Опасный поворот. Трагическая судьба горнолыжника Александра Жирова

Соперники называли его гением, а его достижения не превзойдены до сих пор.

Тем, кто хорошо знаком с дорогами Подмосковья и регулярно ездит по Дмитровскому шоссе наверняка видел огромный баннер, приглашающий посетить местный горнолыжный курорт. Люди знакомые с географией прекрасно понимают, что никаких гор в этом регионе нет – максимум холмы и крутые овраги. Уж точно не Кюцбюэль и тем более не Гармиш-Партенкирхен. Но оказывается, что даже в таких условиях можно было воспитывать спортсменов, претендующих на самые высокие места.

Александр Жиров был родом из этих мест. С одной стороны железнодорожная станция Турист, с другой электромеханический завод. В общем - скука смертная, особенно зимой. Однажды в школе набирали воспитанников в секцию горных лыж и Сашка ради интереса решил прогуляться до соседней деревни, известной крутым обрывом. Деревня эта называлась Шуколово. Между прочим, главный горнолыжный центр всей Москвы. Высота стартовых ворот 181 метр над уровнем моря! Сашка пришел за интерес и остался здесь навсегда.

Практически сразу же попал на глаза Леониду Тягачёву, в то время лидеру национальной сборной, и, как только Леонид Васильевич получит тренерскую лицензию, он сразу заберет Жирова под свою опеку. В то время Тягачёв был главным идейным вдохновителем советских горных лыж. Он понимал, что впереди олимпиада в Лейк-Плэсиде. Горнолыжники разыграют массу комплектов наград. И СССР обязательно должен делить этот пирог вместе со всеми. Не сказать, что ему удавалось абсолютно всё, но определенные средства под гарантии будущих побед всё-таки выделялись. Хотя, конечно, о полноценном участие в Кубке Мира, с посещением всех этапов речи даже не шло.

Лидером сборной считался Владимир Андреев. Он уже имел опыт выступления на Олимпиаде, а его достижения на международной арене были повесомее Тягачёва. Считалось, что отношения между ними были, мягко говоря, натянутыми. Сам того не желая Саша Жиров стал частью этого противостояния, ведь его победы – это были победы Тягачёва. Профильной дисциплиной Александра неожиданно стал гигантский слалом, то есть вид, где перепад высот может составлять сотни метров. Такие трассы могли вместить в себя полдюжины шуколовских холмов! Выйдя на трассу в Лейк-Плэсиде, и оказавшись чуть выше облаков, Жиров сумел показать только девятое время. Выиграл тогда великий Ингемар Стенмарк. Пару дней спустя в слаломе того мандража уже не было. Первые временные отсечки давали надежду на медали, но Жиров неожиданно сошёл. Андреев же занял девятое место, таким образом их результат можно было назвать ничейным.

Но партии итоги Лейк-Плэсида не понравились. То есть финансирования на развитие горных лыж больше не было. К чести Тягачёва, дело своей жизни он не бросил - крутился, как белка в колесе. Подписал кучу контрактов, выбивал форму, деньги на поездки, какие-то французы пообещали выдать автомобиль за первую победу советских горнолыжников на этапах кубка мира. В общем, работа кипела, и в следующем сезоне Жиров в составе сборной отправился открывать новый сезон в Италию. Ему пришлось ехать сразу после Стенмарка. Шведу уроженец рабочего поселка Деденёво проиграл полсекунды. Говорят, что Жиров был очень расстроен. Хотя оказалось, что в этот день его время больше никому превзойти не удалось. Это был первый подиум советских горнолыжников в истории.

Турне по Европе сложилось очень удачно. Жиров регулярно заезжал в десятку, к нему стали присматриваться журналисты, он даже пытался давать какие-то интервью. О нём хорошо отзывался Стенмарк. А затем были знаменитые 24 дня, которые в западной прессе назовут «Русским чудом». Причём запустил это «чудо» вовсе не Жиров, а Валерий Цыганов. Успех к Жирову придёт только через девять дней. Но за оставшиеся две недели Александр выиграет ещё дважды. Особенно памятной была победа в Болгарии, когда Жиров объехал самого Ингемара Стенмарка. По итогам сезона Александр стал третьим в общем зачёте и вторым в малом зачете в соревнованиях по гигантскому слалому.

Это был несомненный успех. Пришло время получать заслуженные награды. Вспомнили и об обещанном французами автомобиле. По контракту машина должна была достаться Цыганову, но по какой-то неведомой причине она оказалась в гараже Жирова. Цыганову же презентовали самый современный на тот момент проигрыватель виниловых пластинок.

У Жирова был особенный стиль. Тогда это было чем-то запредельным, если не сказать – новаторским. Он читал трассу на несколько ворот вперед. Грубо говоря, он шёл в атаку сразу на третьи ворота, не обращая внимание на то, что творится под ногами. Это, как если бы вы ехали на автомобиле по скоростному шоссе и смотрели не на то, что по бокам, а на то, что впереди вас метров на триста. Со стороны его стиль казался ленивым, но всё дело было в его голове. Жиров просто просчитывал всё на несколько секунд вперед. В его подходе был один очень серьёзный минус: любая ошибка в повороте, любая недооценка ситуации означала мгновенный сход.

Следующий сезон как-то сразу не задался. По новому контракту членам сборной полагалось выступать в другой форме. Главные претензии были к ботинкам, но ничего изменить было нельзя. А ещё через год случилась неприятная история, из тех, в которую часто попадали регулярно выезжающие за границу спортсмены. Наша сборная, а вместе с нею и Жиров, сезон 1982/83 была вынуждена пропустить. Особых расстройств по этому поводу не было. Все готовились к Сараево.

О Жирове не забыли. Он жил в родном Деденёво и был здесь кем-то типа живой достопримечательности. Поток мальчишек в горнолыжную секцию превышал возможности склона. По окончании сезона Александру из Москвы прислали медаль «Знак Почёта». Её хотели вручить в сентябре на 25-летие спортсмена. Но не успели. 18 мая Жиров с друзьями решили прокатиться на его подаренной французами машине. В деревне Шуколово, буквально в нескольких метрах от места, где зимой проходит трасса, водитель не справился с управлением, и автомобиль сорвался в овраг. В той аварии погибло три человека, в том числе и Жиров. В его крови был обнаружен алкоголь. Кто именно управлял автомобилем следствию так и не удалось установить.

Уже в Сараево журналисты спросят Стенмарка, что он думает по поводу трагической судьбы своего главного конкурента начала 80-х. Ответ шведа облетел весь мир:

Жиров был замечательным горнолыжником. Наверное, он был… гением.