Вгонять краску

В начале марта на аукционе в Европе картина австрийского художника Густава Климта «Сельский сад» ушла с молотка за 60 миллионов долларов. Подобные баснословные суммы привлекают к арт-рынку немало проходимцев. О том, как в России торгуют подделками шедевров, «Ленте.ру» рассказал юрист, специализирующийся на вопросах антиквариата. О криминальности российского арт-рынка свидетельствует хотя бы то, что дилерам дают клички сродни воровским. «Покойник, Мышонок, Гиена, Пятак, Прошка, Овцебык», — перечисляет юрист одной из столичных галерей Никита Семенов в беседе с «Лентой.ру». «Это все очень уважаемые люди», — говорит он с иронией. Вспоминает он и Славу Грузина с Димой Быком. Дружат с детства, и оба известны своей сомнительной деятельностью на арт-рынке. Бык, он же Дмитрий Кутейников, в настоящее время отбывает срок в Грузии, а в России находится в розыске как предполагаемый сообщник скандально-известных супругов Преображенских, рассказывает Никита Семенов. В 2001-2007 годах наш собеседник занимался расследованием уголовных дел в сфере искусства, а впоследствии стал одним из немногих юристов, специализирующихся на судебных разбирательствах, связанных с предметами антиквариата. «Проверка подлинности и происхождения картин, возвраты подделок, споры наследников, розыск похищенного — все это частые ситуации на нашем, увы, очень непрозрачном и проблемном арт-рынке», — говорит он. По его словам, за последние 20 лет было всего четыре знаковых уголовных дела, связанных с продажами подделок предметов искусства. Столь скудная статистика, подчеркивает он, лишь подтверждает нелегальный характер российского арт-рынка. Практически все сделки проходят без оформления документов, а в случае выявления фальшивок стороны стараются урегулировать конфликт без огласки. Арт-дилеры, дорожащие репутацией, предпочитают вернуть деньги, чтобы сохранить богатого клиента. Впрочем, и среди них хватает проходимцев. Серьезные игроки на рынке, как правило, предупреждают друг друга о сомнительных персонажах. Семенов зачитывает письмо, полученное недавно на электронную почту. «Хочу вас предостеречь от сотрудничества с дилером N (собеседник не уточнил данные дельца — прим. «Ленты.ру»). Моя галерея понесла большие убытки от так называемого сотрудничества с этим человеком. Он неоднократно брал у галереи картины для показа своим клиентам и для передачи другим арт-дилерам. Всегда на протяжении трехлетнего знакомства возвращал картины, но в 2016 году N, взяв в мае на показ три картины Колесникова "Чистый четверг", "Парный пейзаж", картину Рубо "Отряд черкесских всадников", до сих пор не вернул ни картины, ни сумму денежных средств, соответствующих оценочной договорной стоимости. Убедительная просьба, если у вас есть какая-либо информация относительно данных картин, сообщите мне, пожалуйста, любые сведения о них. После многочисленных требований вернуть картины в галерею, я был вынужден обратиться в правоохранительные органы». В письме описывается и схема, которую использует мошенник. Дилер назначает день и время возврата картин, потом звонит по телефону и переносит встречи. Далее у него возникают непредвиденные обстоятельства, он назначает новую дату возврата и так до бесконечности. «Мягко говоря, фантазия этого человека безгранична, он сочиняет все новые и новые истории. Две картины были лично моими, но две картины общей стоимостью 85 тысяч долларов Колесникова и Рубо находились в галерее по договору хранения. Мне не остается ничего другого как прибегнуть к помощи государственных органов, чтобы вернуть картины», — говорится в тексте письма. Собеседник «Ленты.