Яркая и трагическая судьба Дмитрия Бурылина

Два величественных здания дореволюционной постройки в центре Иваново, на улице Батурина, стоят друг напротив друга. Слева - бывший семейный особняк ивановского промышленника, мецената и общественного деятеля Дмитрия Геннадьевича Бурылина, ныне Музей ивановского ситца. Справа - строение в стиле итальянского палаццо, которое Бурылин возвел для своих многочисленных коллекций.

С 1914 года в нем располагался его Музей промышленности и искусства, сегодня оба здания - это отделы Ивановского государственного историко-краеведческого музея имени Д.Г. Бурылина".

Душа и стены

Между зданиями - широкий подземный туннель. Часть выставок и по сей день проводят в нем. В том числе здесь древние артефакты. И вам обязательно расскажут, как в 1913 году Бурылин приобрел в Египте мумию, как по сложной "логистическо-таможенной" схеме вез ее в Иваново. И как гостья вызывала оторопь и ропот богобоязненных горожан...

Сейчас мумию "переселили" в Художественный музей Иваново. Там же теперь и картины, приобретенные Бурылиным. В "ивановской Третьяковке" присутствовали полотна Верещагина и Бенуа, Федотова, Поленова, Шишкина, Маковского, Айвазовского. Многие из них позже были переданы в самые крупные и именитые музеи России.

© Российская Газета

А единственные в мире Всемирные вселенские (астрономические) часы, изготовленные в 1873 году швейцарским мастером Альбертом Биллете, Бурылин купил на аукционе за 3 тысячи рублей после долгого торга. Имелась у него и огромная, методично собранная коллекция масонских артефактов, книг, оружия, культовых предметов...

Фабрикант-текстильщик в шестом поколении, один из богатейших людей дореволюционной России, личность известная не только на родине, но и далеко за ее пределами, Дмитрий Бурылин писал: "Музей - это моя душа. А фабрики - источник средств для жизни и его пополнения".

Если душа этого человека бессмертна, где еще ей теперь обретаться, как не в родных стенах?

Сокровища в наследство

Два главных гена в крови рода Бурылиных - предпринимательство и коллекционирование. Диодор Андреевич, дед Дмитрия Геннадьевича, происходил из крепостных крестьян. Еще в 1812 году построил здесь, в Вознесенском посаде, ситценабивную фабрику. А в 1831 году выкупил себя и всю семью, стал одним самых известных и успешных текстильных промышленников. Отличался безупречной честностью в делах и желанием "познания свои употреблять на истинную пользу и благо своих ближних и Отечества".

© Российская Газета

Так было написано на листке-завещании сыну Геннадию, которое бережно хранилось в семейном архиве.

Сын был, как говорят, человеком довольно легкомысленным. Зато напутствия эти сделал для себя правилами жизни внук Бурылина-старшего - Дмитрий. Ему же после гибели деда (тот был ограблен и убит по дороге на ярмарку) отошли в наследство и "сокровища" Диодора - большая коллекция старинных монет и древних книг.

Дар был не напрасным и не случайным - интерес к рассказам деда Дмитрий проявлял с ранних лет. А собрание приумножил - к 1885 году оно насчитывало около 100 тысяч монет, орденов и медалей XVI-XIX веков из 236 городов и стран, сотни старинных вещей, первопечатных книг. Их он еще до создания музея показывал на тематических выставках в Москве, Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде и даже Чикаго. И, конечно, в родном Иваново-Вознесенске. Снискал заслуженную славу, свел знакомство с высокопоставленными персонами вплоть до членов царской фамилии. Всеми силами стремился осуществить другую дедову мечту - сделать все эти редкости доступными для общего обозрения. Выручка же от продажи билетов большей частью шла на благотворительные цели - строительство училищ, приютов или церквей, помощь нуждающимся.

Это тоже был бурылинский семейный принцип.

Заранее позаботился Дмитрий Геннадьевич и о судьбе огромной коллекции: еще в 1896 году написал в своем завещании: "Означенное собрание впоследствии должно быть достоянием нашего родного города Иваново-Вознесенска и никогда не должно быть распродано или расхищено (приобреталось оно с большой нуждой и трудами)".

