Резчик, педагог, археолог, этнограф. Как один человек может успешно делать тысячу дел

От плотника до педагога

Эта история — не про профессионального ученого: Анатолий Пояндаев по специальности плотник в четвертом поколении — продолжил родовое занятие. Но так сложилось, что он стал еще и энтузиастом-исследователем, археологом и краеведом, который так любит свой край, что смог увлечь подростков и молодежь. И это не все его ипостаси. Он же придумал военно-патриотический проект "Сурский рубеж", создал музей под открытым небом, который быстро стал частью масштабной государственной инициативы в Чувашии.

Генеалогические изыскания вылились в изучение истории чувашского народа через вышивку, страсть к краеведению привела к созданию частного этнографического музея, увлечение археологией — к находкам каменного, железного и бронзового веков, профессия плотника и резчика по дереву — к педагогической работе. Пояндаев курирует школьные поисковые отряды, часто приходит на уроки мужества. За эту работу его наградили знаком "За отличие в поисковом движении" III степени, приказ о награждении подписал министр обороны РФ Сергей Шойгу.

Анатолий Пояндаев родился в деревне Пояндайкино Шумерлинского района в 1961 году в День Победы — 9 Мая. В Казанском ремесленно-художественном училище выучился на резчика по дереву, работал на комбинате автофургонов. Вступил в первый в городе строительный кооператив, зарабатывая плотницким делом: мастерил из дерева изделия для детсадов и детских площадок. "Создавали сказочных персонажей, сооружали горки и качели. До сих пор мне некоторые говорят, что наша избушка Бабы-яги, которую мы сделали из большого пня с корнями, одна из лучших".

Работать с детьми начал еще в 1980-х: в местном пионерлагере учил резьбе по дереву, скульптуре и, будучи к.м.с. по пулевой стрельбе, под эгидой ДОСААФ обучал ребят меткости. "Чтобы направить неуемную энергию и запал хулиганистых ребят в мирное русло, назначал их старостами кружков. Говорил им: "Ты мой заместитель, обеспечь порядок". Еще из армии этот принцип вынес. Они и обеспечивали — составляли графики уборки, следили за порядком. Словом, жили дружно".

Тайна фамилии Пояндаев

Страсть ко всякого рода исследованиям началась с интереса к фамилии: "Еще в школе удивлялся, почему моя фамилия Пояндаев созвучна названию деревни Пояндайкино. Выспросил у родных все о родственниках и сделал на альбомных листах пятиметровую "портянку". Так как я художник, то ко многим эпизодам добавил свои эскизы и истории. На региональном конкурсе по генеалогическим исследованиям за мою работу проголосовали все члены жюри, кроме председателя, который не мог поверить, что подобную трудоемкую работу смог осилить простой плотник".

С этого момента и началось его увлечение генеалогией. Пять лет он искал данные в архивах и в книгах, собрав сведения о предках с 1645 года. "Изучил этимологию фамилии на всех языках, она означает "богатый, состоятельный". Сейчас, конечно, смешно вспоминать ту первую конкурсную работу, потому что мама, например, считала родственниками и тех, кто по крови ими не являлся. Например, причисляла к ним кумовьев, посаженых отцов. Но это народная особенность — считать одной семьей людей, в силу разных причин значимых для рода. Пока составлял родословную, переписал чуть ли не всех односельчан, так как приходилось проводить исследование методом исключения. У многих сельчан знаю предков", — говорит Пояндаев.

На инициированном им фестивале семейно-родовых династий в День деревни сельчане накрыли столы "по родам". "Я объяснял, кто кому и кем приходится. Обратил внимание, что отделились некоторые, хотя они кровные родственники. Тогда взяли и столы соединили со словами, что мы все родственники. После этого такие фестивали стали проводить в других деревнях", — отмечает исследователь.

Затем свои знания он передавал на тематическом школьном кружке "Моя родословная" в Шумерле, в клубе "Истоки" в Чебоксарах. На вопрос о том, как повлияло это на его жизнь, Анатолий Никанорович признается, что стал "совсем другим человеком": "Я считаю, что каждый найденный родственник — это дополнительный ангел-хранитель. Сам несколько раз находился на грани жизни и смерти, и, как мне кажется, они меня оберегали. Продолжаю искать родственников, в том числе тех, кто без вести пропал во время Великой Отечественной войны".

