Вы приходите в новое здание Третьяковской галереи на Крымском Валу, направляетесь к кассе за билетом, и кассир сообщает вам нечто, чего вы никак не могли ожидать. Но все же стоит вступить с ним в контакт лично, а не посылать за билетом сына или жену, — так вы сможете стать непосредственным участником художественного акта, предложенного Тино Сегалом. Он называется This is New («Это новое», 2003), и это одно из семи произведений Сегала, которые доехали до Москвы. Масштабный проект фонда развития современного искусства V-A-C получил название «V-A-C Live: Тино Сегал» (куратор — Виктория Михельсон), и это российская премьера художника, чьи сочинения приобретали лондонская галерея Тейт Модерн, нью-йоркский МОМА, амстердамский Стеделик. Сегал — участник всех самых авторитетных международных арт-смотров, от documenta в Касселе до Венецианской биеннале, где в 2005 году он представлял павильон Германии (и стал самым юным художником, сделавшим проект в национальном павильоне), а в 2013-м получил, уже как лучший художник, главную награду — «Золотого льва». Работа, удостоенная тогда премии, не была подписана — как и все, что делает Тино Сегал, как не подписывает он даже свои контракты с музеями и прочими институциями, считая, что мир и так завален материальным — пора бы его освободить. И работы его нематериальны, они существуют лишь в исполнении его «интерпретаторов» — актеров или других, специально отобранных и обученных людей. Нет ни фотографий этих спектаклей, ни видеосъемки, кроме пиратской — не отберешь же у посетителей музеев их гаджеты. Сегал противится любой визуальной документации своего творчества. Всякий раз его произведения заново рождаются и умирают, существуя лишь в воспоминаниях зрителей. Неподкрепленные материальной шпаргалкой, даже спустя время эти сиюминутные впечатления кажутся весомыми, в том числе потому, что люди сами были участниками этих шоу. Но раз нет визуального документа, что же тогда покупают у Тино Сегала музеи? Идею. Описание. Уникальность, хотя даже у таких произведений существует тираж — четыре экземпляра: три в музеи, один, авторский, себе, чтобы иметь право показывать на выставках. Во время беседы с куратором на открытии выставки Сегал признался, что продает свои работы редко, но в сумме, которую он получает, не бывает меньше четырех-пяти нулей. Для того, что устраивает Сегал, в концептуальном искусстве существует вполне уместное понятие перформанс, но автор с ним не согласен. Он называет свои перформансы «сконструированными ситуациями», апеллируя к своей первой профессии в искусстве, из которой в свое время плавно и очень естественно отдрейфовал в контемпорари-арт. Сын пакистанского беженца и немецкой домохозяйки, Тино Сегал родился в 1976-м в Лондоне и живет в Берлине. С изучения политической экономики в Университете Гумбольдта он переключился на современный танец, участвовал в экспериментах известного французского хореографа Жерома Бела, танцевал в труппе Les Ballets C. de la B. в Генте, где и был презентован его первый авторский опус «20 минут для 20-го столетия». Это был коллаж из цитат великих балетмейстеров прошлого и настоящего, от «Весны Священной» Нижинского до «Кафе Мюллер» Пины Бауш. Лишенные привычного контекста, цитаты превращались в танцевальную азбуку, которую методично воспроизводил исполнитель. И тот же прием — менторское, очень уместное в музее, повторение зазубренной классики, мы видим в Москве. Он реализуется в раннем перформансе Тино Сегала под названием Instead of Allowing Some Thing to Rise Up to Your Face Dancing Bruce and Dan and Other Things («Вместо того чтобы позволять чему-либо возноситься к твоему лицу, танцуя Брюса и Дэна, и другое», 2000) и в одной из самых известных его «ситуаций», 2002 года — она называется Kiss («Поцелуй»). Пара танцовщиков, он и она, последовательно воспроизводят известные из истории искусства объятия и поцелуи. Архивная часть в этом списке — так было задумано — превалирует над чувственной, зато воспроизводится в деталях. Поцелуи Густава Климта и Константина Бранкузи хочется продолжить цитатами из Венедикта Ерофеева: «поцелуй без любви, или поцелуй, насильно данный», но «Москва — Петушки» — это наша жизнь, а произведения Сегала — плоть от плоти традиционного европейского музея, недаром он так любит внедряться со своими перформансами именно в музейные пространства («Поцелуй» создавался для Чикагского музея современного искусства), и работают его «интерпретаторы» строго в часы работы музеев, нон-стоп, сменяя друг друга, изумляя публику, но оставаясь такой же музейной рутиной, как статуи и картины, которые тут всегда. Выбрав первоначально для демонстрации «Поцелуя» холл третьего этажа Новой Третьяковки, перед моделью башни Татлина, Тино Сегал моментально передумал, попав в зал соцреализма. Целующиеся на ковре перед Сталиным с Буденным — у вас есть редкий шанс это увидеть. А потом зайти в МуАр, где в темной комнате разыгрывается более поздний вариант того же перформанса — «Поцелуй (чистая версия)» (2006). Тонко настроенный свет, которого мы не замечаем, выхватывает из темноты обнаженные фигуры, слившиеся в «Поцелуе» Родена. Постепенно объятия раскрываются, и контуры тел растворяются в темноте. Среди привезенных в Москву «ситуаций» есть еще пара прославленных, апеллирующих к все той же классической традиции европейского искусства. Например, This is Propaganda («Это пропаганда», 2002) где роль музейных смотрителей исполняют (а точнее, поют) актеры. А перформанс This Progress («Этот прогресс», 2006), в котором посетитель находится в активном диалоге с участниками авторской команды, изначально требует большого музейного пространства, освобожденного от искусства. В 2010 году таким пространством стал спиральный пандус Музея Гуггенхайма в Нью-Йорке. В Москве же «Этот прогресс» разыгрывается на всех трех этажах и чугунных лестницах недавно отреставрированной «Руины», идеально подходящей для такого действа, которое совершенно укладывается в концепцию променад-театра. Перформанс «Этот прогресс» давно описан в прессе и многократно воспет, но ради сохранения интриги не буду посвящать читателей в подробности. Скажу лишь, что зрителя постоянно вызывают на диалог, и каждый следующий его собеседник старше предыдущего — поэтому и разговор с ним идет совсем другой. Последняя «ситуация» — This Variation («Эта вариация», 2012) придет на смену «чистой» версии «Поцелуя» и откроется 23 августа в той же «Руине». Помимо «ситуаций», стоит обратить внимание на образовательную программу, подготовленную к проекту постоянным партнером Тино Сегала Рио Руцингером из ImPulsTanz Vienna. В дискуссиях и воркшопах, планирующихся на двух площадках — в Новой Третьяковке и Государственной галерее на Солянке, участвуют российские и зарубежные художники и члены команды Тино Сегала, которые будут не только рассказывать, но и показывать. При удачном стечении обстоятельств под их умелым руководством можно будет даже танцевать.
