Идеальный шторм: история пианистки Нины Симон
Жизнь виртуозной пианистки и проникновенной певицы Нины Симон — это история о том, как «маленькая грустная девочка» стала «верховной жрицей соула», будучи невероятно непостоянной во всем, кроме поклонения музыке.
В местечке Трион, что в Северной Каролине, в доме Джона и Мэри Уэймон 21 февраля 1933 года родился шестой ребенок. Девочку, в жилах которой текла африканская, индейская и немного ирландской крови, назвали библейским именем Юнис.
Спустя двадцать один год она возьмет сценический псевдоним Нина Симон, под которым и станет известна всему миру.
«Папа, мама, все мои братья и сестры играли на пианино и пели либо в церковном хоре, либо в небольших госпел-группах на общественных мероприятиях. Хотя формального музыкального образования ни у кого не было: мы учились играть так же, как учились ходить, — это был естественный процесс».
Неудивительно, что с трех лет она играла на пианино, а в десять выступила с первым сольным концертом в библиотеке своего родного городка. Уже тогда Юнис поставила себе цель — стать классическим пианистом и, может быть, первой афроамериканкой, которой удастся выступить в Карнеги-холле.
Для воплощения этой мечты девочка проводила за пианино по пять часов семь дней в неделю. О том, что «классический пианист» — это, во-первых, мужчина, а во-вторых, белый, она еще не знала.
В восемнадцать лет юная ученица подала заявку в престижный Кертисовский институт — одно из главных музыкальных учреждений Америки. Это учебное заведение и сейчас позиционируется как кузница виртуозов: отбор в него жесточайший и вполне рыночный. Сколько нужно оркестрам музыкантов — столько возьмем и подготовим, ни единицей больше. Работа — на износ, результат — стопроцентный.
Юнис отлично показала себя на прослушивании и здорово расстроилась, узнав, что в приеме и стипендии ей отказано. Комиссия сослалась на некое невнятное «качество игры», которое якобы оставляет желать лучшего.
Она ни секунды не сомневалась в том, что это объективно: талантливые люди вообще редко бывают довольны собой. И очень удивилась, когда некий инсайдер поведал ей правду: «…сама посуди — не могли же они принять в классическое учебное заведение какую-то негритянку…».
Только тогда она начала кое-что понимать об устройстве американского общества.
По вечерам над ресторанами
Надо было как-то сводить концы с концами. Летом 1954 года в порыве отчаяния Юнис решилась играть… в баре. Это заведение в Атлантик-Сити называется Midtown Bar And Grill и ныне известно каждому любителю джаза. Легенда родилась именно там.
В первый вечер она просто импровизировала за фортепьяно, после чего хозяин бара сказал: «Все было очень хорошо, но почему же ты не пела?» «Я пианистка», — ответила девушка. «С завтрашнего вечера ты либо певица, либо здесь не работаешь», — отрезал он.
«Я очень плохо разбиралась в современной музыке, — признавалась она позже. — Почти не знала никаких модных песен. А надо было срочно что-то делать!»
Так она начала играть и петь пестрый микс из всего, что под руку подвернется: блюзы, рождественские мелодии, хиты из мюзиклов, джазовые стандарты, песни из кинофильмов… Но делать это нота в ноту было неинтересно, и Юнис стала «аранжировать» оригиналы: например, внутрь популярной мелодии двадцатых «Люби меня или уходи» она вмонтировала фугу собственного сочинения, вдохновленную Бахом!
Также выяснилось, что Нина обладает своеобразным низким, «темным» тембром. И если, например, голос Эллы Фицджеральд — это яркое майское солнце, то вокал Нины Симон — осенний дождь.
Ее проникновенный, глубокий, бархатистый голос умел передавать все оттенки печали, тоски и душевного ненастья. Вскоре местная рекорд-компания заинтересовалась юным дарованием и предложила ей записать пластинку — дебютный альбом «Маленькая грустная девочка» вышел уже под псевдонимом.
Будущей звезде не хотелось, чтобы родители узнали о том, что несостоявшаяся академическая пианистка пробует силы в низкопробном шоу-бизнесе. Сам псевдоним былсоставлен из имени французской киноактрисы Симоны Синьоре и нежного «нинья» (от испанского «малышка»), как называл девушку ее тогдашний бойфренд.
Show must go on
Когда скрывать успех от семьи уже не было смысла, Нина примчалась домой и рассказала все на одном дыхании. На что родительница прочитала будущей звезде короткую проповедь насчет дьявольского характера шоу-бизнеса.
«Мама больше никогда не возвращалась к этому вопросу. Она не хотела иметь никакого отношения к моему успеху, потому что он был греховным».
Нужно заметить, что Нина все равно очень любила маму, которая прожила девяносто девять лет и умерла всего за два года до смерти дочери. И, кстати, не брезговала пользоваться деньгами, которые Нина зарабатывала, но до самого конца считала ее занятие возмутительно не богоугодным.
