Смерть королевы Великобритании Елизаветы II стала серьезным потрясением для нации: монарх правила более 70 лет и казалась многим чем-то неизменным, константой в постоянно меняющейся окружающей действительности. После смерти королевы на престол взошел ее старший сын принц Чарльз, принявший имя Карл III. Нового короля ждет весьма непростое правление. В Соединенном Королевстве все отчетливее прослеживаются тенденции к разъединению: Шотландия готовится к уже второму референдуму о независимости, а на выборах в Северной Ирландии победила националистическая партия «Шинн Фейн», выступающая за объединение с Республикой Ирландия. Неспокойно и в других 14 государствах, где британский монарх по-прежнему считается главой государства: там все громче звучат призывы порвать с монархией и объявить себя республиками. На правление Елизаветы II пришелся закат Британской империи. Станет ли правление Карла III закатом британского королевства и монархии вообще — разбиралась «Лента.ру».

Тяжесть короны

Отказ от монархии обсуждается в Великобритании не первый год и даже не первое десятилетие. В истории страны даже был прецедент: в ходе революции 1649 года тезку нынешнего правителя — Карла I — свергли и казнили, и королевство превратилось в республику. Правда, ненадолго — уже в 1660 году монархия была реставрирована, правда с серьезными ограничениями, тогда как влияние парламента существенно возросло.

Сегодняшние антимонархисты, разумеется, не выступают за столь радикальный метод смены государственного строя. Да и проблема стоит не так остро: у Карла III полномочий и власти несоизмеримо меньше, чем у его далеких предков. Но сама идея, что в XXI веке в одной из наиболее развитых стран Европы главой государства — пусть и церемониальным — становятся по рождению, а не по заслугам, вызывает недоумение у британской молодежи, среди которой особенно много сторонников ликвидации монархии.

«Ни один человек не заслуживает больших привилегий и больших прав только потому, что он родился в "правильной" семье, — считает 28-летняя жительница Лондона Кэти. — Я искренне недоумеваю, почему так много людей до сих пор не согласны с этим и с радостью поддерживают весь этот королевский блеск и гламур, финансируемый в основном из их собственных карманов».

В юности такие взгляды, например, разделяла Лиз Трасс, которой выпало стать последним премьером-министром «елизаветинской эры» и первым премьером эпохи Карла III. Сейчас политик максимально лояльна британской короне, но еще в 1990-х она весьма эмоционально призывала с трибун раз и навсегда распрощаться с системой, где происхождение определяет, «править ли тебе или терпеть и молчать по поводу решений, которые влияют на твою жизнь».

Последние годы монархию потрясали один скандал за другим: от обвинений сына королевы принца Эндрю в педофилии и дружбе с миллиардером-сутенером Джеффри Эпштейном до заявлений супруги принца Гарри Меган Маркл о расизме в королевской семьи.

Обвинили монаршую семью и в сомнительных финансовых схемах: например, большой шум вызвало расследование британской газеты The Guardian о том, как Виндзоры, живущие на налоги своих подданных, вывели миллионы фунтов на офшоры. Сейчас — на горизонте тяжелейший экономический кризис, а британская королевская семья сильно скромнее жить не стала и продолжает разрастаться.

Антимонархические лозунги звучали даже в разгар многочисленных церемоний по прощанию с королевой. В первые недели после воцарения Карла III в британском Twitter лидировал хештег #NotMyKing («не мой король»), но протесты шли не только в сети — и недовольных задерживали, причем подчас довольно жестко. Во время похоронной процессии в Эдинбурге молодого мужчину повалили на землю и арестовали за то, что он выкрикнул оскорбление в адрес принца Эндрю. Там же была задержана женщина, поднявшая табличку с надписью «***** (К черту) империализм, ликвидируйте монархию», а в Оксфорде мужчину арестовали из-за выкрика «кто его избрал?» во время прокламации Карла III.

В статусе наследного принца Карл III не пользовался большой симпатией подданных: память о драматических событиях, связанных с его разводом с принцессой Дианой и ее гибелью, до сих пор прочно сидит в головах британцев. В опросах общественного мнения принц Чарльз стабильно уступал в популярности младшей сестре Анне и собственному сыну, принцу Уильяму. Буквально за пару месяцев до кончины королевы только 32 процента подданных Великобритании были уверены в том, что из Чарльза выйдет хороший король — ровно столько же выразили уверенность в обратном.