ру» приводит примеры того, что происходит ежедневно в среде торговцев антиквариатом. Дилер под расписку взял у владельца картину стоимостью 50 тысяч долларов в октябре, и даже оставил в залог свой паспорт. «Где он сейчас неизвестно, ни денег, ни картины», — говорит юрист. Другая схема: арт-дилер берет на продажу картину. Допустим, владелец оценил ее в 100 рублей (условно). Дилер продает ее за 50, потому что по дешевке она быстрее уходит, а собственнику возвращает всего 10 рублей и говорит, что это задаток. После этого мошенник начинает скрываться. И находит очередную жертву, так же продавая картину. «Вот я упоминал Кутейникова — его бывшая жена занималась такой схемой. Сейчас она в тюрьме», — рассказывает юрист. В 2008 году в Москве был вынесен приговор супругам Преображенским. Искусствовед Татьяна получила 9 лет колонии, ее муж Игорь — 8,5. Они продали через свою галерею «Русская коллекция» 35 картин Александра Киселева, Ивана Шишкина и других известных художников московскому бизнесмену за восемь миллионов долларов. Часть полотен оказалась искусной подделкой. Как установило следствие, арт-дилер Дима Бык (Кутейников) ездил по западным аукционам, скупая картины XIX века, близкие стилистически русским передвижникам. Их привозили контрабандой в Россию, и здесь они уже «дописывались» (то есть дополнялись вторым слоем или вытравливались отдельные детали композиции) под русских художников. Подлинность подтверждали в научно-реставрационном центре имени Грабаря и продавали переделку в сто с лишним раз дороже, чем покупали. После дела Преображенских и еще ряда скандалов Минкульт в 2006 году запретил экспертам государственных музеев выдавать заключения о подлинности произведений искусства из частных коллекций. В 2010 году приговором закончилось второе уголовное дело о мошенничестве на рынке антиквариата. Гражданин Германии Александр Белиловский на 3,5 года отправился в российскую колонию за продажу московскому банкиру поддельной картины русского живописца Карла Гуна «Цыганка с младенцем». По словам Семенова, здесь также применялась схема переделки работы западного художника. Соучастником немца была латвийский эксперт и галеристка Ивон Вейхерте. Белиловский придумывал провенанс (то есть происхождение) картины, а Вейхерте подтверждала ее подлинность. В этом деле Семенов представлял интересы потерпевшего. «Мы установили, где и когда картина была куплена. Нам ее продали за 600 тысяч долларов как работу русского художника», — говорит он. Под шедевр русской живописи мошенники выдали картину малоизвестного немецкого художника Карла Гугеля «Итальянка с ребенком». Полотно под настоящим автографом и с настоящим названием выставлялась в 1999 и 2006 годах на европейских аукционах по стартовой цене всего в пять тысяч евро, писала в 2010 году газета «Версия». В 2013 году прошел третий судебный процесс. На этот раз за мошенничество осудили отца и дочь Черновых, продававших подделки под русский авангард. Через «Измайловский вернисаж» они сбыли 800 фальшивок из якобы собрания 80-летнего сотрудника посольства Швеции в Ташкенте Михаила Нельсона, сообщала «Газета.ру». «Там была придумана очень сложная история происхождения этих вещей. Сфальсифицировали переписку якобы коллекционера из Узбекистана с известнейшим коллекционером нашего авангарда Георгием Дионисовичем Костаки. Люди разыгрывали роли по телефону: якобы сиделка этого пожилого человека (Нельсона) продает какие-то вещи, потому что ему нужны деньги на операцию», — рассказывает Семенов. Двое потерпевших, наивно поверивших в легенду о неизвестной коллекции, заплатили Черновым в общей сложности 18 миллионов рублей. Еще один громкий процесс, касающийся липовых произведений искусства, связан с искусствоведом Еленой Баснер. В отличие от предыдущих примеров, в 2016 году суд ее оправдал, усомнившись в доказательствах следствия. Суть дела: в июле 2009-го коллекционер Александр Васильев приобрел картину Бориса Григорьева «В ресторане» за 250 тысяч долларов. После сделки выяснилось, что это подделка, а оригинал хранится в Русском музее. Потерпевший утверждает, что Баснер продала ему полотно, заведомо зная, что это фальшивка. Она же, по данным Васильева, дала ложное заключение о подлинности. Искусствовед категорически отрицает обвинения в свой адрес. Существует пять известных способов изготовления