Эрмитаж: от приюта отшельника до одного из лучших музеев мира

17 февраля 1852 года в Санкт-Петербурге коллекция Эрмитажа, которую на протяжении предыдущих почти ста лет собирали российские императоры, открылась для широкой публики. К началу XXI века этот музей, название которого вообще-то переводится с французского как «уединенный уголок», вошел в двадцатку самых посещаемых в мире, а его масштабная коллекция разместилась в комплексе из пяти зданий. «Известия» вспомнили основные вехи в истории одного из главных музеев России. Кто и как собирал коллекцию Эрмитажа Основу будущей экспозиции составили картины, приобретенные в середине XVIII века российской императрицей Екатериной II в частном порядке. Тогда по распоряжению императрицы в Париже была куплена коллекция картин голландских и фламандских мастеров. Шедевры живописи разместились в уединенном флигеле дворца, носившем название «Эрмитаж», — оно же по наследству перейдет и будущему императорскому Эрмитажу, который, впрочем, уже сложно будет назвать уединенным уголком или приютом отшельника. Позднее послы и доверенные лица Екатерины II по поручению императрицы продолжали покупать лучшие работы в Западной Европе — так в коллекции оказались картины кисти Тициана, Рафаэля и Ван Дейка. Впрочем, императрица, покупая шедевры на собственные деньги, радела и о престиже державы — таким образом она хотела продемонстрировать западному миру, что у империи есть средства на покупку предметов искусства, которых другие западные страны позволить себе не могут. Ее дело продолжат Александр II, а за ним и Николай I — который, собственно, и откроет коллекцию для широкой публики. Однако из 228 картин, при Екатерине II заложивших основу собрания Эрмитажа, до наших дней сохранятся лишь около ста. По образу Пинакотеки Коллекция очень быстро разрослась настолько, что перестала помещаться в отведенном ей флигеле. В 1764 году Екатерина II задумала строительство Малого Эрмитажа, однако быстро убедилась, что и он не сможет вместить в себя все экспонаты. И в 1771-м началось строительство здания Большого Эрмитажа на Английской набережной. В 1837 году Николай I воспользовался пожаром, повредившим стоящий по соседству Зимний дворец, и в рамках реконструкции дворцового комплекса начал строительство Нового Эрмитажа, предназначенного уже исключительно для музейных целей. Проектирование здания было поручено известному немецкому архитектору Лео фон Кленце, давно стремившемуся вернуть в архитектуру традиции античной Греции, — так появились знаменитые атланты, изготовленные по проекту Кленце русским скульптором Александром Теребеневым. Атланты понравились императору Николаю I настолько, что в награду он даровал скульптору кольцо с бриллиантом. В целом же, по задумке архитектора, облик Нового Эрмитажа должен был совместить в себе лучшие черты двух знаменитых мюнхенских музеев — поэтому западный фасад здания напоминал Глиптотеку, расположенный в Мюнхене музей античных ценностей, а восточный — мюнхенскую Пинакотеку. Новый Эрмитаж стал первым зданием в истории России, сразу спроектированным исключительно для музейных целей. С его открытием 17 февраля 1852 года коллекция российских императоров стала доступна посетителям. Хитросплетения отношений с Москвой С конца XVIII века коллекция Эрмитажа претерпела много изменений — часть работ, принадлежавших кисти русских художников, еще в конце XIX века отошла Русскому музею. После революции коллекция пополнилась за счет многочисленных национализированных собраний частных коллекционеров. Однако и потери были значительными — в результате распродажи ценностей, проведенной советской властью в 1920–1930-е годы прошлого века, за рубеж отправились, в том числе единственное в музее произведение Ван Эйка, работы кисти Боттичелли и Рафаэля. Однако, пожалуй, самые сложные отношения связывали Эрмитаж с московскими музеями. Так, после начала Первой мировой войны