Александру Маринину уже много лет называют «королевой российского детектива». Однако на завершившемся в Москве книжном фестивале «Красная площадь» писательница представила книгу в совершенно необычном для себя жанре — «Шпаргалка для ленивых любителей истории. Короли и королевы Англии».
Почему Марина Алексеева (таково настоящее имя литератора) отважилась на подобный эксперимент, чем заинтересовала ее английская история и, главное, окончательно ли она распрощалась со своим детективным прошлым? Об этом писательница рассказала в интервью «Мосленте».
О ядах и королях
Вы представили книгу, посвященную королям и королевам Англии. Откуда взялся такой внезапный интерес к английской истории?
Наверное, дело в том, что мне нравится творчество Филиппы Грегори, описывающей двор английских королей и королев. Когда я совершенно случайно начала читать ее книги, то очень увлеклась.
Но для того чтобы лучше разобраться в том, что там написано, нужно было хотя бы элементарно познакомиться с английской историей. По крайней мере, тогда мне стали бы более понятны деловые и родственные связи между людьми и причины конфликтов.
Поэтому я начала лазить по первоисточнику и выписывать себе информацию на бумажки, чтобы не забыть. Потом эти бумажки валялись по всему дому…
Как-то моя близкая подруга, с которой я каждый день созваниваюсь, спросила меня, что я сделала полезного за день. Я ей ответила, что, мол, сегодня я в «Википедии» про такую историческую личность читала: «Ты представляешь, что она вытворила?». А она мне: «Боже мой, Маня, как интересно! Я мечтаю, чтобы мы с тобой пошли гулять в парк, и ты бы мне все это подробно рассказала!». Тогда я стала записывать всю информацию в компьютер, представляя, что пересказываю это подруге...
Поэтому «Шпаргалка» и написана в таком стиле: достаточно фривольном, разговорном, легком и абсолютно не похожем на академический труд.
По сути, это шпаргалка по истории, которую я начала писать сама себе. А потом в издательстве поинтересовались, над чем я работаю. Я ответила, что не пишу ничего художественного, а читаю книгу Грегори и составляю для себя шпаргалку. Они посмотрели ее и предложили издать. То есть никакого решения уходить в историю у меня не было.
Что оказалось наиболее неожиданным из того, что вы узнали в процессе работы?
Для меня все было новым и неожиданным. Я же английскую историю совершенно не знаю. У них, к примеру, было много интересных случаев отравления.
Так, один из королей, сын Георга III, предположительно, отравил свою жену, потому что он ее не любил.
Буквально через несколько недель после женитьбы он вообще перестал с ней общаться, но развод не оформил. К моменту восшествия на престол в 1820 году они были формально не разведены, хотя не жили вместе уже очень много лет. И она явилась в Лондон с требованием, чтобы ее короновали вместе с мужем. Естественно, ей было отказано. Буквально через месяц после этого она умерла: по официальной версии, от горя и расстройства. Хотя ходили разговоры о том, что король мог этому способствовать.
Яды — это английская фишка?
Чисто английская фишка — рубить головы. А отравлений гораздо больше было во Франции.
Какие-то параллели с российскими историческими событиями удалось проследить?
Да я и русскую историю, честно говоря, не знаю.
О Шекспире и детективах
Ваш уход в историю — временный?
Сама для себя я буду продолжать заниматься историей. Но захотят ли это издавать — неизвестно.
В издательстве сказали, что будут смотреть, как пойдет «Шпаргалка», а потом примут решение, продолжать ли вообще эту серию. Я же кроме «Шпаргалки» написала еще две большие рукописи — приложения к историческим пьесам Шекспира. Дело в том, что в процессе работы над «Шпаргалкой» я поняла, что современному читателю, особенно молодому, довольно трудно продираться сквозь дебри средневекового витиеватого языка. И все любопытные истории, коллизии и драмы пройдут мимо него. Поэтому я переписала пять исторических пьес Шекспира современным разговорным языком, ничего не убавляя, не меняя сути так, чтобы это было читабельно для современного человека, выросшего в эпоху легкого интернет-языка. Сейчас это все лежит у меня дома.
«То есть детективов нам можно уже не ждать?»
В данный момент я как раз пишу детектив. Если я написала что-то недетективное, то это не значит, что я ушла и больше не вернусь. Я всегда стараюсь делать то, что мне хочется. Ну а чего еще мне захочется потом, я пока не знаю.
