15 апреля 1894 года, ровно 130 лет назад, в Курской губернии родился один из главных мировых политиков второй половины XX века — Никита Хрущев. Большинство знает его как очень грузного, но шустрого эксцентричного старичка, при котором осваивали космос, сеяли кукурузу и строили пятиэтажки. Хрущев желал славы разоблачителя сталинских репрессий, хотя сам принимал максимально активное участие в чистках. Это происходило, когда он пребывал на высших партийных постах в Москве и Московской области. «Лента.ру» изучила наименее известный — столичный — период биографии Хрущева, чтобы лучше понять, кем на самом деле был будущий советский лидер.

***

1930-е — эпоха химического оружия. Итальянцы использовали отравляющие вещества в войне с Эфиопией, японцы — против китайцев. В городах СССР активисты гражданской обороны регулярно проводили учения, чем невероятно раздражали спешащих по своим делам граждан.

«Товарищ, вы отравлены!» — объявляли отказавшемуся нацепить противогаз, паковали его на носилки и уносили. Человек терял несколько часов жизни, вынужденно слушая лекцию о мерах защиты от ядовитых газов.

Тогда же появилась теория, что в случае химической атаки вся отрава осядет на деревьях и еще долго будет вредить населению. Недолго думая, партийный руководитель Москвы Никита Хрущев распорядился вырубить все деревья на Садовом кольце. Выполнять приказ бросился председатель Мосгорисполкома Николай Булганин (будущий министр обороны и глава правительства СССР). Если верить известному деятелю Совмина Михаилу Смиртюкову, тотальную вырубку остановил Иосиф Сталин — благодаря ему некоторое количество деревьев в центре столицы успели спасти.

«Такой бесшабашный, веселый... Это все наигранное было»

Всю свою жизнь Хрущев страдал от нехватки образования. Он понимал этот недостаток и пытался нивелировать его, чтобы не отставать от конкурентов, хотя работа не предполагала много времени на учебу. В середине 1920-х Хрущева уже начали назначать на руководящие должности в Сталинском округе (Донецкая область), хотя за плечами молодой управленец имел лишь рабфак. В 1929 году его отправили учиться в Москву. Хрущев поступил в Промышленную академию на Новой Басманной улице, которая готовила кадры для Наркомата тяжелой промышленности СССР, и вскоре был избран секретарем парткома.

Во время обучения Хрущев познакомился с Надеждой Аллилуевой, супругой Сталина. Их отношения переросли в дружбу, которая сыграла определяющую роль в его судьбе.

Сталин и Хрущев, 1936 год

Покровительство Хрущеву оказывал Лазарь Каганович, в начале 1930-х — первый секретарь Московского горкома и обкома ВКП(б). Он знал перспективного работника еще по Украине.

«Я его выдвигал, я считал его способным, — объяснял Каганович годы спустя. — Но он был троцкист. И я доложил Сталину, что он был троцкистом. Я говорил, когда выбирали его в обком. Сталин спрашивает: "А сейчас как?" Я говорю: "Он борется с троцкистами. Активно выступает. Искренно борется"».

Выдвиженец Кагановича не шел, а стремительно возносился по карьерной лестнице: в 1931 году он — секретарь Бауманского, а затем и Краснопресненского райкома, в 1932-м — второй секретарь Московского горкома. В общем, Хрущев оказался во главе Москвы отнюдь не случайно: старший товарищ тщательно готовил себе преемника и, перейдя на работу в правительство, оставил того на хозяйстве. Каганович стал заведовать тем, в чем, судя по всему, хорошо разбирался — железной дорогой. Он возглавлял Наркомат путей сообщения с 1935 по 1937-й и с 1938-го по 1942-й год, совмещая этот пост с должностью наркома тяжелой промышленности СССР.

Лазарь Каганович на торжественном заседании в связи с пуском первой очереди Московского метрополитена, 1935 год

Именно Хрущеву довелось завершать строительство первой очереди московского метрополитена, начатое при Кагановиче. Проект разработали иностранные специалисты, тоннели копали заключенные, московские рабочие и шахтеры Донбасса. Каганович подключил своего протеже к работе как бывшего шахтера, велел оставить работу в горкоме партии и спуститься под землю, чтобы наблюдать за стройкой из самой гущи.

По иронии, изначально Хрущев очень скептически оценивал перспективы проекта, но в итоге превратился в рьяного сторонника развития метро. После ухода Кагановича в Наркомтяжпром Хрущев, если верить его мемуарам, полностью и единолично отвечал за успех перед Сталиным. 15 мая 1935 года открылась ветка от «Сокольников» до «Парка Культуры» с ответвлением до «Смоленской». За свои заслуги Хрущев получил орден Ленина. Не забыли и инициатора: в следующие 20 лет столичный метрополитен носил имя Кагановича.