часть драгоценностей, хранившихся в Бриллиантовом кабинете Зимнего дворца, из соображений безопасности была переправлена в Московский Кремль. Затем грянула революция — и драгоценности так и остались в запасниках вплоть до 1920-х годов, когда специальная комиссия, изучив их, постановила передать ценности в ведение Гохрана. Именно они позднее легли в основу Алмазного фонда Московского Кремля. В 1948 году, напротив, Эрмитаж обогатился частью коллекции закрытого в Москве Музея нового западного искусства, в котором хранились работы западных мастеров второй половины XIX — начала XX века. А вот некоторые работы кисти художников более раннего периода, напротив, переехали из Петербурга в Музей изобразительных искусств имени Пушкина, расположенный на Волхонке — недалеко от закрывшегося Музея нового западного искусства. Сюда, в частности, отправились работы кисти Тициана, Веронезе и Рубенса. Споры искусствоведов о том, какой из музеев имеет больше прав на те или иные коллекции, до конца не умолкают до сих пор. Опустевшие рамы ​​​​​​​ К 1941 году в запасниках Эрмитажа хранилось около 1,6 млн экспонатов. С началом блокады стараниями директора музея Иосифа Орбели и его сотрудников все они были благополучно эвакуированы в тыл. Запасники опустели, а сотрудники музея остались на своих рабочих местах. На стенах музейных залов, как напоминание о вывезенных картинах, по распоряжению Орбели остались висеть пустые рамы. В конце осени 1941 года сотрудники музея решили отблагодарить солдат, участвовавших в эвакуации собрания, — большинство из них были из других городов и до войны не бывали в Эрмитаже. Останавливаясь перед квадратами и прямоугольниками роскошных рам, экскурсоводы по памяти рассказывали необычным экскурсантам не только историю висевших здесь картин, но и описывали изображенные на них сюжеты. Позднее именно оставленные на стенах рамы позволили в точности восстановить довоенную экспозицию музея. За всё время войны Эрмитаж не потерял ни одного экспоната и лишь немногим потребовалась реставрация. Самые загадочные экспонаты Практически каждый экспонат в коллекции Эрмитажа — жемчужина. Однако за многими из них стоят собственные, часто загадочные или просто неожиданные истории. Так, одна из визитных карточек музея — золотые часы «Павлин» были заказаны у известного английского мастера Григорием Потемкиным в 1777 году. Для того чтобы доставить их в Россию, часы разобрали — а вот собрать уже не смогли. «Заморскую игрушку» позднее вернул к жизни русский мастер Иван Кулибин. Рассказывают также, что статуя богини войны Мух-Сохмет, один из древнейших египетских памятников на территории России, представленный в Египетском зале музея, покрывалась странным красноватым налетом в преддверии самых кровопролитных событий в истории страны. Еще одна мистическая легенда связана с «восковой персоной» Петра I, изготовленной после смерти императора под руководством Растрелли и теперь хранящейся в Эрмитаже в отделе русской культуры конца XVII — начала XVIII века. Мастера, трудившиеся над изготовлением фигуры, снабдили ее шарнирами, которые позволяют ей стоять или «садится». Но некоторые посетители музея утверждали, что видели, как царь поднимался, кланялся и даже указывал им на дверь. А потому вести себя при «восковой персоне» рекомендуется почтительно, даже когда она спокойно сидит на своем месте. А вот действующий директор Эрмитажа Михаил Пиотровский ранее рассказал «РИА Новости», что самой загадочной картиной в музее считает «Данаю» кисти Рембрандта. В 1985 году вандал облил картину кислотой и порезал ножом. Несмотря на многолетнюю реставрацию, следы нападения по-прежнему заметны в ее центральной части — там кислота разъела верхний слой прорисовок. Зато после этого на первый план выступили элементы картины, ранее не бросавшиеся в глаза зрителя, — так, например, случилось со скованным купидоном, расположенным в изголовье постели Данаи.