Тогда же у Нины Симон возникла подпитываемая всю жизнь ненависть к шоу-бизнесу вообще и рекорд-индустрии в частности. Действительно, за исключением короткого промежутка в 1960-е финансовые дела у Симон как-то не клеились.
Первый диск принес звукозаписывающей компании больше миллиона долларов, из которых Нина получила всего три тысячи, так как не глядя подписала студийный контракт — все равно она не собиралась становиться поп-музыкантом, а три тысячи — все же больше, чем ничего.
В дальнейшем она умудрилась за копейки продавать авторские права на успешные хиты и не ведала, что ее классические альбомы переиздаются огромными тиражами…
В 1961 году Нина Симон вышла замуж за полицейского Энди Стаута, который быстро переквалифицировался из блюстителя порядка в менеджера певицы. Через год у пары родилась единственная дочь Лиза, которая, как и мать, стала певицей.
В свое время Нина заклинала ее не заниматься музыкой: «Девочка, ты не представляешь, что эти сволочи сделают с тобой!»
Дочь не доумевала: единственной известной ей «сволочью» из шоу-бизнеса был отец, который в то время успешно вел дела Нины. В частности, организовал аншлаговый концерт в том самом Карнеги-холле, о котором она с детства мечтала.
Черная пантера
В начале 1960-х певица стала национальной сенсацией. Она перебралась в Нью-Йорк и стала завсегдатаем в квартале Гринвич-Виллидж — центре американской богемы.
Чем дальше, тем громче в творчестве Симон зазвучала «расовая» тема. Теперь кроме концертных залов и клубов Нина все чаще играла на собраниях и митингах борцов за равенство — она стала их главным рупором от мира поп-музыки.
В 1964 году артистка сочинила свой главный «гимн протеста» — «Миссисипи, черт возьми». Разумеется, понравилась песня не всем: на тот момент еще было не принято в лоб высказываться на актуальные социально-политические темы. Но певицу было не остановить.
Познакомившись с Мартином Лютером Кингом, она прямо так ему и заявила: «Вы за ненасильственное сопротивление, а я — за насильственное, так и знайте!»
Но убийство Кинга в 1968 году стало началом конца всего движения: мирные пути протеста умерли вместе с ним. На этом фоне белый истеблишмент не мог простить Нине ее радикальные высказывания и призывы браться за оружие, и музыкальная индустрия стала бойкотировать ее и ее пластинки.
Она стала неудобной звездой для Америки, а Америка стала неугодной ей страной. В один прекрасный день Нина сняла свое обручальное кольцо и, не сказав никому ни слова, уехала из США.
Быть на грани
Вообще же эмоции в ее поведении часто зашкаливали и в жизни, и на сцене. На альбомах это не очень чувствуется, но съемки концертов — это хроника безумия, «американские горки» от печали до ярости. Смотреть, как в течение одной песни певица и пианистка переходила от безудержного веселья к тоске и отчаянию, иногда просто неловко.
С одной стороны, — это настоящее искусство. Катарсис! Но что в это время испытывала Нина — сказать трудно. О биполярном расстройстве — диагнозе, с которым она прожила большую часть жизни, не было известно до 2004 года. Вот почему ее голос звучал «то как гравий, то как кофе со сливками». Вот откуда невероятная одержимость музыкой, желание жить на острие, бороться за справедливость через крайности, «тряхнуть аудиторию, чтобы она распалась на маленькие кусочки».
Кроме того, как выяснилось много позже, взлет Нины Симон не обошелся без стимуляторов, которые она принимала, чтобы быть в форме и постоянно концертировать, и без пощечин от мужа, которыми он «приводил ее в чувство» перед выступлением.
Можно ли было записать сорок альбомов за шестнадцать лет без бытового насилия и алкоголя? Нужны ли они были такой ценой? Эти вопросы так и остались открытыми.
Земля, прощай!
За разводом в 1970 году последовало бегство из Америки на Барбадос, а затем в африканскую Либерию, европейскую Швейцарию и Францию. Нина пыталась самостоятельно возродить свою музыкальную карьеру, однако в вопросах менеджмента она была профаном.
В следующий раз певица возникнет из небытия в 1990-х, когда композиция «Мой милый думает только обо мне», созданная в ранний период творчества, была использована в рекламе духов Chanel №5. Сингл стал настолько востребованным, что достиг вершины в хит-параде Великобритании.
Известность среди молодой аудитории ей вернул саундтрек к фильму «Убийца» (1993).
Нина Симон умерла во сне в возрасте семидесяти лет вследствие рака груди. Ее тело, согласно завещанию, было кремировано, а прах развеян в нескольких африканских странах. Кстати, за несколько дней до ее смерти в 2003 году тот самый Кертисовский институт присвоил вокалистке почетную степень — спустя пятьдесят лет справедливость все же восторжествовала.