«Хрущев стоял на трибуне Мавзолея за Сталиным»

В 1930-е у Москвы хватало проблем. Население города ежегодно увеличивалось на 150 тысяч, ввиду чего была нагружена транспортная система, отсутствие сквозных проездов без пересечения других магистралей уже тогда приводило к страшным пробкам. Узкие мосты через Москву-реку обветшали и едва справлялись с потоком машин. Помимо того, к середине 1930-х назрел серьезный кризис в водоснабжении города: Москва-река давала лишь 60 миллионов ведер в сутки при необходимых 100 миллионах. Эту проблему частично решило строительство канала Москва — Волга. Значительные усилия прикладывались для развития теплосети.

При градоначальнике Хрущеве в 1935 году утверждался и реализовывался генеральный план реконструкции Москвы. Преобразования задумывались самые грандиозные: увеличить территорию города, создать новые дороги и развязки, заняться обводнением, озеленением и электроснабжением, построить новое жилье, школы и больницы.

Правда, архитекторы и инженеры сетовали, что Хрущев уделяет им меньше внимания, чем Каганович, и как будто меньше заинтересован в проведении реконструкции.

Работа уборочной техники ранним утром на улицах Москвы, 1938 год

Генплан существенно изменил облик древнего города. Многие здания пришлось снести для расширения магистралей, некоторые дома советские инженеры сумели передвинуть на другие места — среди них сразу несколько старинных объектов на улице Горького (ныне Тверская), в том числе здание современной мэрии. Вместе с тем Москва навсегда лишилась Страстного монастыря, палат князя Василия Голицына в Охотном Ряду, Китайгородской стены, Сухаревой башни, которую разобрали несмотря на отчаянные протесты простых москвичей и интеллигенции.

Самую амбициозную затею — возвести на месте взорванного храма Христа Спасителя колоссальный Дворец Советов, который бы венчала гигантская статуя Ленина, — не удалось выполнить из-за начала Великой Отечественной войны. Кстати, как раз Хрущеву приписывают идею оборудовать на месте заброшенного котлована открытый бассейн для плавания, что и было сделано в 1960 году.

По мнению исследователей, генплан реконструкции Москвы был реализован частично.

Хрущев обсуждает с работниками сельского хозяйства проблемы животноводства, 1935 год

В то время создавалась система советского спорта. В 1936-м прошел первый чемпионат СССР по футболу, тройку призеров составили московское и киевское «Динамо», а также «Спартак». В следующем году сборная страны выступила на рабочей олимпиаде в Антверпене. В литературе встречаются утверждения, что и сам Хрущев в юности любил погонять мяч. Впрочем, историк московского футбола Георгий Калянов скептически относится к этой версии.

«Фамилию Хрущева применительно к организации советского спорта в 1930-е я не встречал ни разу, — говорит исследователь «Ленте.ру». — Хотя такие дела, конечно, не могли проходить без ведома первого секретаря. Как раз при Хрущеве [первый секретарь ЦК ВЛКСМ Александр] Косарев создал общество “Спартак”. Когда в 1936-м состоялся знаменитый матч на Красной площади, Хрущев стоял на трибуне Мавзолея за Сталиным. Чем он точно вошел в историю советского футбола, так это делом [Эдуарда] Стрельцова. Посадить Стрельцова [в 1958 году] — это было распоряжение Хрущева».

Хрущев и Булганин осматривают царские гербы, снятые с кремлевских башен, 1936 год

«Он говорил: "Нужно уничтожить этих негодяев"»

Из восьми довоенных первых секретарей Московского горкома партии не попали под чистки четыре человека. Трое из них, Вячеслав Молотов (занимал должность в 1928-1929 годах), Каганович (1931-1934) и Хрущев (1934-1938), получили впоследствии широкую известность на крупных правительственных постах. Возглавлявший Москву во время войны Александр Щербаков ушел в мир иной 10 мая 1945 года из-за инфаркта (впоследствии в этом обвинили «врачей-вредителей»). Еще четверо, Исаак Зеленский (1921-1924), Николай Угланов (1924-1928), Карл Бауман (1929-1930) и Александр Угаров (1938) были репрессированы в 1937-1939 годах.

Сын Угарова Сергей (после распада СССР — банкир и инвестор) считает лично Хрущева виновным в трагедии своего отца. В процессе сбора материалов для книги об Угарове-старшем он обнаружил стенограмму заседаний XVIII съезда ВКП(б). Выяснилось, что в своем выступлении 18 марта 1939 года тогдашний второй секретарь Московского обкома партии Борис Черноусов особо отметил выдающуюся роль одного из «лучших сталинцев, прекрасного организатора, нашего москвича Хрущева в разоблачении бывшего первого секретаря МК и МГК ВКП(б) Угарова, снятого, арестованного и расстрелянного».