Прожить ему было суждено с тех пор еще почти тридцать лет - удачных, ярких, страшных, горьких. Но своему слову и воле Бурылин не изменил.

Ткань истории

Один только перечень предметов из собрания ивановского промышленника занимал несколько десятков объемистых томов. Темы передвижных выставок поражали разнообразием и оригинальностью, собирали огромное количество визитеров. Коллекция оружия и азиатские древности, привезенные из дальних странствий. "Детский мир" (старинные указки, доски и чернильницы). Предметы эпохи Отечественной войны 1812 года, которые экспонировались в Историческом музее в Москве и заняли несколько залов. На выставке в 1911 году к юбилею Л.Н. Толстого - 14 томов газетных вырезок и журнальных статей о великом писателе, который для Бурылина был кумиром. С Львом Николаевичем промышленник был лично знаком и состоял в постоянной переписке.

© Российская Газета

Обширные и богатые частные коллекции часто грешат бессистемностью. Бурылин - редкое исключение из общих правил. Он был человеком практичным. Музей стал итогом долгой работы и самообразования, общения с искусствоведами, историками и архивистами, экспертами и музейщиками, агентами и аукционистами. Бурылин много общался с создателем Исторического музея князем Н.С. Щербатовым. Привлекал для описания и систематизации коллекций лучших исследователей. Приобретал и цельные чужие коллекции - в том числе у знаменитого циркового актера Анатолия Дурова, который собирал этнографические раритеты и археологические находки, чучела редких животных, прекрасные картины. У историка и археолога А.В. Селиванова Бурылин купил собрание газет, журналов и брошюр, которые относились к эпохе революции 1905-1907 годов - бесценные документы эпохи...

Но особенно Дмитрий Геннадьевич гордился своей "ситцевой" коллекцией.

Дуэль с немцами

В ней было собрано около миллиона образцов ситцевых тканей из России и со всего мира. Азарт коллекционера дополнился опытом промышленника. И еще чем-то, что обычно именуют скучными словами "местный патриотизм" - только обидно и несправедливо так говорить о большом и высоком чувстве. Об искренней, горячей, огромной любви к той земле, где человек живет, работает, детей растит и делу своему отдает все силы без остатка.

Побывав в 1887 году в немецком городе Мюлузе, российский фабрикант увидел там музей ткани, созданный на основе выставки промышленного дизайна. Музей поразил его до глубины души. Как пишет об этом историк Егор Бутрин, главный археограф Государственного архива Ивановской области, в Эльзасе "Бурылин впервые увидел не хаотическое нагромождение экспонатов, а систематическое собрание образцов с указанием времени производства и даты основания фирмы". Историю европейской текстильной промышленности это помогало представить во всей красе.

Как мог человек из Иванова - ткацкой столицы империи, "Русского Манчестера" остаться равнодушным к подобной дуэльной перчатке, брошенной прямо в лицо?!

Идеей Бурылин немедленно вдохновился. И воплотил ее в жизнь. Основу собрания составила подборка тканей, которую он получил от одного из старожилов Иваново-Вознесенска набойщика Е.В. Кашинцева. Уже в июле 1896 года на знаменитой Нижегородской промышленно-художественной выставке витрины с образцами старинных набивных тканей (около 200 экспонатов) произвели настоящий фурор. Сам министр финансов С.Ю. Витте представил ивановского промышленника императору Николаю II, который имел с Бурылиным оживленную беседу.

Расправа с "хранителем"...

Новое здание Музея промышленности и искусства открылось 26 декабря 1914 года. Что происходило дальше не только с предприятиями и культурными ценностями, но и со всей Россией - понятно. Первая мировая, смута, тревоги, две революции. Тем не менее музей и в эти годы жил и развивался. Стал, кроме прочего, центром общественной жизни Иваново-Вознесенска. Здесь собирались политические и прочие организации, проходили лотереи, лекции и поэтические вечера. Есть даже статистика, которую приводит Е.С. Бутрин: к концу 1917 года там состоялось 385 собраний, 40 репетиций, 32 лекции, 19 экскурсий, 18 спектаклей и 5 конференций, а также 2 большие выставки.

Но о своей мечте сделать из музея "храм промышленности и искусства" фабриканту Бурылину пришлось забыть - для общего пользования он уже не открывался. А советская власть его попросту конфисковала, назвав грабеж, как обычно, ученым словом "национализация".

