Рождественские вечера Мариса Лиепы
Два вечера, посвященные памяти выдающегося танцовщика Большого театра Мариса Лиепы и 80-летию со дня его рождения (отмечавшегося еще летом), один за другим прошли в Москве. Первый, состоявшийся в Кремлевском дворце, был показан в преддверии Рождества и так и назывался — Christmas Балет-гала. Он стал уже вторым по счету рождественским балетным гала-концертом, которые с прошлого сезона ежегодно проходят в Кремле. И хотя формально посвящения Марису Лиепе этот вечер не носил, добрая половина номеров, исполненных на концерте, вошла через несколько дней в программу вечера состоявшегося в Большом театре, уже прямо посвященного памяти артиста. И это неудивительно: режиссером обоих концертов выступил сын юбиляра Андрис Лиепа. Оба концерта в ходе подготовки существенно поменяли состав ранее заявленных участников, а самым большим различием в программе двух вечеров оказался балет на музыку Римского-Корсакова «Шехеразада», представленный вниманию зрителей на Christmas Балет-гала и не показанный в Большом. Золотого раба — легендарную партию Вацлава Нижинского — в этом знаменитом балете Михаила Фокина из репертуара дягилевских сезонов в Кремле впервые исполнил приглашенный солист Большого театра Иван Васильев, а партию Зобеиды — его жена Мария Виноградова. Выступление этой солистки Большого театра, однако, не стало бесплатным приложением к танцу знаменитого мужа. Виноградова в роли Зобеиды была соблазнительно эротична, по-восточному томна и грациозна, оттеняя исполненный страсти энергичный танец Ивана Васильева. Его раб, лишенный восточной неги, андрогинности и кошачьей пластики своих предшественников (ориентировавшихся прежде всего на традицию исполнения этой партии Вацлавом Нижинским) и наделенный, как всегда у этого исполнителя, героичностью и необузданностью натуры, походил более на предводителя восстания невольников, вопреки сюжету балета Фокина неожиданно организованного им в гареме, чем на пылкого любовника султанши. Умопомрачительные прыжки этого танцовщика как всегда производили неизгладимое впечатление на публику. Но в этом отношении на Christmas-гала у Васильева был конкурент, темнокожий виртуоз из Вашингтонского балета Бруклин Мак, за прыжковыми трюками которого в па-де-де «Диана и Актеон» из балета «Эсмеральда» господин Васильев ревниво наблюдал, высовываясь из-за кулис. Возможно, чтобы избежать невыгодных для себя сравнений, на вечере памяти Мариса Лиепы Иван Васильев не появился (хотя и был заявлен), и в па-де-де из балета «Дон Кихот» в заключении программы вместо него в Большом театре не слишком удачно выступил Игорь Цвирко. Бруклин Мак же и на вечере в Большом все так же блистательно трюкачил, исполняя па-де-де уже из другого балета Мариуса Петипа — «Корсар». Однако главной интригой обоих гала-концертов стало выступление премьера Театра Ла Скала Якопо Тисси. Этот артист, впервые выступивший в Москве, говорят, был приглашен войти в состав балетной труппы Большого театра ее новым руководителем Махарбеком Вазиевым (в прошлом — директором балета Ла Скала), поэтому его исполнение партии Видения Розы (тоже легендарной партии Нижинского в одноименном балете Михаила Фокина) вызвало особенно пристальное внимание. В отличие от недавних гала-концертов в Большом, где этот балет был показан в ненадлежащем, разрушающим его эстетику виде, Андрис Лиепа, дока в восстановлении дягилевских балетов, и на Christmas-гала в Кремле, и на мемориальном вечере в Большом представил этот шедевр эпохи серебряного века так как и следовало бы его исполнять: в декорациях и оформлении Льва Бакста, ставшем неотъемлемой составной частью этого произведения. Якопо Тисси, несмотря на всю свою несхожесть по фактуре с первым исполнителем этого балета, танцевал в манере «а-ля- Нижинский», грациозно работая своими удивительными по красоте руками, зависая, как и Нижинский, в своих прыжках и образно передавая своим танцем восхитительный аромат цветка, улавливая таким образом самую суть балета Фокина. Тело этого высокого, с удлиненными линиями рук и ног танцовщика (большая редкость в Большом театре) представляет собой отличный по красоте материал, естественно, по молодости еще не доведенный до нужной для Большого театра степени совершенства и понятно, нуждается в соответствующей огранке. Рождественские вечера Андриса Лиепы (сорежиссером мемориального концерта в Большом театре был заявлен еще Вазиев) состояли практически исключительно из классических номеров. Сюда, например, были включены особенно любимые зрителями па-де-де из балетов «Лебединое озеро» и «Щелкунчик». Одиллии из «Лебединого озера» — приме Михайловского театра Екатерине Борченко в качестве Зигфрида больше подошел участник Christmas-гала Евгений Иванченко, нежели вышедший с ней по замене в том же па-де-де в концерте Большого театра Виктор Лебедев (согласно афише, танцевать с ней в этот вечер должен был получивший накануне травму Денис Родькин, кстати, успевший до того вместе с Юлией Степановой отлично показаться на Christmas-гала в па-де-де из балета «Раймонда»). Опытный премьер Мариинского театра Иванченко — отменный по своим партнерским качествам и находящийся в прекрасной форме танцовщик — акцентировал в Кремле все достоинства демонического танца своей Одиллии, на концерте в Большом никак не прозвучавшие. Зато более выигрышно в Большом театре смотрелось па-де-де из балета «Щелкунчик». В качественном исполнении солистов Михайловского театра Анжелины Воронцовой и Ивана Зайцева оно заиграло совершенно другими красками, в сравнении с тем же вайноненовским па-де-де вяло и не слишком выразительно исполненном солисткой Мариинского театра Анастасией Никитиной и ее партнером из Стасика Иваном Михалевым. Как всегда роскошным в английской классике предстал британец Ксандер Париш (солист Мариинского театра), танцевавший вместе с Надеждой Батоевой па-де-де из балета Фредерика Аштона «Сильвия». А единственным современным номером, показанным на вечере в Большом (в Кремле этот номер не показали), был дуэт Изольды и Тристана из балета Кшиштофа Пастера «Тристан». Прима Большого театра Светлана Захарова и ее партнер Михаил Лобухин были в этом номере не просто великолепны. Балерине вместе со своим партнером языком изломанной современной пластики удалось передать весь накал и драматизм любовных переживаний далеких от современности героев средневекового рыцарского романа. В полном слиянии и растворении своих тел в великой музыке Вагнера два этих артиста на вечер памяти Мариса Лиепы были поразительно одухотворены и трагически прекрасны в созданных ими образах.
