Иван Ожогин: Ценю умного зрителя

Звезда самых успешных мюзиклов «Бал вампиров» и «Призрак оперы» Иван Ожогин вот уже пять лет неразлучен с ролью вампира Графа фон Кролока. О мистике, актерских суевериях и мечтах «Вечерка» поговорила с известным артистом, обладателем премий «Золотая маска» и «Музыкальное сердце театра».Ожогин переехал в Москву из Ульяновска, когда ему исполнилось 18 лет. А выходить на сцену он начал с раннего детства, лет с четырех, выступая в хоре мальчиков при областном Дворце пионеров. — Иван, как пробивались на столичную сцену? — К моменту моего знакомства с московской сценой я подружился с этим городом, изучил людей, нравы и настроение столицы. После окончания Российской академии театрального искусства я прошел кастинг в мюзикл «Норд-ост». Потом легко перетек в «Чикаго». После этих постановок я решил для себя, что хотел бы работать именно в мюзикле. — Приходилось ли вам когда-нибудь зарабатывать деньги не своей профессией? — Да. Продавал обувь и бытовую химию. Работал курьером и официантом. Все это были подработки во время учебы в Москве. А когда мне было 14 лет, разгружал машины с хлебом в Ульяновске. Но я всегда знал, что стану артистом. Готовился к оперному жанру. Мой педагог Маргарита Ланда повторяла, что таких теноров у нас нет, я единственный и уникальный. — Ваш педагог была права. Я видела, как вас принимает зритель в Санкт-Петербурге и Москве. Когда выходите на поклон, зал взрывается аплодисментами. Поклонники часто узнают на улицах? — Скрываться от фанатов не приходится. В России жанр мюзикла не так популярен и распространен, как, например, телевидение. Да и без грима меня мало кто узнает. В «Призраке оперы» я весь спектакль находился в маске. А перед «Балом вампиров» на протяжении 1,5 часа мне «рисуют» другое лицо, меняя образ до неузнаваемости. Парик, волосы, ногти — все ненастоящее. Но это меня нисколько не расстраивает, так спокойнее. — Не хотели бы попробовать выступать на ТВ? Сейчас многие, даже оперные исполнители гонятся за рейтингами на телевидении. Я часто выступаю на эстраде. Устраиваю сольные концерты. Но для телевидения я не формат. Мне ближе видеть своего зрителя в театре. Интеллигентного, умного, чувствующего. Того, кто не просиживает часами перед экраном, потребляя ток-шоу и сериалы. — Вы играете Графа фон Кролока уже пять лет. За плечами более 300 спектаклей «Бала вампиров» в Санкт-Петербурге, Берлине, Москве. Назовите плюсы и минусы такого сценического «долгожительства». — Минусов найти не могу. С каждым сезоном «Бала вампиров» я все глубже погружаюсь в образ. Очередной спектакль — это возможность прощупать своего героя со всех сторон. Но я не позволяю ему овладеть мной. В этом мюзикле опасно стопроцентное погружение. Действие выстроено таким образом, что всем артистам приходится много передвигаться в темноте. Поэтому нужно контролировать не только каждый свой шаг, но и эмоции. — Воланд в «Мастере и Маргарите», Призрак в «Призраке оперы», Граф фон Кролок в «Бале вампиров» — вам никогда не хотелось сыграть положительных персонажей? — Да, в этой цепочке что-то есть мистическое. Мне кажется, что я неплохо бы справился с ролью Христа в рок-опере «Иисус Христос — суперзвезда» или Жана Вальжана в «Отверженных». — Как вы сами относитесь к своему персонажу? — Граф фон Кролок — романтик, философ, страдающее зло. Представьте, что вы бессмертны. Вы живете уже много веков и знаете, что будет через год, десять, сто лет... Вечная жизнь — это милость и проклятие. Кролок и рад бы избавиться от такой судьбы, но он не может совладать с жаждой, толкающей его на новые преступления. А я всего лишь даю ему надежду на спасение. — А сами-то вы верите в вампиров? — Конечно. Они всегда жили и живут среди нас. Одни питаются энергией, другие — доноры, позволяют им это делать. Вообще, я не суеверный человек. В приметы не верю. Хотя, как сказал Эйнштейн, они сбываются вне зависимости от того, веришь ты в них или нет. — Посоветуйте зрителям «Бала вампиров», которые впервые собираются посетить этот мюзикл, на что нужно обратить внимание. — Я всегда завидую такой публике, потому что первое впечатление от этого спектакля — шок. У меня лично было так. Особенно когда я увидел финал. К тому же это очень кинематографичный мюзикл. Здесь стирается грань между фильмом и театром. Постоянная смена декораций, костюмов, планов. Главное — уловить атмосферу. Роман Полански максимально глубоко проработал все характеры и взаимоотношения персонажей. Поэтому, каждый раз приходя на эту постановку, можно находить детали, которые до этого не замечал.