Важно заметить, что в январе 1938-го набравшийся опыта в столице Хрущев пошел на повышение и получил назначение первым секретарем ЦК КП(б) Украины, тогда как Угарова арестовали 20 октября того же года.

Москва. Театральная площадь в 1935 году

Как указал Сергей Угаров в своей книге «Исповедь враженыша», еще летом 1937 года Хрущев непрестанно призывал к беспощадной расправе с «разоблаченными врагами».

На активное участие Хрущева в репрессиях указывали и другие исследователи. Так, если верить историку Юрию Качановскому, который ссылался на современников эпохи, в 1937 году Хрущев ежедневно звонил в Московское управление НКВД и спрашивал, как идут аресты. Встречаются утверждения и о том, что Хрущев самолично направлял документы с предложениями об арестах руководящих работников Моссовета и Московского обкома партии. В записке комиссии Политбюро ЦК КПСС, составленной в декабре 1988 года, говорилось: «В архиве КГБ хранятся документальные материалы, свидетельствующие о причастности Хрущева к проведению массовых репрессий в Москве, Московской области».

«В Хрущеве доминировала лакейская черта — непременно выслужиться перед хозяином, предугадать его желания, перевыполнять любое поручение, — утверждает Угаров. — Он всегда был "рад стараться, дорогой товарищ Сталин!", трудился на опережение. Обычно палачи Ягоды и Ежова направляли в парторганы компромат на партийно-советских работников, подлежащих аресту. В случае с Хрущевым все обстояло иначе: именно от него исходила инициатива, он ходатайствовал о необходимости ареста как лиц из своего ближайшего окружения, так и номенклатуры районного звена».

Депутаты Верховного Совета РСФСР на Красной площади, 1938 год

Выступая в мае 1937-го на московской партконференции, Хрущев выговаривал заведующему отделом руководящих партийных органов ЦК ВКП Георгию Маленкову из-за затягивания разбора дел врагов народа и уверял, что «промедление вредит делу партии».

В Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ) хранится любопытный документ: 10 июля 1937 года Хрущев сообщил Сталину о том, что в Москве и области после отбытия наказания осели 41 305 «уголовных и кулацких элементов». Их предлагалось принудительно выселить или уничтожить.

Хрущев выступает с речью, 1939 год

По данным историка Николая Зеньковича, приведенным в книге «Самые закрытые люди», в 1936-1937 годах в Москве были репрессированы 55 741 человек. Из 48 секретарей МК и МГК избежали арестов лишь трое. В тюрьмы попали 136 из 146 секретарей райкомов и горкомов, многие руководящие советские, профсоюзные работники, руководители предприятий, специалисты, деятели науки и культуры.

Председатель Моссовета/Мосгорисполкома в 1939-1944 годах, а до того секретарь МГК Василий Пронин сохранил о Хрущеве более позитивные воспоминания. По его свидетельствам, столичный градоначальник поддерживал выдвижение молодых работников и много сделал для благоустройства Москвы — быстро схватывал предложения специалистов и старался их осуществить. Несмотря на это, многие руководители районов города относились к Хрущеву отрицательно в силу его малограмотности.

«Он активно способствовал репрессиям, — уверял Пронин после распада СССР. — Дело в том, что над ним висел дамоклов меч. В 1920 году Хрущев голосовал за троцкистскую платформу. И поэтому, очевидно, боясь расправы, сам особенно усердно “боролся” с беспечностью, утерей политической бдительности, политической слепотой и так далее. Хрущев санкционировал репрессии большого количества партийных и советских работников. При нем из 23 секретарей райкомов города почти все были арестованы. И почти все секретари райкомов области».

Как отмечал Пронин, уже работая на Украине, Хрущев на заседаниях Политбюро настаивал на репрессиях и следующего состава руководителей МГК. Партийная молодежь тогда удивлялась: как же начальник призывает ее к бдительности, если все его окружение оказалось врагами народа?

Василий Пронин в здании Моссовета, 1943 год

***

На июньском Пленуме 1957 года всесильный первый секретарь ЦК КПСС Хрущев довершил разгром своих противников — так называемой антипартийной группы в лице Молотова, Кагановича и Маленкова. Их вывели из Президиума ЦК и из ЦК, предложив взамен унизительные для фигур такого масштаба должности.

В один из дней Пленума Каганович позвонил своему бывшему подчиненному и попросил не допустить над ними физической расправы, как при Сталине. Хрущев пообещал не прибегать к методам 1937 года, но съязвил, что ему самому в случае поражения в этой борьбе точно бы не поздоровилось.

Хрущев стал единственным лидером Советского Союза, который покинул свой пост при жизни. На счастье политика, когда его отлучили от власти в СССР уже настали относительно вегетарианские времена, поэтому он избежал расправы, и даже уголовного дела для него не нашлось. Хрущев ушел на пенсию, а в стране настала казавшаяся бесконечной эпоха Брежнева.