на этот раз. Возмущенный тоном и характером прозвучавшего там критического пассажа в докладе Чжоу Эньлая, Гришин встал и покинул зал. Шуму было!..»
Взаимоотношения Гришина и Хрущева достаточно любопытны. В своих воспоминаниях, вышедших уже после смерти, Гришин один из немногих высказался о Хрущеве в комплементарном тоне. Он считал ошибочным его имидж гонителя творческой интеллигенции и утверждал, что Хрущев поддерживал композиторов, художников и артистов, а то, как подавался скандал на выставке художников-авангардистов в Манеже в начале 1960-х (там Хрущев ругался матом и чуть ли не срывал картины со стен), Гришин считал преувеличенным.
При этом, несмотря на вроде бы положительное отношение к Хрущеву, Гришин сыграл заметную роль в его отставке со всех постов в октябре 1964 года.
«Просто созрели условия, возникла острая необходимость изменений в высшем руководстве партии и страны», — так он объяснял свою позицию десятилетия спустя.
Гришин вошел в группу, одним из вожаков которой был Леонид Брежнев. На октябрьском пленуме он заявил, что Хрущеву трудно выполнять возложенные на него обязанности, он стал недоступен для решения вопросов, а потому ему целесообразно уйти в отставку. Именно Гришин подготовил текст заявления Хрущева об уходе на пенсию, которое тот, уже сломленный морально, покорно подписал.
***
В 1967 году обострился конфликт Леонида Брежнева с первым секретарем Московского горкома КПСС Николаем Егорычевым, который примыкал к так называемым комсомольцам — сторонникам претендовавшего на высшую власть в стране Александра Шелепина. Егорычев восстановил Триумфальную арку на Кутузовском проспекте и возвел Могилу Неизвестного Солдата в Александровском саду, спасал от разрушения исторические церкви в центре Москвы, но не устраивал генсека из-за своих политических предпочтений. Противостояние достигло апогея на июньском пленуме, когда Егорычев резко высказался о деятельности военных, которых курировал Брежнев, и, в частности, раскритиковал состояние противовоздушной обороны Москвы, которая была недостаточно надежна.
Расплата последовала незамедлительно: Егорычева в срочном порядке заменили Гришиным, которого теперь считали человеком Брежнева. Сам он признался в мемуарах, что довольно хорошо знал Леонида Ильича и был с ним в неплохих отношениях.
«Брежнев был энергичным, вдумчивым и смелым руководителем. В первую половину своего пребывания на посту руководителя партии и страны он много сделал для развития экономики и культуры страны, укрепления ее положения в мире. Немало сделал для развития промышленности, укрепления планового начала развития экономики, занимался наукой, особенно оборонной, в том числе космонавтикой», — считал Гришин.
Новое жилье для москвичей начали строить ударными темпами еще при Егорычеве, но Гришин продолжил и усилил это направление: именно он остался в народной памяти тем человеком, который переселил жителей Москвы из бараков, коммуналок и подвалов в собственные квартиры. Для советских людей это казалось неслыханным счастьем. Бывало, москвичи в начале 1960-х жили в комнате площадью 20 квадратных метров целыми семьями: родители, братья, бабушка. Это была жуткая теснота, в комнате некуда было ступить, в уборную собиралась очередь. Поэтому переезд в «двушку» в хрущевке на окраине воспринимался тогда не иначе как подарок судьбы.
Москвичке Марине Кузнецовой гришинская Москва запомнилась в первую очередь отсутствием пробок на автодорогах (кстати, проект Третьего транспортного кольца, реализованный при мэре Москвы Юрии Лужкове, составили еще при Викторе Гришине) и гораздо меньшим количеством машин во дворах.
«Но ходило много трамваев, троллейбусов и метро. Когда у моего папы появилась машина с водителем, он этого даже стеснялся. Его приятель-архитектор, достаточно видный человек, и вовсе поражался личному авто. Говорил: "Как это возможно — в машине сидит один человек?!" Ментальность людей в 1960-е», — рассказала она «Ленте.ру».
По инициативе Гришина построили новое здание Театра зверей Дурова, детский театр Натальи Сац на проспекте Вернадского и другие культурные объекты, он следил за возведением нового здания МХАТ на Тверском бульваре.
С другой стороны, первый секретарь МГК наотрез отказался открывать в Москве лицеи, считая, что ни к чему хорошему эта идея не приведет.