© Российская Газета

Знаменитого мецената и общественника (Бурылин был членом более полусотни различных союзов и попечительских советов) объявили классовым врагом. Правда, в виде особой милости ему разрешили остаться на должности хранителя музея с мизерной зарплатой в 30 рублей. И поселиться с семьей в полуподвальном помещении родового гнезда. Остальную часть роскошного особняка в стиле модерн заняли советские чиновники и "красная профессура" - преподаватели ивановского Политехнического института.

А в конце 1923 года на Бурылина поступил донос, в квартире был проведен обыск. "Хранителя" музея обвинили... в "укрывательстве предметов нумизматической коллекции" и расхищении фондов. Им же когда-то и собранных. От работы - отстранили.

Этого удара 72-летний Бурылин не перенес. В сентябре 1924 года его не стало.

... и его сокровищами

Ожидаемая судьба ждала и богатейшие коллекции. Большинство из них признали "идеологически вредными". Сохранились описи того, что из фондов безжалостно выбрасывали, уничтожали, отправляли в другие хранилища или просто - как десятки килограммов старинных монет - на переплавку.

Подробный перечень потерь одного лишь 1928 года приводит замдиректора по науке Ивановского государственного историко-краеведческого музея Дмитрий Орлов:

Как хорошо, что до этого не дожил Дмитрий Геннадьевич.

"Титаник" для подвижника

Маятник, как это всегда бывает, в конечном итоге качнулся в обратную сторону. Сейчас в Иваново инициативная группа граждан прилагает массу усилий для того, чтобы переименовать в честь Бурылина улицу большевика Батурина (бывшую Ивановскую), на которой стоят оба музея. Памятник меценату все-таки поставили неподалеку в сквере. А музей живет своей жизнью, далекой от политических баталий. Разве что в его стенах по-прежнему проходят самые торжественные акты городской и областной власти, вплоть до инаугураций первых лиц.

Зал красивый и стильный, с лепниной и круговой галереей наверху. Там в светлых парадных комнатах среди экспонатов в витрине лежит факсимиле последнего письма к Бурылину вдовы Льва Николаевича Толстого, Софьи Андреевны, датированного 24 (7) мая 1919 года. В сдержанных и скупых строках - тревога, отчаяние, растерянность. Софья Андреевна пишет о том, что происходит в Ясной Поляне и вокруг нее. О том, что "живется грустно" и что ее, "в память Льва Николаевича, еще не обижают" и она имеет пока "достаточно пропитания". "Но когда все, что я имею, съедят - не знаю, как будем кормиться". Рассказывает о том, что дочь ездила в отнятые у владельцев дома и застала там 70 сирот за обедом. "Это было бы хорошо, если б кормили сирот, а отнимать у одних, чтобы давать другим, - мне кажется странным и не совсем справедливым", - кротко замечает Софья Андреевна.

© Российская Газета

И задает вопрос, который как будто повисает в воздухе посреди письма: "Кто у Вас "Правительство"?"

Что Бурылин ответил - неизвестно. Так же никому неведомо, жалел ли он, что в свое время (как говорили) купил билет на последний рейс "Титаника", но отправиться в путешествие не смог из-за воспаления легких. Трудно сказать, что лучше - самому пойти на дно или видеть, как от столкновения с огромным неуправляемым ледяным айсбергом терпит катастрофу твое любимое детище.

Сейчас под крылом музея - семь отделов и филиалов. Здесь выставлена уникальная коллекция российских тканей, в том числе "агитационного текстиля" художников-авангардистов 20-30-х гг. Часть залов посвящена творчеству знаменитого модельера Вячеслава Зайцева - он всегда с гордостью говорил "я ивановский парень!"Сюда приходит больше 85 тысяч посетителей в год, и поток не иссякает в любое время года. Тесную связь с музеем поддерживают более сорока потомков обширного семейства. Вновь открыта библиотека, собранная Дмитрием Бурылиным. А "бурылинский след" можно отыскать практически во всех крупных музеях страны - от Эрмитажа, Третьяковки, Русского музея, Государственного исторического музея, Музея искусств народов Востока до экспозиций в Керчи, Плесе, Юрьеве-Польском, Коврове, Курске.