поддельных произведений искусства, говорит Семенов. Способ №1: переделка картин европейских мастеров под русских художников. — Очень сложно технологически выявить такую подделку, потому что один и тот же период, те же пигменты, старые холсты и подрамники, старый лак. «Если применить хитрый лак, то места изменения подписи не будут видны на ультрафиолете», — отмечает он. «Врубель, Филонов, художники русского авангарда использовали совершенно новую технику. А наша академическая живопись рубежа XIX-XX веков очень похожа на западную, — объясняет юрист. — Поэтому и различить их непросто». Способ №2: статус шедевра средней руки полотно приобретает с помощью поддельной экспертизы. Можно заплатить эксперту, и он даст ложное заключение о подлинности, а можно сфальсифицировать сам документ. «Есть, например, одно очень смешное заключение, подтверждающее подлинность одной работы якобы Пиросмани. Оно написано с таким грузинским акцентом, без склонения, не тот род употребляется, неправильные слова», — рассказывает Семенов. Способ №3: изготовление новодела. Для этого берется старинный холст, с него снимается красочный слой, а затем с использование старых пигментов наносится новый сюжет. «На Западе ходит гигантское количество поддельного русского авангарда. И практически нет экспертов, которые бы хорошо разбирались в творчестве, например, Малевича, Кандинского. Есть, конечно, авторитетный искусствовед Александра Шацких, которая живет в Америке, но с ней не так-то легко встретиться и пообщаться», — говорит юрист. Способ №4: придание значимости новоделу. Эту схему придумал галерист из немецкого Висбадена Эдуард Натанов, выходец из России. Он продавал фальшивки под видом русского авангарда. В провинциальных музеях России Натанов устраивал выставки своей коллекции, причем, все картины там были поддельными. А затем при продаже он показывал покупателю список экспозиций, на которых картина побывала. «И это сильный аргумент. Музей ведь может показать у себя частную коллекцию, если ему заплатить, администрация не несет ответственности за содержание коллекции», — говорит Семенов. Способ №5: поддельная подпись. «У меня сейчас идет процесс по поддельной работе Клевера. Взяли старую вещь, которой более 100 лет, и на нее нанесли фальшивую подпись Клевера. Смешно, но фальшивая подпись не означает, что вещь поддельная. И это очень тяжело выявить. Это русская живопись, которая не имеет особого значения, но с подписью Клевера она продается уже за другие деньги. За 150 тысяч долларов», — объясняет Семенов. Исполнители подделок, как правило, талантливые живописцы. Они всегда находятся в тени, зачастую зарабатывая небольшие деньги. В деле Черновых был установлен художник, который делал поддельную графику русского авангарда. «Мошенники просили его делать не копии, а просто придумывать сюжеты из головы, но в стилистике определенных художников. Он получал за каждую такую работу пять тысяч рублей, а Черновы потом подписывали ее», — вспоминает Семенов. По его словам, в этой ситуации в действиях художника нет состава преступления, поскольку он не знает, что его картина будет продаваться под видом подлинника известного автора за большие деньги. Еще один специалист-поддельщик, известный ему, снабжает западных дилеров русским авангардом, получает от пяти до 20 тысяч долларов, не скрывая, что это копии. «В нашей стране не преследуют художников, которые на копию шедевра ставят авторскую подпись, скажем, Айвазовского. А, например, в Испании сам факт изготовления подделки считается преступлением», — отмечает юрист. «Ведущий эксперт по Рериху Ольга Глебова так часто сталкивается с подделками, что уже различает "школы": это тбилисская школа подделки, а здесь — питерская. Специалист по работам Фаберже и владелец частного музея Фаберже в Баден-Бадене Александр Иванов, глядя на тот или иной предмет, иногда даже узнает руку мастеров-поддельщиков по своеобразному "почерку", и называет фамилию автора», — подытоживает Никита Семенов.