Почему детективы сейчас уже не так популярны, как в 90-е?
В 90-е годы кроме детективов и переводных любовных романов и почитать было нечего! А сейчас огромное разнообразие жанров, куча великолепных зарубежных авторов! Очень популярна литература в жанре нон-фикшн. При этом в сутках лишь 24 часа: всего не перечитаешь. Поэтому совершенно естественно, что на долю детективов приходится меньше времени.
О сюжетах и судах
В феврале 1998 года вы ушли в отставку в звании подполковника милиции. Откуда вы теперь черпаете фактуру для книг — где берете все эти судьбы, характеры, сюжеты, ситуации?
Я же не безвылазно сижу дома! Я разговариваю с людьми, наблюдаю за тем, как они живут. Какие-то ситуации в магазинах подсматриваю, во время прогулок с собакой или походов в парикмахерскую. У меня всегда открыты глаза, уши и сердце для восприятия. Любое слово может стать толчком для сюжета.
Соцсетями для сбора фактуры пользуетесь?
Соцсетями — а у меня одна официальная группа и две неофициальные — я пользуюсь только для личного общения. Конечно, бывает, что люди мне пишут туда какие-то свои истории, но я их никогда нигде не использую. Не хочу, чтобы меня потом по судам затаскали…
А если изменить имена?
Это бессмысленно. Все равно начнутся разговоры о том, что «я ей это рассказала, а она неправильно написала, все было совсем не так, а теперь все вокруг узнали мою историю». Мне чужие истории совершенно не нужны, я и из головы прекрасно сама все придумаю.
О муже и поклонниках
Я знаю, что вы редко выбираетесь куда-то в Москве. Исключение — театр. Расскажите, куда ходили в последний раз?
Из-за ковида у меня получился большой перерыв, но вот буквально на прошлой неделе я была на Сретенке в Школе драматического искусства на спектакле «Бесприданница». Мне была очень любопытна режиссерская трактовка Островского. И я получила большое удовольствие от этого спектакля! А особенно от авторской находки по поводу Кнурова в финале спектакля.
Эта фигура вырастающей сцены, становящейся огромной, подминающей под себя Ларису, а потом выплевывающей ее! Это великолепный режиссерский ход!
Поэтому я с удовольствием думаю о том, что через пару дней я опять пойду в этот же театр на спектакль этого же режиссера по моему любимому уже Островскому «О-й. Поздняя любовь». Посмотрю, как Крымов эту пьесу переделал, потому что у «Бесприданницы» при точном сохранении авторского текста получились совершенно другие характеры: как Паратов, так и Карандышев.
Да и смысл смерти Ларисы совершенно другой. Она то ли пытается достать из Карандышева хоть какое-то подобие Паратова, то ли хочет спровоцировать его на самоубийство. Но это не та классическая версия, когда ревнивый разгневанный Карандышев со словами «не доставайся же ты никому» стреляет в Ларису. Мне всегда интересно, как режиссеры интерпретируют знакомые нам тексты.
То есть теоретически поклонники могут встретить вас в театре. А еще где?
Например, в Красносельском районе, где я живу. Я там гуляю с собакой, хожу в магазины.
Кстати, вас часто узнают, когда встречают на улице?
Я живу в этом районе уже 20 лет, поэтому все меня и так знают. В последнее время уже не подходят и мнениями насчет книг не делятся. А вот раньше, лет 20-25 назад, такое случалось. Тогда я была новым вдруг ставшим известным лицом, да и сериал «Каменская» по моим книгам только-только вышел.
Сегодня известных стало очень много, да и я перестала быть новинкой. Сейчас соседи относятся ко мне как к привычному предмету интерьера. Я для них либо «женщина из этого дома», либо «женщина с грифоном», либо «жена того мужчины, которого мы любим».
А моего мужа любят продавщицы всех окрестных магазинов, потому что он с ними моментально заводит дружбу. Дело в том, что он всю жизнь работал в ОБХСС, занимался сферой торговли и общественного питания.
То есть найти общий язык с человеком любого пола для него нормально и привычно. Поэтому, где бы он ни жил, он быстро становится своим во всех окрестные магазинах, мастерских, домах быта. Муж порой приходит из магазина и говорит: «Не имей сто друзей, а имей сто подружек. Я хотел купить вот эти сосиски, а продавщица Вера сказала, что они не очень свежие, лучше взять вот эти…» Я же для соседей — просто его жена, такое приложение к нему.