Голубой экран творит свою магию театра

Парадоксальное наблюдение: вместе с торжеством телевидения и клипового мышления все большую роль в сознании наших современников играет театр. Да-да, именно в сознании: люди стремятся узнавать жизнь с помощью театра. Именно этому запросу общества отвечает огромное число появившихся в последние годы на экранах телеспектаклей. Критики скажут: экран «съедает» магию театра, контакта «зритель-актер» так не настроить, катарсиса (очищения посредством сопереживания искусству) не достичь. А мы ответим: да, «съедает», но рождает при этом свою магию — телеспектакля. Во-первых, не все могут сходить в театр. Элементарно потому, что билеты на хорошие места очень дорогие. Заметим, что режиссеры обычно смотрят прогоны своих шедевров с лучших мест, а именно: с седьмого ряда партера. Не с бельэтажа и не со второго балкона. И если туда билеты доступны по 700 рублей, то в партер цены не знают пределов. Например, купить такие места на «№13D» в МХТ им. А. П. Чехова предлагают за 7–10 тысяч рублей. Рекорд в этом смысле ставит Театр Наций со своим «Ивановым» — партер там обойдется в 15–20 тысяч рублей. Зритель, который хочет сберечь копейку и при этом избежать театральной изоляции, в этом случае делает выбор в пользу дома. И здесь приходят на выручку телеспектакли. Из этого вытекает и второе достоинство формата телеспектакля: просмотр дома освобождает зрителя от условностей поведения, которые волей-неволей возникают в храме искусства. Современная публика не всегда хочет с ними считаться и позволяет себе, скажем, хруст чипсами во время действия или распитие громко пузырящейся газировки. Коллега рассказывала, как сводила ребенка на «Тома Сойера» в РАМТ: уже через полчаса зал обволок запах хрустящего картофеля, которым вынуждены были дышать, в том числе, и чуткие ко всему театралы. А они, борясь за уважение к святыням Мельпомены, невольно опускаются до замечаний. Зачем мне это надо, подумает в следующий раз зритель? И останется смотреть спектакль дома, где никто не помешает. И, наконец, третий аргумент в защиту телеспектаклей: с запечатлением на пленку они входят в историю театра. Не счесть шедевров, которые в свое время не были записаны и канули в Лету. Сегодня, например, многие сцены в едином порыве обратились к пьесе «Трамвай «Желание» Теннесси Уильямса и изгаляются каждый на свой лад. А ценители вспомнят гениальную постановку данной пьесы Андреем Гончаровым в Театре им. Вл. Маяковского, где Бланш Дюбуа играла Светлана Немоляева, а Стенли Ковальского — Армен Джигарханян. Это было в начале 1970-х, театроведы уже тогда считали эту постановку образцовой, а театралы ходили на нее по многу раз. Но вот беда: нынче от этого успеха остались только разговоры, потому что снять его не смогли. Во всяком случае, телеверсию никто никогда не видел. И сравнить не с чем, и завещать, кроме слов, нечего.