Не лучшим образом на имидже Карла III отразились два случая, произошедших уже после того, как он стал королем. При подписании прокламации о восшествии на престол монарх разозлился из-за помешавшей ему чернильницы. Спустя несколько дней он вновь вспылил и даже выругался из-за потекшей перьевой ручки. Видео с этими инцидентами сразу стали достоянием британских таблоидов и завирусились в сети. Поведение нового короля так возмутило британцев потому, что монарх в их глазах ассоциируется со строгим придворным этикетом и традиционной британской сдержанностью, а вспышки гнева Карла III шли вразрез и с тем, и с другим, объяснил в беседе с «Лентой.ру» старший научный сотрудник Центра британских исследований Института Европы РАН Олег Охошин.

Однако представить себе сценарий, при котором невысокая популярность нового короля среди поданных приведет к отказу от самого института монархии, достаточно сложно. На это указывают и опросы общественного мнения: около половины британцев считают, что упразднение монархии отразится на Великобритании негативно, тогда как только 22 процента опрошенных верят, что стране это пойдет на пользу.

По словам Охошина, монархия — важная часть национальной идентичности британцев. Монарх воплощает в себе единство нации и служит моральной оддержкой для своих подданных. Так, отец Елизаветы Георг VI, регулярно обращался к нации по радио во время бомбежек Лондона и лично поздравлял британских солдат после высадки в Нормандии в 1944 году. Королева Елизавета II тоже не раз обращалась к подданным в тяжелые и мрачные моменты истории, в том числе во время пандемии COVID-19.

Разъединенное королевство

В нынешних реалиях британской нации действительно сильно недостает единства. В мае 2022 года на выборах в Северной Ирландии националистической партии «Шинн Фейн» впервые удалось получить большинство мандатов в местном парламенте. Историческая победа указывает на растущую поддержку центральной задачи партии — воссоединения с Республикой Ирландия, как предусмотрено в Белфастском соглашении, подписанном в 1998 году после многолетнего кровопролитного конфликта в Северной Ирландии.

Все больше жителей региона предпочитают считать себя ирландцами, а не британцами. Впрочем, для воссоединения этого пока мало. Согласно августовскому опросу, лишь 41 процент жителей Северной Ирландии проголосуют за воссоединение с Республикой Ирландия, если референдум пройдет завтра. Если же через 15-20 лет, то этот показатель возрастает на 10 процентов.

Куда насущнее стоит вопрос, связанный с протоколом по Северной Ирландии — частью соглашения по выхода Великобритании из Европейского союза (ЕС). Документ предусматривает введение таможенного контроля между Северной Ирландией и остальным королевством, что позволило бы региону остаться частью рынка Евросоюза. Однако ирландские юнионисты — сторонники сохранения Северной Ирландии в составе Великобритании — выступают за пересмотр или даже отмену протокола. Олег Охошин объясняет, что введение таможенного контроля между регионом и остальной Великобританией создаст предпосылки уже для его полноценного отделения и вхождения в Республику Ирландия. «Партия "Шинн Фейн, в свою очередь, поддерживает протокол по Северной Ирландии, поскольку он позволит реализовать ее главную историческую задачу по объединению всего острова Ирландия», — отметил специалист. Повлечет ли это за собой отказ региона и от связей с британской короной — прогнозировать пока сложно.

Неспокойно и в Шотландии, где власти вновь хотят провести референдум о независимости от Великобритании — спустя всего восемь лет после предыдущего, в котором 55 процентов избирателей проголосовали за то, чтобы остаться в составе Соединенного Королевства. Сторонники независимости считают, что сейчас у них больше шансов из-за недовольства шотландцев политикой центральных властей и последствий Brexit (в 2016 году выход из ЕС поддержали только 38 процентов шотландцев). Первый министр Шотландии Никола Стерджен даже огласила дату голосования: 19 октября 2023 года.

