Анкета коллекционера: Анатолий Беккерман

Московской публике имя Анатолия Беккермана может быть знакомо в свете его флагманских просветительских проектов: в 2014 году в Главном здании ГМИИ прошла большая выставка «Искусство как профессия. Собрание Майи и Анатолия Беккермана», в сентябре 2016 в Новом Манеже — «Русское искусство от Боровиковского до Кабакова». Беккерман — известный арт-дилер и владелец нью-йоркской галереи ABA Gallery. Анатолий не получал профильного образования, но родился в семье скульптора и с детства учился разбираться в искусстве сам. Последний визит коллекционера в Москву связан с открытием выставки «Грузинский авангард» в Отделе личных коллекций ГМИИ им. А.С. Пушкина, куда он отдал на экспозицию абстрактную композицию Какабадзе 20-го года. Каков основной фокус Вашей коллекции? - Это шедевры русского искусства 19-го и начала 20-го веков. То направление, которое всегда будет востребовано: сейчас его по достоинству ценят во всем мире. За русским искусством в мою галерею ABA Gallery в Нью-Йорке обращаются инвесторы из Китая, Англии, Германии, например. Потому что лучшие образцы русского искусства этого периода все равно дешевле, чем лучшие работы американских или французских художников. Это перспективный сегмент: коэффициент роста у него выше, чем у западного искусства. Сколько лет Вы собираете искусство? - Вплотную уже тридцать лет. Своей коллекцией я могу назвать то, что начал собирать, уже живя в Соединенных Штатах, куда переехал в конце 1974 года, тогда же начал вести каталог. Первая картина, которую Вы приобрели? - Это картина Коровина, изображающая пейзаж Гурзуфа, которую я купил в десятом классе в комиссионном магазине. Убедил отца дать мне около трехсот рублей — на тот момент эта сумма равнялась среднему двухмесячному заработку. С тех пор Коровин один из моих любимых художников. Где Вы покупаете искусство? - Поскольку у меня есть своя галерея, люди знают, что я собираю русское искусство, поэтому с нами связываются и дилеры, и представители аукционов, и частные лица. Но не могу сказать, что это происходит в одностороннем порядке, — часть вещей я и мои сотрудники ищем сами. Сейчас, например, охотимся за работами Давида Бурлюка японского периода, которые считаются редкими. Насколько мне известно, в России выставлена только одна работа Бурлюка этого времени — «В рисовых полях» 1921-го года в Русском музее. Вообще судьба картины может быть удивительной: одну из работ Гончаровой мы приобрели в Бразилии частным образом, несколько картин Бориса Григорьева мы нашли в Чили и Аргентине. Есть ли у Вас консультант, которому Вы доверяете в вопросах приобретения искусства? - Есть целый ряд художников, в которых я сам разбираюсь очень хорошо, — это Наталья Гончарова, Михаил Ларионов, Александра Экстер, Константин Коровин, Иван Пуни, Давид Бурлюк. Есть области искусства, даже русского, в которых я чувствую себя менее уверенно, — к примеру, портрет 18-го века. В этих случаях я привлекаю искусствоведов, которым доверяю. Григорий Голдовский — замечательный специалист из Русского музея по живописи 19-го века; Ирина Вакар и Евгения Илюхина из Третьяковской галереи — эксперты по русскому авангарду; Галина Тулузакова — исследователь творчества Николая Фешина; Владимир Поляков — специалист по первой половине 20-го века, совсем недавно выпустил монографию о Бурлюке. Разумеется, прямое участие в формировании коллекции принимает моя жена, Майя Беккерман, и мне нравится, что иногда наши вкусы не сходятся. Для Вас коллекция — это отдушина или вторая профессия? - Поскольку я профессиональный арт-дилер, для меня это и работа, и хобби. Есть наша с супругой частная коллекция, которую мы не продаем, и есть вещи на продажу. Сколько единиц в Вашей частной коллекции? - Около трехсот, я думаю. Я приобретаю только тогда, когда на рынке появляются редкие и важные вещи. В этом прелесть инвестиционной составляющей