В Шумерле он открыл памятники — сельчанам, пострадавшим от репрессий, и защитникам рубежей. Но главный для него, конечно, музей под открытым небом "Сурский рубеж".

Создание музея под открытым небом

Сохранение исторической памяти для Пояндаева — связующее звено между поколениями. Поэтому восстановление памяти о строительстве Сурского рубежа в годы войны для него очень важно. И снова вокруг него много детей, которые не только видят историю народного подвига, но и сами участвуют в создании музея.

"Первое, что Анатолий Никанорович сказал нам, — "67", — вспоминает участник одного из школьных поисковых отрядов в Шумерле Станислав К. Это было на месте временной дислокации 354-й стрелковой дивизии, куда ребят пригласили на обследование.

"Мы вытаращились на него, ничего понять не можем. Анатолий Никанорович обождал, но так как реакции не последовало, пояснил, что это шифровка партизан. Вам говорят число, а вы в ответ — тоже число, чтобы в сумме 100 получилось. Теперь мы только так и здороваемся. Проработали мы тогда часов пять, а Анатолий Никанорович даже на отдых не прерывался, все время рассказывал нам о дивизии и местах, где побывал, что находил, и время пролетало незаметно. Благодаря этой встрече теперь я знаю, на какой факультет хочу поступать: исторический или археологический. С таким человеком я бы в разведку пошел! Наверное, так бы сказали партизаны".

Участок оборонительного сооружения (окопы, ходы сообщения, землянку, предполагаемый командный пункт) в лесу в Шумерле Пояндаев обнаружил случайно в 2013 году, когда искал пристань Бобер, с которой в XIX веке в Европу отправляли дубовую клепку. По инициативе краеведа и при поддержке учащихся шумерлинской школы №3 исторический участок был восстановлен и превратился в музей под открытым небом "Сурский рубеж", который сегодня привлекает туристов. В 2019 году здесь впервые провели реконструкцию исторических событий. Сегодня эта Вахта памяти продолжается вместе с детьми.

Пояндаев подчеркивает, что в 1941 году морозы стояли лютые — деревья хранят память об этом периоде. "Если распилить их, то там два кольца, появившиеся в морозы в 1941 году и в 1979 году. Цвет другой. Так как столярничаю, то часто вижу эти кольца", — рассказывает краевед.

Вообще, к деревьям у него отношение особое. На территории музея растет 10-летний дуб, который расположен по периметру территории и который он считает своим. Дуб когда-то из-за сильного ветра едва не завалили другие деревья. "Можно сказать, что "мой" дуб растет с того времени, как мы начали восстанавливать рубеж. Здесь у нашего оборонительного рубежа проходит контрольная полоса, и мне стало его жалко. Специально для него колышек прибил, не спилил, не срубил. Детям сказал, что это мой дуб. Не потому, что сам сажал, а потому, что сберег".

Для школы №3 в Шумерле восстановление участка Сурского рубежа стало началом поисковой работы и создания отряда. Пояндаев учит детей любить свою землю не поучениями и книжными вырезками, а личным примером. "Помню, встал вопрос строительства деревянного мостика через овраг. На помощь пришли дети из школы №3. Мы неделю вместе пилили, строгали, вбивали гвозди. Потом выяснилось, что самым шустрым и умелым оказался мальчик с двойками по пятью предметам! А он отработал лучше всех. Просто с подростками и молодежью нужно быть наравне, быть им другом", — делится Пояндаев.

Сегодня в это движение вовлекается все больше детей: участки музея "поделены" между школьными поисковыми отрядами, которые поддерживают их, благоустраивают, организовывают совместные выезды, проводят экскурсии и другие мероприятия. Для детей и школьных музеев Пояндаев привозит из полевых экспедиций другие свидетельства героизма советского народа в годы войны. К примеру, в одном из заброшенных домов Алатырского округа он нашел пачку фронтовых писем, по которым затем проводились уроки. При поддержке единомышленников в родной деревне построил памятник, посвященный репрессированным, а в Шумерле — памятник защитникам рубежей.

"Анатолий Никанорович — удивительный, позитивный и просто приятный человек. Мне посчастливилось принять участие в военно-исторической реконструкции в Мордовии. Я все никак не могла завязать лапти, возилась минут 20, тут он на помощь и пришел, завязал быстро, да еще так красиво, по-особому. У Анатолия Никаноровича действительно золотые руки, я уже несколько лет как окончила школу, но часто с восхищением вспоминаю его работы по дереву. Жаль, что сегодня мало таких мужчин, за такого я бы замуж пошла", — улыбается бывшая участница одного из отрядов Екатерина Е.