Однако в Лондоне подобные устремления не поддерживают: бывший британский премьер Борис Джонсон еще в прошлом году заявил, что следующий референдум Шотландия сможет провести только после 40-летнего перерыва. Сейчас Стерджен прорабатывает альтернативный вариант: проведение «консультативного» голосования, которое не повлечет за собой немедленного отделения Шотландии от Великобритании, но в случае согласия народа на подобный шаг существенно расширит властям поле для маневра. Верховному суду в ближайшее время предстоит вынести вердикт: имеет ли парламент Шотландии право провести подобный референдум без согласия Лондона. Разбирательство может занять несколько месяцев, и даже в случае победы Стерджен не факт, что голосование принесет результаты, на которые она рассчитывает: соотношение сторонников и противников независимости Шотландии — приблизительно 50 на 50.

Острее стоит вопрос с другими 14 государствами, королем которых теперь тоже стал Карл III — вероятно, ненадолго. Первая на очереди Австралия: их премьер Энтони Албаниз последовательно выступал за превращение государства в республику. Не исключено, что соответствующий референдум пройдет уже через несколько лет — при парламенте следующего созыва. Новая Зеландия с этим пока не спешит — впрочем, премьер-министр Джасинда Ардерн предположила, что страна распрощается с монархией еще при ее жизни.

Крепчают республиканские настроения и на Карибах, где до сих пор сильны обиды за колониальное прошлое. Британская империя веками свозила на острова порабощенных африканцев для работы на сахарных плантациях, однако ни британские власти, ни корона, по мнению местных жителей, полноценно так и не извинились за совершенные преступления. В ноябре 2021 года власти Барбадоса вышли из-под власти британской монархии и провозгласили страну республикой. Сейчас их примеру планируют последовать другие карибские государства: Белиз, Багамские Острова, Ямайка, Гренада, Антигуа и Барбуда, а также Сент-Китс и Невис. В марте этого года принц Уильям с супругой посетили Карибы — видимо, пытаясь переубедить власти и население этих стран, — но безуспешно: их визит сопровождался протестами и призывами местных жителей выплатить репарации за столетия рабства.

Под вопросом и дальнейшая судьба Содружества наций. Этот конструкт из 54 государств, возникший на месте погибшей Британской империи, во многом держался как раз на авторитете королевы, и смена монарха может его сильно ослабить. Еще в 2018 году ряд членов организации выступили против того, чтобы пост главы Содружества после смерти Елизаветы II был по умолчанию передан ее сыну: с их точки зрения, куда справедливее было бы, если на должность назначались поочередно представители всех стран-участниц.

Призывы к переосмыслению организации звучат и в африканских странах, где колониальных обид не меньше, чем на Карибах: государства континента пытаются разорвать связи с мрачным прошлым даже на уровне топонимов, заменяя британские названия городов названиями на местных наречиях.

По словам одного африканского чиновника, ни финансовой помощи, ни стипендий Содружество не предоставляет, и единственно заметный результат ее работы — совместные спортивные состязания. С учетом мощнейшего кризиса в Великобритании, из-за которого десятки тысяч британских семей могут остаться без средств к существованию, рассчитывать на какие-то экономические преимущества от членства в Содружестве все сложнее.

От личного отношения нового короля к странам Содружества, конечно, зависит многое: его мать, понимая важность объединения, старалась подчеркнуть свое уважение к лидерам стран-участниц и всегда принимала их у себя во дворце, если они приезжали в Великобританию с визитом. Но куда большую роль в сохранении Содружества будет играть не личность Карла III, а работа компетентных органов британского правительства, отметил Олег Охошин. «Перед правительством стоит задача по поддержанию стабильных торгово-экономических и дипломатических отношений с этими странами. И, конечно, они должны использовать инструменты мягкой силы для того, чтобы вернуть симпатии местных жителей к британским культурно-политическим институтам», — пояснил специалист.

***

Смена монарха впервые за 70 лет — само по себе серьезное потрясение для Великобритании, которое пришлось к тому же на достаточно турбулентное для страны время. Перед Карлом III стоит сложная задача по сплочению нации перед лицом предстоящих трудностей, и то, как он с ней справится, будет иметь далеко идущие последствия для монархии — как внутри, так и за пределами Соединенного Королевства. Неудача может существенно сократить число стран, которые возглавит его сын Уильям после восхождения на престол, а сама королевская семья к тому времени может трансформироваться в более скромный по размерам и затратам институт, как это произошло в Нидерландах, Дании и Норвегии.