Канцлер Отто фон Бисмарк запомнился не только как выдающийся государственный деятель и объединитель Германии, но и как автор многочисленных цитат. Однако чаще всего люди, приводящие его высказывания, не знают, что они фальшивые. Его устами критикуют выборы, призывают покупать криптовалюту, но самое главное — передают трепет перед Россией. О том, правда ли Бисмарк предлагал не ссориться с Россией и уничтожить ее ложными ценностями, а также предостерегал от «ампутации Украины» — в материале «Газеты.Ru».

Украинский вопрос

«Могущество России может быть подорвано только отделением от нее Украины... необходимо не только оторвать, но и противопоставить Украину России, стравить две части единого народа и наблюдать, как брат будет убивать брата», — в таком виде эта цитата приводится в книге «Украина перед судьбоносным выбором» авторства некогда украинского комсомольского активиста, а позже члена ЦК украинской компартии Георгия Крючкова. Иногда этот текст приводят в сокращенном виде, до многоточия, иногда используют другие образы и метафоры, например: «Для огромного тела Российской империи смертельна лишь одна операция – ампутация Украины». Остается неизменной суть: якобы Бисмарк считал Украину важнейшей частью Российской империи и грозил ее отделением. В дискуссии о подлинности цитат бремя доказательства должно лежать на том, кто цитату приводит, сославшись либо на текст автора цитаты, либо на сообщения свидетелей. В действительности это правило почти никогда не соблюдается, и потому для проверки цитат Бисмарка можно попробовать другой метод — выяснить, что он говорил на схожую тему. Вообще, в немецком политическом словаре действительное есть понятие Brudervolk — «братский народ» — правда, в наши дни это слово лучше не произносить из-за устойчивой ассоциации с нацизмом. В XIX веке, до нацистов, это понятие не было ходовым. Его использовали национал-романтики: либо при продвижении идеи объединения немецких княжеств, либо для описания отношений между пруссаками и австрийцами. Однако Бисмарк жил в эпоху ожесточенного соперничества между Пруссией и Австрией, которое регулярно перетекало в войну, а его дед застал времена, когда воевали они насмерть. Поэтому его попытка подать войну между «братскими народами» как что-то исключительное и трагичное выглядела бы странно. Но для того, чтобы убедиться, что эта цитата вымышлена, не нужно углубляться в дебри немецкой истории. В мемуарах Бисмарк рассказывал об идеях немецкой либеральной «партии Еженедельника» эпохи Крымской войны:

«В качестве цели, к которой надлежало стремиться Пруссии как передовому борцу Европы, там намечалось: расчленение России, отторжение ее остзейских губерний, которые, включая Петербург, должны были отойти к Пруссии и Швеции, отделение всей территории Польской республики в самых обширных ее пределах, раздробление остальной части на Великороссию и Малороссию, хотя и без того едва ли не большинство малороссов оказывалось в пределах максимально расширенной территории Польской республики».

Бисмарк презрительно именует авторов таких идей самопровозглашенными мудрецами и недвусмысленно высказывается против. Главную опасность этого плана он видел в создании независимой Польши и бесповоротной ссоре с Россией.

«Они считали, что этот народ [русских] можно как угодно третировать, не превращая его тем самым неизбежно в союзника всякого будущего врага Пруссии, что вынудило бы Пруссию при всякой войне с Францией прикрывать свой тыл от Польши, ибо невозможно такое решение в провинциях Пруссии, Познани и даже Силезии, которое удовлетворило бы Польшу, не нарушив целостности самой Пруссии», — писал он.

Сам Бисмарк едва ли пользовался понятием Украина, получившим распространение только под самый конец его карьеры, да и приписывание Украине всемирно-исторического значения может показаться подозрительным. Подозрения не беспочвенны: настоящим автором цитаты про «ампутацию» является священник Иван Рудович, живший во Львове в первой половине XX века. Он приписывает ее Бисмарку, но имеет ввиду совсем не то, что многие российские и украинские авторы: Рудович хочет проиллюстрировать важность Украины, чтобы найти поддержку в борьбе против СССР. Поэтому когда россияне и пророссийски настроенные украинцы говорят о невозможности для России существовать без Украины, на самом деле они повторяют мысли живших в Польше националистически настроенных малоизвестных западенских священников-униатов.

Особенности русского народа

«Русских невозможно победить, мы убедились в этом за сотни лет. Но русским можно привить лживые ценности, и тогда они победят сами себя», — чаще всего эту вымышленную цитату приводят в таком виде, но опционально «русских» могут заменять на «славян». Бисмарк успел хорошо познакомиться с Россией в бытность службы послом в Санкт-Петербурге. Важно понимать, что он разделял понятия Российского государства и русского народа — славянского этноса, носителя традиций и языка. К русским он относился формально с симпатией, но вряд ли природа этой симпатии могла бы понравиться русским националистам, и уж точно от них, как от этноса, не исходила угроза для Германии. По мнению историка Николая Власова, русские виделись ему доброжелательными, обладающими интуитивным умом, неприхотливыми и преданными правителям, готовыми пожертвовать своими интересами ради государства и коллектива, и потому из них получаются хорошие солдаты. Эти, в какой-то степени позитивные качества, дополняли отрицательные: легкомыслие при принятии серьезных решений, склонность к пустым мечтам и фантазиям, самовлюбленность, заставляющая переоценивать собственные возможности, а также переменчивость. Многие русские, считал он, понимают только власть и грубую силу. Например, Бисмарк вспоминал характерный эпизод, как однажды попросил своего кучера уступить дорогу груженым повозкам, и в ответ от извозчиков вместо благодарности получил брань. Чтобы добиться хотя бы вежливого отношения, в Петербурге требовалось непрерывно демонстрировать свой высокий статус, считал будущий канцлер. В петербургский период жизни он сделал и другое наблюдение: «Запрягать медленно и ездить быстро — в природе этого народа». Фраза имеет и переносный, и прямой смысл, поскольку суммирует опыт пользования услугами местных извозчиков. Однако она имеет сугубо негативную коннотацию: во-первых, сначала приходится тратить время и ждать лошадей, во-вторых, быстрая езда опасна и часто приводит к поломкам экипажа. Мощь же Российской империи, по Бисмарку, вытекала не из этнических особенностей инфантильного русского народа, а из германизированной элиты, правящей страной железной рукой.

