Самые нерусские цари России: кем они были на самом деле

Известно, что русской крови у Николая II был меньше одного процента. Немногим больше полутора процентов - у его отца, Александра III. Мы решили посмотреть, насколько русскими были русские князья и цари.

Владимир Святославович

В спорах по поводу национальности почти каждого правителя России ломаются копья историков. Самые жаркие споры на сегодняшний день вызывает национальная принадлежность Владимира Великого.

Споры идут по поводу национальности его матери, Малуши, ключницы царицы Ольги и наложницы князя Святослава.

Русский историк ХІХ века Дмитрий Прозоровский считал, что Малуша была дочерью князя Мала Древлянского, поднявшего в 945 году восстание против Игоря.. Прозвище Малуши «Любечанка» Прозоровский объяснял тем, что после древлянского погрома Ольга отправила Малушу в Любеч.

В конце XIX века историк Дмитрий Иловайский в книге «Разыскания о начале Руси» высказал мнение, что Малуша - это славянизированное скандинавское имя Малфред.

Алексей Шахматов писал, что считал, что отцом Малуши был Мьстиша-Лют Свенельдич, чье имя видоизменилось в «Малк». Свенельд был, возможно, князем уличей и древлян.

Гипотеза Шахматова была опровергнута Рыбаковым, Соловьевым и Поппэ как ведущая лексические разработки от ложной основы.

Историк Татищев считал, что Мал Любчанин был купцом из балтийского Любека. Поддержала это предположение и Татьяна Берштам. Она обратила внимание на запись Василия Татищева о существовании древнего Новгородского герба с изображением головы вола - «подобного мекленбургскому». По мнению Татищева этот символ принадлежал славянам, которые переселились в Новгород из окрестностей Любека.

Ещё одна версия: Малуша была дочерью хазарского царя Мала. По мнению автора этой гипотезы Николая Козлова, это подтверждается тем, что Владимир принял титул кагана и выбрал аврамическую религию для Руси, поскольку был по матери евреем. Как можно видеть, аргументы у Козлова демагогичны, из разряда «снег холодный, потому что Гималаи».

Юрий Долгорукий

Долгое время версия Василия Татищева о том, что Юрий Долгорукий был наполовину англичанином считалась официальной. Матерью основателя Москвы считалась Гита Уэссекская, английская принцесса. Однако князь мог быть сыном и второй жены Владимира Мономаха Ефимии, поскольку Гита Уэссекская, дочь англосаксонского короля Гарольда II скончалась 10 марта, вероятно 1098 года, тогда как «Гюргева мати», о которой есть упоминание в «Поучении» Владимира Мономаха, умерла 7 мая 1107 года.

Вероятнее всего, это были две разных женщины.

Юрий Долгорукий был сыном Владимира Мономаха, мать которого была предположительно гречанкой, прабабушка Юрия Долгорукого была шведкой.

Андрей Боголюбский

Сын Юрия Долгорукого «первый великоросс» Андрей Боголюбский был сыном половецкой княжны. Половцы при Боголюбском составляли значительную часть его войска. По одной из версий гибели князя, одной из причин расправы над ним было желание Кучковичей изменить «национальную политику»: при Андрее Боголюбском ухудшились отношения с Византией, а на северо-восток Руси начался приток иммигрантов из разных земель, даже с Кавказа.

Практиковалось при Боголюбском и «обращение» иноверцев-купцов, в результате которого выросло число иудеев, принявших христианство. Сторонники этой версии заговора вспоминают о том, что одним из заговорщиков был иудей Ефрем Моизич.

Иван IV

Генетически русская власть неуклонно европеизировалась: литовцы, поступавшие на службу к Ивану III (его прадедушкой по матери был литовский князь Ольгерд Гедиминович, а по отцу - литовский же князь Витовт Кейстутович) и его отцу, через сто лет уже мечтали о шапке Мономаха, а через двести - фактически получили её.

Мать Ивана Грозного Елена Глинская была из литовского рода. После смерти своего мужа в декабре 1533 года она сделалась правительницей Великого княжества Московского (для этого она отстранила регентов, назначенных мужем). Таким образом, она стала первой после великой княгини Ольги (если не считать Софью Витовтовну, власть которой во многих русских землях вне Московского княжества была формальной) правительницей русского государства.

Бабушкой Ивана Грозного была Софья Палеолог, происходившая из византийской императорской династии Палеологов.

1/128

После смерти Елизаветы Петровны (1761 год) прямая женская линия династии Романовых прервалась; мужская линия пресеклась ещё со смертью Петра II в 1730 году.

Официальным наследником престола 7 ноября 1742 года Елизавета назначила своего племянника (сына старшей сестры Анны Петровны) — герцога Карла-Петера Ульриха Голштинского.

В России он был переименован на русский манер в Петра Фёдоровича, причём в официальный титул были включены слова «внук Петра Великого».

Женой Петра Федоровича стала немка София Августа Фредерика Ангальт-Цербстская, оставшаяся в истории как Екатерина Великая.

Таким образом, в 1762 году на российский престол вступила голштейн-готторпская линия (прямые потомки по мужской линии датского короля Фредерика I).

Женились русские цари также на немках. Из всех супруг императоров только жена Александра III была датской принцессой, из датской линии того же Ольденбургского дома, что и Гольштейн-Готторпы.

Историк Сергей Михайлович Соловьёв, исследуя немецкие корни династии Романовых, для большей наглядности мысленно проделывал эксперимент — смешивал красное вино (в качестве аналога русской крови) с водой (аналог немецкой крови).

Помнили о «немецком происхождении» и русские аристократы. Князь эмигрант Петр Владимирович Долгоруков писал об Александре II как об «исполняющем в России должность Романова» и даже прямо писал ему: «Вам известно, государь, что предки мои были великими князьями и управляли Россией в то время, когда предки вашего величества не были еще графами Ольденбургскими». Известно, что в неформальной обстановке многие дворяне называли императорское семейство «Гольштейн-Готторпским».

Власть такие выпады не оставляла без внимания. Александр III писал в 1886 году Константину Победоносцеву: «Есть господа, которые думают, что они одни Русские, и никто более. Уже не воображают ли они, что я Немец или Чухонец? Легко им с их балаганным патриотизмом, когда они ни за что не отвечают».

У последнего русского императора была 1/128 русской крови.