коллекционирования: шедевров мало, и когда они появляются, я стараюсь незамедлительно реагировать. Самые главные критерии работы для меня — ее качество, редкость и оригинальность. Насколько для Вас важно участие в выставках? - Я стараюсь отвечать на все достойные предложения. Я всегда готов участвовать в проектах, которые помогают популяризировать русское искусство. Мы делали десятки выставок в Нью-Йорке, участвовали в российских выставках — в Русском музее, в Третьяковке, в ГМИИ. В Русском музее это были проекты «Русский Париж», «Русский футуризм», «Время собирать», где было представлено около пятидесяти картин из нашего собрания. Мы давали ряд картин Натальи Гончаровой на ее ретроспективу в Третьяковке. Ваши ближайшие экспозиционные планы? - В следующем году планируем привезти две выставки в Россию. Первая — «Шедевры русского зарубежья», где будут выставлены работы Гончаровой, Ларионова, Григорьева, Рериха, Фалька, Коровина, созданные не в России. Второй проект — фотографии авторства Михаила Барышникова. Выставки будут проходить одновременно: на этот предмет мы ведем переговоры с уже знакомым нам и подходящим под идею пространством — Новым Манежем. Собираемся участвовать в выставке Михаила Ларионова в 2018 году, готовим большую выставку Давида Бурлюка в Японии, Испании и России — 2018 год будет годом дружбы Японии и России. Кого Вы считаете влиятельными коллекционерами в России? - Петра Авена, который обладает замечательным глазом и хорошим вкусом. У него очень серьезная коллекция искусства, которая недавно с аншлагом выставлялась в Нью-Йорке в Neue Gallery. Я сам стоял в очереди на выставку Авена и очень уважаю его знания и подход к собирательству. Достойный музей Русского импрессионизма открыл Борис Минц — это большое дело, у меня, например, нет таких амбиций и возможностей. Я знаю, что открытие частного музея есть в планах у другого хорошего коллекционера — Игоря Цуканова, который и сейчас делает много полезного для России и современного русского искусства. Любите ли Вы современных художников? - Самое «свежее» из того, что у меня есть, — это работы шестидесятников: Кабаков, Вейнберг, Немухин, Краснопевцев. Мы делали выставку Олега Целкова год назад, она прошла с большим успехом. У нас также есть работы моего младшего брата, известного и востребованного художника Эдварда Беккермана. Картины из Вашей коллекции с необычной историей приобретения? - Недавно мы нашли замечательную картину Николая Ульянова «Крестный ход», она была на выставке русского искусства в Нью-Йорке в 1924 году, с тех пор была утеряна. Еще недавно нашли законченный эскиз к картине Владимира Маковского «Вечеринка», которая находится в Третьяковке. Сам эскиз в последний раз выставлялся в 1902 году. Где хранится основная часть Вашей коллекции? - Она сосредоточена в нескольких резиденциях в США и на складе. Невозможно все повесить. Что Вы думаете об отношении к русскому искусству за рубежом? - Оно набирает популярность с каждым годом. Недавно в Лондоне состоялись торги, на которых русские художники установили ряд рекордов. В Музее современного искусства в Нью-Йорке открылась выставка русского авангарда, в той же Neue Gallery — ретроспектива Алексея Явленского. Это весьма положительная динамика. Хотя американцы, на самом деле, всегда любили русское искусство: в 2005 году выставка «Россия» в музее Гуггенхайма побила все рекорды посещаемости. Как Вы распорядитесь коллекцией в дальнейшем? - Надеюсь, пока об этом рано думать. Но у меня есть две дочери. Мы периодически что-то дарим российским институциям, я планирую продолжить благотворительные шаги в этом направлении. Ваше последнее приобретение для личной коллекции? - Как раз редкая работа Давида Бурлюка японского периода «Рикша» (1923 год), где видно влияние искусства страны на его творчество. Бурлюк два года прожил в Японии, его работы коллекционировали император и его сестра.