«С чего начал Гришин? Наверное, с того, что ему было ближе по ВЦСПС — с создания плодоовощных баз в Москве и зон отдыха, — писал Юрий Прокофьев. — На это он мобилизовал весь аппарат. Виктор Васильевич был очень жесткий, требовательный. Может быть, даже чрезмерно жесток и требователен по отношению к людям. Работал много: где-то с восьми утра до десяти вечера. Он никогда не работал на публику. Всячески пытался принизить свою роль в публикациях о нем, описаниях каких-то достижений. Никогда не выдвигался на передний план, всегда старался быть в тени. Мудрый был человек».
По словам Юрия Изюмова, Гришин принял Москву в очень тяжелом положении: промышленность десятилетиями не получала серьезных вложений и не реконструировалась, не обновляла оборудование и технологии, городское хозяйство и строительство сильно отставали от требований времени. Постоянно растущему населению (к 1985 году оно перевалило за девять миллионов) не хватало школ и больниц, детсадов и магазинов.
«Москве нужен был именно такой человек — сильный, авторитетный, знающий ее проблемы, — полагал он. — За первые 10 лет работы Гришина объем валовой продукции промышленности удвоился. А за все время его пребывания на посту первого секретаря МГК КПСС было построено столько же жилья, сколько его было в городе до революции».
Гришина можно было назвать экологистом. Именно он не дал построить в Подмосковье АЭС и выступил против идеи Горбачева возвести в Люберцах гигантский литейный завод для снабжения литьем всего сельскохозяйственного машиностроения страны.
«В Москве и так нечем дышать, а этот хочет нам под боком еще огромную кочегарку устроить», — негодовал Гришин. С Горбачевым они с самого начала невзлюбили друг друга.
***
При Гришине 25 февраля 1977 года произошел один из крупнейших пожаров XX века, когда в двух шагах от Кремля сгорела гостиница «Россия». Погибли 42 человека. ЧП привело к стычке столичного босса с председателем КГБ Юрием Андроповым, который по завершении следствия распорядился подготовить подробную статью о пожаре. Гришин выступил категорически против такой публикации. Конфликт разбирали на заседании Политбюро и решили не печатать текст — он увидел свет только в начале 1990-х.
Гришин требовал отремонтировать и заново открыть гостиницу к 1 мая 1977-го. Поэтому капитально перестраивать «Россию» не стали, работали аврально, хотя специалисты просили заменить легковоспламеняющиеся облицовочные материалы.
Гришин не жаловал прессу и очень болезненно воспринимал критические статьи о Москве в советских газетах. Его могла вывести из себя любая мелочь. По воспоминаниям Михаила Полторанина, известного журналиста, а в 1991-1992 годах — министра печати и информации России, в таких случаях Виктор Гришин шел к секретарю ЦК КПСС по идеологии Михаилу Суслову и требовал уволить автора критической заметки с исключением из партии. Большие проблемы из-за нетерпимого отношения первого секретаря МГК к критике были у известных публицистов Анатолия Аграновского и Анатолия Стреляного.
По свидетельству родственников, Гришин не был душой компании, держался сдержанно и редко выпивал больше рюмки. Настоящей страстью его был футбол: он болел за «Спартак» и после вылета команды из высшей лиги в 1976 году добился приглашения на пост старшего тренера Константина Бескова, вся карьера которого была связана с «Динамо». Ставка сработала на все сто: знаменитый специалист вернул «Спартак» в элиту советского футбола и дважды привел команду к чемпионскому титулу.
Восточные единоборства Гришин, напротив, не жаловал, поддержал позицию Спорткомитета СССР и в 1981-м распорядился закрыть в столице все секции карате.
Бичом советского общества в 1960-1980-е годы был дефицит продовольственных товаров. Высокопоставленные руководители того времени любили лично инспектировать продуктовые магазины. Не был исключением и Гришин. Однажды по пути с дачи он сказал остановить машину на Кутузовском проспекте. В Москву как раз только что завезли мясо, но прилавки первого же попавшегося магазина не поразили изобилием, к тому же вырезка выглядела не очень аппетитно, словно предназначалась не людям, а собакам. Продавцы не узнали Гришина, а после того, как он начал спрашивать о причинах отсутствия нормального мяса, ему еще и нахамили. Инцидент стоил работы директору магазина.
***
В начале 1980-х по Москве прокатилась волна арестов влиятельных представителей торговли. В ЦК КПСС занялись проверкой связей торговых работников с партийным аппаратом, что возмутило Гришина. Он позвонил Горбачеву и заявил о недопустимости любых намеков на личные связи городского руководства с опальными руководителями торговой сферы. Если верить Валерию Болдину, помощнику Горбачева, тот пытался успокоить Гришина, объясняя, что расследование не хочет нанести ущерб авторитету горкома. После Горбачев произнес: «Забеспокоился, наверняка там не все чисто».