Сейчас краевед поглощен новым исследовательским проектом: увековечиванием памяти о легендарной 354-й стрелковой дивизии, которая во время Великой Отечественной войны ни разу не отступила. Она доформировывалась в Шумерле, также здесь предположительно готовили тренировочные площадки — это происходило как раз во время строительства Сурского рубежа, поэтому Пояндаев считает это второй линией обороны. "Считаю, что надо расчистить площадку и провести к ней тропинку, чтобы люди помнили", — полагает Пояндаев. Он уверен: Россия победила, потому что воевали за "свою семью, за свою Родину": "Оккупанты все время удивлялись, как можно на таран идти или кидаться на амбразуру, они не понимали, как можно осознанно идти на смерть".

Чуйка на находки

Анатолий Пояндаев — волонтер в археологических экспедициях, на его счету около 40 выездов. Во время раскопок в Шумерлинском районе удалось обнаружить древнейшие археологические памятники, на местную археологическую карту нанесли и два найденных им объекта: один из курганов и костровую яму, которую он обнаружил случайно в деревне Шумерля. "Попросили сделать погреб на склоне, то есть на древнем берегу Суры. Когда начал копать, увидел черную землю с углем, потом керамику нашел. Выяснилось, что минимум 1,5 тыс. лет назад здесь была костровая яма. Скорее всего, финно-угры переплывали реку, рыбу ловили, на охоту ходили", — полагает краевед.

Недавняя находка — жилищная впадина на участке в Марий Эл, где первоначально планировали провести федеральную трассу М-12 "Восток". "Говорят, что у меня чуйка есть. Так вот, мы ходили, ходили, а меня в гору все тянет и тянет, хотя другие убеждали, что там все перетоптано, ничего нового не найти. Я все равно пошел и с трудом пробрался на холм, усыпанный камышами. Вдруг вижу яму за ямой в ряд, расчистил немного и нашел кресало. Выяснилось, что это жилищные ямы. А место не вызывало раньше особый интерес, потому что кто строит жилище на холме, да еще с солнечной стороны?" — говорит Пояндаев.

Одна из экспедиций археологического отдела Чувашского государственного института гуманитарных наук в Вурнарском округе едва не обернулась конфликтом с местными хулиганами. "Артефакты мы складывали поодаль и весь день буквально по крошкам откапывали. Ночью пришли парни, все исписали, что могли, горшки разбили — пришлось вызывать правоохранителей. Местные пацаны считали, что это мы у них воруем, чуть ли не до драки доходило. Пришлось долго с ними общаться, убеждать", — рассказывает краевед.

"Пояндайкинские узоры"

Родительский дом краевед превратил в этнографический Музей верховых чувашей, который в 2017 году минкультуры Чувашии включило в карту-путеводитель "Чувашия туристическая". Экспонаты он привозит из экспедиций, многое дарят односельчане. Это одежда, домашняя утварь, предметы быта и деревянного зодчества, фотолетопись с 1910 года, документы, письма, архивные материалы.

Особое место занимает коллекция рукоделия и вышивки. Здесь можно посмотреть на различные виды национальной одежды, а также многообразие, богатство и красоту чувашской вышивки. Формируется рукописный каталог из узоров, срисованных с полотен.

"У каждой вышивальщицы — свой почерк, узор может о многом рассказать. Зачастую вышивка, если можно так сказать, представляет собой карту: где проживает человек, к какому семейному роду принадлежит, какой у них знак собственности, отражает космогонические представления и включает обереговые элементы. Очень многое связано с мирозданием и древом жизни, традициями и обычаями, религией, земледелием — все это взаимосвязано", — говорит Пояндаев.

Он признается, что его потрясли работы вышивальщиц. "Бабушкам, которые подарили и доверили мне свои вышивки, я обещал, что они у меня будут храниться и ни одна работа не пропадет, покажу красоту всему миру. Все вышивальщицы пофамильно у меня записаны. В 2008 году все работы были представлены в Чебоксарах на выставке "Пояндайкинские узоры" ("Эскетен тӗррисем"). Тогда поступили отзывы даже из-за границы. Вот вы про них напишите, тогда и весь мир узнает", — улыбается Анатолий Пояндаев, и по его глазам видно, что он уже обдумывает массу новых планов и идей.