В 2022 году исполняется 120 лет со дня рождения и 40 лет со дня смерти Михаила Суслова — одного из ключевых лиц в политике СССР второй половины XX века. Он родился 21 ноября 1902 года в бедной крестьянской семье, после войны вознесся на вершину власти, а при Леониде Брежневе стал главным идеологом КПСС и вторым человеком в партийной иерархии. Суслов прославился как исключительный аскет и педант, совершенно равнодушный к материальным благам. Товарищи по партии подшучивали над ним за глаза из-за того, что он годами ходил в одном плаще и панически боялся простудиться. В то же время Суслова очень боялись и предпочитали не вступать с ним в спор. Он не стремился занять кресло генсека, довольствуясь неофициальной должностью второго секретаря — поэтому, возможно, и входил в правящую верхушку на протяжении стольких лет. «Лента.ру» — о загадочном сером кардинале, который 17 последних лет своей жизни отвечал в партии за идеологию, образование и культуру.
***
В 1981 году кто-то из подхалимов в Академии наук СССР предложил избрать в академики генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева. Идея обеспокоила ученых мужей: сам Леонид Ильич, конечно, едва ли откажется от такого, но как воспримет инициативу советское общество? Чтобы не нести груз ответственности в одиночку, президент АН СССР Анатолий Александров решил посоветоваться с «лидером номер два» Михаилом Сусловым. Прихватил на встречу и вице-президента Петра Федосеева, отвечавшего за общественные науки.
Академики поставили вопрос о выборе в академики Брежнева и Суслова. Их миссия окончилась полным провалом: как вспоминал помощник главного советского идеолога Степан Гаврилов, отказ был «однозначным, достаточно резким и окончательным» по обеим кандидатурам. В качестве аргумента хозяин кабинета напомнил опешившим светилам решение ЦК КПСС о невозможности руководителям, занимавшим на момент выборов высокие посты в партии или органах государственного управления, баллотироваться для избрания в Академию наук СССР. Донельзя смущенные, академики ушли восвояси, а четырежды Герой Советского Союза Брежнев так и не стал академиком.
«Он был ярым консерватором»
Становление выходца из поволжских крестьян Суслова пришлось на первые годы советской власти. В начале 1920-х он окончил рабфак, поступил в Московский институт народного хозяйства (МИНХ) имени Карла Маркса (ныне РЭУ имени Г.В. Плеханова), затем преподавал политэкономию. В начале 1930-х начал работу в ВКП(б), где после чисток как раз освободилось много мест.
Как утверждал ученый в области информатики Леонид Сумароков, зять Суслова, в 1937-м его тесть чудом избежал репрессий. Суслов тогда только-только возглавил один из отделов Ростовского обкома ВКП(б), и его обвинили в содействии проникновению враждебных элементов во власть. По словам Сумарокова, Суслов редко откровенничал на такие темы в семье, но о ростовском случае рассказал. Когда дело приняло слишком серьезный для него оборот, на выручку якобы пришел Сталин. По крайней мере так он говорил Сумарокову.
Но то, что Суслов начал свою большую партийную карьеру еще при Сталине, — это факт. В 1947 году он стал секретарем ЦК и затем ровно 35 лет возглавлял всю партийно-пропагандистскую работу.
В зависимости от ситуации его называли секретным наследником Сталина, догматиком, верховным жрецом марксизма. Есть мнение, что прозвище «серый кардинал» придумали противники Суслова, желая подчеркнуть его «серость» на фоне ярких Сталина, Лаврентия Берии и Никиты Хрущева
Тем не менее Жорес Медведев, анализируя значение и ранг Суслова среди других членов Политбюро, отводил ему особое место. На взгляд публициста, «лидер номер два» был воплощением существовавшей идеологии построения и развития социалистического общества и ее места в мировой системе. По мнению главного редактора журнала «Коммунист» в 1976-1986 годах Ричарда Косолапова, Суслова по сравнению с коллегами по Политбюро отличали ум, лаконичность, жесткость, начитанность и интеллигентность. В то же время академик Георгий Арбатов считал, что уровень Суслова «не превышал уровня доцента».
