Ушел из жизни художник Борис Жутовский
На 91-м году жизни не стало Бориса Иосифовича Жутовского.
Когда-то Борис Слуцкий ему сказал: "Боря, Вы же умеете рисовать. Давайте рисуйте время". Жутовский, похоже, к совету прислушался. Более трехсот портретов современников, из которых меньше трети вошли в книгу "Последние люди империи", - это, конечно, попытка собрать, высветить лица эпохи. Булат Окуджава, Александр Городницкий, Андрей Битов, Георгий Данелия, Андрей Сахаров… Сейчас название серии, подаренное когда-то Жутовскому Фазилем Искандером, звучит по-другому. Ну, какие же Битов, Данелия, Сахаров имперцы? Они не империю скрепляли, а выводили на орбиту свободы, в космос культуры, где сердце говорит с сердцем, где смех - лучшее лекарство от страха, где вольное слово - синоним жизни. Они все, как и сам Жутовский, - родом из детства и из оттепели.
В другой серии "Как один день", что род автобиографии норовила превратить в автопортрет, дневник - в инсталляцию, дни и годы разложить по полочкам таблицы, вроде Менделеевской, он работал со временем двадцать лет. Подсчитывал дни, минуты, чтобы обнаружить в 70 лет, что годы прошли "как один день". И это стало названием работы.
Этот день, что длится почти век, - форма эпическая. И сам Жутовский казался человеком, явившимся из эпоса. События, что стали верстовыми столбами истории, для него - личное воспоминание. Крик Хрущева на выставке "30 лет МОСХа"в "Манеже" на молодых художников, среди которых был и Борис Жутовский, и Эрнст Неизвестный, и Юло Соостер, и Владимир Янкилевский, - едва ли не первое, что вспоминают, когда речь заходит о "шестидесятниках". Но они работали и до начальственной истерики, и после. И для участников та драма не обернулась, к счастью, трагедией. Тот же Неизвестный, которому от Хрущева досталось крепко, простил его. Уже опальному свергнутому генсеку позвонил в день рождения: "Передайте Никите Сергеевичу - когда мы с ним не поладили в Манеже, это была такая мелочь по сравнению с тем, что он открыл лагеря". Над памятником Хрущеву Эрнст Неизвестный работал, к слову, вместе с Жутовским.
Это была не единственная их совместная работа. Борис Жутовский, Эрнст Неизвестный и Юрий Соболев оформили в середине 1960-х три первых выпуска альманаха "Прометей", который выходил в "Молодой гвардии". Позже Эрнст Неизвестный выполнил цикл авангардных рисунков для книги Эдуардаса Межелайтиса "Лирические этюды" (1969); Соболев и Жутовский сделали макет и оформление.
Иллюстрация, книжная графика - это то, чему Жутовский учился, чем зарабатывал. Собственно, он ведь окончил Московский полиграфический институт. Среди мастеров, у которых он учился, - Андрей Гончаров, Иван Чекмазов, Дмитрий Архангельский. Продолжением учебы стала студия Белютина. Именно с белютинцами он и выставлялся в "Манеже" в 1962 году. И в Союз художников СССР Жутовского приняли в 1969 году как художника книги.
Тогда никто не предполагал, что Жутовский еще и талантливый литератор. Среди его книг - "Письма учителя Дмитрия Ивановича Архангельского и жены его Надежды Павловны ученику Борису Жутовскому в L-LXX годы ХХ века" (2006), "Как один день. Роман-картина. В 2 кн." (2011). В этих книгах он продолжил "рисовать время". С его уходом это время окончательно стало прошлым.