Одновременно со скандалом в торговле разбирался вопрос о приписках в жилищном строительстве. По столице поползли слухи о причастности Гришина к вскрытым злоупотреблениям. Сам первый секретарь МГК был уверен, что у КГБ есть досье на каждого из членов Политбюро, в том числе и на него.
В какой-то момент Андропов, искренне желая искоренить коррупцию и в то же время преследуя свои политические цели, дал отмашку — и несколько десятков тысяч чиновников подверглись аресту, — рассказал «Ленте.ру» доктор исторических наук Александр Шубин. — Тем самым он «выжег» ту «смазку», которая помогала работать неповоротливой советской экономике, давая дополнительные стимулы, и на самом деле больше ей повредил, чем оказал поддержку.
Кризис от этой репрессивной политики, по мнению Шубина, только усугубился. К тому же следователи много додумывали, вводили в оборот недоказанные обвинения. Наиболее громким делом в Москве было осуждение директора магазина «Елисеевский» Юрия Соколова, которого расстреляли.
«Там действительно были серьезные нарушения, — рассуждает Шубин. — Но в случае с Гришиным не было никаких конкретных доказательств, что он что-то брал. Он просто мог закрывать глаза на случаи коррупции, чтобы привычно работала торговая сеть Москвы. Когда начались аресты влиятельных людей из сферы торговли, он все это активно поддержал. Возможно, держал нос по ветру. Во всяком случае, компромат на Гришина муссировался в прессе довольно неконкретно. Но он, вероятно, понимал, что расследование могут и против него повернуть, поэтому в борьбе за власть вел себя скромно».
Умер Андропов, затем умер и сменивший его Черненко. Власть срочно стала искать нового человека на освободившееся кресло генсека. Претендентов было трое — Гришин с Горбачевым, а также секретарь ЦК КПСС Григорий Романов.
Однако именно Гришин был единственным реальным конкурентом Горбачева, считал соратник будущего президента СССР Александр Яковлев. Впрочем, по его словам, серьезной возможности стать генеральным секретарем у Гришина не было, поскольку на 54-летнего Горбачева «ставило большинство ЦК».
Из всех троих же Гришин был старшим по возрасту, он успел перешагнуть 70-летний рубеж и, кроме того, удерживал рекорд по продолжительности членства в Политбюро (с 1971-го). Поскольку в партии действительно назрела необходимость омоложения руководящих кадров, все это играло не в его пользу.
Впоследствии Гришин утверждал, что добровольно отказался от борьбы, поскольку не имел амбиций возглавить КПСС. Этой же версии придерживается историк Шубин.
«Его борьба за пост генсека в марте 1985 года — это легенда, Гришин подыгрывал Горбачеву, — уверен он. — Затем, правда, Горбачев довольно быстро его снял, потому что ему требовалось обновление кадров.
В этом Горбачев серьезно обжегся: на место Гришина пришел Ельцин, с которым, как мы знаем, потом было много проблем.
До оставления поста первого секретаря МГК 24 декабря 1985 года Виктор Гришин успел принять участие в развернутой Михаилом Горбачевым и Егором Лигачевым антиалкогольной кампании. Он постановил закрыть многие магазины со спиртным, в других алкоголь отпускался в течение лишь нескольких часов в сутки. Впрочем, его дни во главе партийной организации Москвы уже были сочтены.
«Сегодня день ликования всей Москвы, сняли наконец Гришина, заменили Ельциным», — записал в своем дневнике помощник Горбачева Анатолий Черняев.
В феврале 1986-го Гришина исключили и из Политбюро в связи с уходом на пенсию.
После запрета КПСС Гришина вызывали в Генпрокуратуру России: искали зарубежные счета партии. Он отказался читать и подписывать протокол допроса, называя расследование в отношении КПСС незаконным.
«Когда Гришин вышел на пенсию, у него отобрали все, кроме квартиры, — вспоминал дипломат, сын Андрея Громыко Анатолий. — По старой большевистской традиции руководящие партийные работники в своей собственности ничего не имели. И вот на старости лет бывший могучий московский партийный босс оказался, как и большинство граждан, с пенсией, но без дачи и машины».
Гришин ничего не накопил и умер человеком крайне небогатым и не приспособленным к тем переменам, которые развернулись в период перестройки, — подтверждает историк Шубин. — Это еще он не дожил до «шоковой терапии».