«В партаппарате Суслова считали самым марксистски подготовленным человеком, — подмечал секретарь ЦК КПСС, академик Борис Пономарев. — К тому же за ним не числилось таких грехов, как у других, ни в 1930-е, ни в более поздние годы. Он не занимался ни сельским хозяйством, в котором постоянно случались неурядицы, ни хрущевскими реформами экономики. А вредило ему то, что он никогда не выступал против подобных мероприятий».
В 1944 году Сталин назначил Суслова председателем Бюро ЦК ВКП(б) по Литве, куда после немецкой оккупации вновь пришла советская власть. Ему предстояло бороться с «лесными братьями» и выстраивать общественную жизнь в соответствии с советскими правилами.
После ареста Берии в 1953 году выяснилось, что Суслов фигурировал в его расстрельных списках под первым номером. По воспоминаниям зятя Суслова Сумарокова, на одном из застолий у Сталина между Берией и Сусловым произошел конфликт. Берия якобы ради шутки задумал сделать Суслову мелкую пакость, на что тот пригрозил вылить на него тарелку с борщом.
Суслова называли ярым сталинистом. При этом после выноса тела Сталина из Мавзолея в 1961-м он не спешил решить вопрос с установкой памятника на могиле у Кремлевской стены. Дело в итоге растянулось до 1970 года.
«Оказалось, что памятник заказало управление охраны, а вопрос об установке застрял в ЦК у Суслова, — вспоминал в 2000 году управляющий делами Совета министров СССР в 1964-1989 годах Михаил Смиртюков. — Он консерватором был ярым. Нет на могиле памятника, никто не ропщет — пусть все так дальше и остается. Он переставал быть консерватором, только когда речь шла о нем самом».
Бюст Сталина работы скульптора Николая Томского появился на могиле лишь после доклада Смиртюкова председателю Совмина Алексею Косыгину.
Суслов имел собственный взгляд на то, как должна выглядеть Красная площадь. Он говорил на Политбюро, что «негоже держать рядом с Мавзолеем торжище», и мечтал преобразовать ГУМ в выставочный зал. Если верить Смиртюкову, Суслов пытался добиться своего, пока Брежнев был в отпуске, однако генсеку доложили о намерениях второго секретаря — и он решил все-таки напомнить, кто в стране самый главный. И все осталось по-старому.
Брежнев шутил, что в жизни Суслов боится только сквозняков. В отличие от многих других руководителей брежневской эпохи, он был совершенно равнодушен к охоте. Поговаривали, что такое же отношение сложилось у него к всевозможным почестям и наградам, а тем более к личному обогащению. Суслова интересовали не роскошь и богатство, а мировоззрение общества. В последние 17 лет своей жизни он считался главным идеологом КПСС.
Как и другие «кремлевские старцы» (Юрий Андропов и Андрей Громыко), Суслов весьма благосклонно относился к Михаилу Горбачеву. Считается, что именно он способствовал выдвижению первого секретаря Ставропольского крайкома в Политбюро. Впрочем, Горбачев утверждал, что сначала Суслов выступил против его введения в Политбюро и рекомендовал своего протеже кандидатом в члены руководящего органа партии — иначе могли обидеться товарищи с большим стажем работы. Когда Горбачев в 1978 году переехал в Москву, Суслов встречался с ним, гулял и общался.
«Это была встреча ставропольцев: старожил Москвы как бы проявлял внимание к молодому, прибывшему из тех мест коллеге», — вспоминал последний генсек.
«Смерть Суслова была очень своевременной»
Летом 1981 года во время отдыха на юге Суслов много работал над проектом постановления о злоупотреблениях и борьбе с коррупцией. Чуть позже вышло специальное письмо ЦК КПСС по этому вопросу, которое зачитывалось на партийных собраниях. 22 января 1982-го Суслов должен был обсудить с Брежневым так называемое «бриллиантовое дело», фигурантом которого выступала дочь генсека Галина.