«Оборачиваясь на русскую историю начиная с эпохи Петра Великого, можно констатировать, что немцы (включая российских монархов) сыграли большую роль в том, что на протяжении полутора веков правительственная машина империи работала пусть небезупречно, но в целом надежно и равномерно. Однако после смерти императора Николая началось постепенное вытеснение немцев из всех органов власти и русификация последних. По мере развития этого процесса нарастали дезорганизация и неэффективность управленческого аппарата. Способность славян управлять своим государством без участия немцев была ограниченной еще со времен Рюрика, такой же она осталась и после освобождения от власти монголов», — писал он кронпринцу Фридриху Вильгельму в 1881 году.

Но если бы Бисмарк и правда задумал ослабить Россию как таковую, то он бы порекомендовал либо поддерживать левых революционеров, либо бить в самое уязвимое место системы:

«По моему мнению, самая серьезная опасность для Российского государства — это долговременный, неисправимый вред от коррупции чиновников и офицеров; в результате этого в стране отсутствует всякая справедливость и законность, что делает невозможным подъем общественного благосостояния и финансов».

В целом же русские, по его мнению, были неплохим и продуктивным народом — если стоять над ним с палкой.

Непобедимая Россия

«Я знаю 100 способов, как выманить русского медведя из берлоги, но не знаю ни одного, как загнать его обратно», — такую цитату Бисмарка привел в 2016 году Олег Газманов. Певца трудно в чем-то упрекнуть, поскольку Бисмарк и правда это сказал — правда, не настоящий, а литературный, из романа Валентина Пикуля «Битва железных канцлеров»:

«Германия непобедима лишь до тех пор, пока она не трогает русского медведя в его берлоге». Существуют вариации этой цитаты и без зоологических метафор, например, в форме призыва «никогда ничего не замышлять против России».

Сложно себе представить, чтобы какой-либо серьезный политик сказал такое про свою страну — даже Дональд Трамп, регулярно позитивно отзывающийся о России и ее властях, никогда не говорил, что он ее до ужаса боится. Более того, при жизни Бисмарка Россия и Германия никогда не воевали. Последний контакт русских войск с немецкими состоялся в 1814 году, когда они вместе воевали против Наполеона, и немцы уж точно не считали, что ехали тогда на шее у непобедимой России. Это предельно далеко от правды. Настоящий Бисмарк действительно был противником войны с Россией — в той же степени, как он был противником войны как таковой, и считал ее крайним и нежелательным средством.

«Тот, кто хоть раз заглянул в угасающие глаза солдата, умирающего на поле битвы, хорошо подумает, прежде чем начать войну», — эту цитату приводит Георг Гезекиль в прижизненной официальной биографии политика. В особенности это касалось войны против большой страны с многочисленным населением.

Отто фон Бисмарк // Global Look Press

«Война против России, даже победоносная, будет нежелательным событием. Это опасная война, к тому же война, у которой нет приемлемой для нас цели», — написал канцлер в январе 1881 года немецкому послу в Вене.

Это истинная цитата Бисмарка, однако канцлер совершенно точно не считал русскую армию непобедимой и в годы Крымской войны отзывался о ней критически. Царским офицерам, считал он, недоставало понимания военного искусства и навыка командования, из-за чего войска сталкивались с неудачами и несли большие потери. После Крымской войны Россию часто именовали «колоссом на глиняных ногах», и это мнение разделяли и немецкие политики. Бисмарк никогда не призывал срочно этим пользоваться и расширять Пруссию на восток, но вовсе не потому, что боялся русских. Просто он считал, что Германии не нужны российские земли, в той же степени как России не нужны немецкие. Странам нечего делить, и конфликт мог бы возникнуть только в случае иррациональной агрессии со стороны России — например, попытки уничтожить Австро-Венгрию, мотивированной панславизмом. Без этой агрессии с Россией следовало, считал он, поддерживать добрые отношения, чтобы не допустить войны на два фронта при конфликте с Францией или Великобританией. При этом Бисмарк не исключал войну ради достойной цели.

«Я никогда не буду пытаться выступать против войны с Россией, если появится надежда на достойный приз», — писал он еще в годы Крымской войны.

Словом, легендарный канцлер был убежденным прагматиком и сторонником политического реализма. Россия для него была лишь одной из нескольких великих держав, со своими сильными и слабыми сторонами, но точно не заслуживающая пиетета и особого отношения — как и никто в этом мире.