Однако накануне вечером «лидер номер два» почувствовал себя плохо во время просмотра телевизионной передачи о Ленине, потерял сознание и больше уже не приходил в себя. Поскольку незадолго до этого, 19 января, неожиданно покончил с собой первый заместитель председателя КГБ Семен Цвигун, тоже собиравшийся поговорить с Брежневым о «бриллиантовом деле», многие сочли такое совпадение слишком странным
«Ожидалось, что именно эти два человека, не боящиеся откровенно высказать свое мнение, способны дать объективную оценку событиям, и от их авторитетного мнения, к которому с уважением относился Брежнев, зависело чрезвычайно многое, — рассуждал Сумароков. — Так или иначе намеченная встреча не состоялась, а драматические события, связанные с указанными обстоятельствами, развернулись несколько позже и имели долгосрочный характер».
Член Политбюро, секретарь ЦК КПСС, депутат Верховного Совета СССР, дважды Герой Соцтруда скончался, как писали, после непродолжительной тяжелой болезни 25 января 1982 года в возрасте 79 лет. Его похоронили в отдельной могиле справа от Мавзолея у Кремлевской стены — девятью годами ранее там же обрел покой маршал Семен Буденный. А после Суслова подобной чести удостоились лишь три генсека, умершие в течение трех следующих лет: Брежнев, Андропов и Черненко. Кстати, именно Андропов унаследовал от Суслова кресло секретаря ЦК КПСС по идеологии (второго секретаря). Он же, как выяснилось через несколько месяцев, стал преемником Брежнева.
«Смерть Суслова была очень своевременной, — заявил в 2002 году Александр Яковлев, который работал под руководством Суслова, а в 1986-м тоже стал секретарем ЦК по идеологии. — Он очень мешал Андропову, который рвался к власти. Суслов не любил его и никогда бы не допустил избрания Андропова генеральным секретарем».
Несмотря на преклонный возраст Суслова, его кончина стала большой неожиданностью для правящей верхушки. Горбачев подтверждал в своих мемуарах, что смерть «лидера номер два» обострила подспудную борьбу внутри политического руководства.
Существует и менее конспирологическое объяснение причин смерти Суслова: сильное волнение из-за попытки остановить антикоммунистические выступления в Польше.
Уже после 1991 года сформировался образ Суслова как закоренелого аскета с большими причудами: он якобы ходил в жару в старом плаще и галошах, годами не менял костюм, ездил по Рублевке с наглухо задраенными окнами со скоростью 40 километров в час, собирая за собой вереницу машин, и не имел в квартире даже собственной мебели, на столе и стульях были бирки с указанием собственника — управделами ЦК КПСС.
Впрочем, по словам Сумарокова, все эти байки были выдуманы в более позднее время и имели мало общего с реальностью. Ученый утверждал, что его всемогущий тесть никогда не опаздывал, был исключительно пунктуален, предельно корректен в общении и не позволял себе грязно материться, как Горбачев. Хотя в некоторых случаях сочинители были недалеки от истины: например, Суслова действительно возили очень аккуратно. Соответствующие директивы были приняты для членов правящей верхушки после гибели в автокатастрофе первого секретаря ЦК КП Белоруссии Петра Машерова 4 октября 1980 года.
В сейфе Суслова, который вскрыли после его смерти, нашли пачки квитанций — выяснилось, что часть своей зарплаты и все гонорары он отдавал в Фонд мира. А первый секретарь Ленинградского обкома и член Политбюро Григорий Романов рассказывал, что полученную международную премию имени Георгия Димитрова в размере 10 тысяч долларов Суслов передал на строительство мемориала блокадникам на Пискаревском кладбище. Подобная благотворительность была довольно распространена: к примеру, Андропов переводил деньги подшефному ЦК партии детскому дому.
Со смертью Суслова в идеологической работе КПСС завершилась целая эпоха, постепенно канул в Лету ортодоксальный подход к марксизму-ленинизму. Не за горами была попытка демократизировать Советский Союз.