Без труда не плавится руда. Производственная драма ожила на театральных подмостках
Декорации на сцене представлены лишь буквами из гипсокартона: «р», «у», «д», «а». И светом: в минуты отдыха он становится ярче, а сложные часы на Курской руде подсвечены мрачными багровыми вспышками, лишающими зрителя надежды на хеппи-энд. О роли производственной драмы в нашей жизни корреспондент «ВМ» поговорила с резидентами столичного Театра Труда. На сцене идет репетиция спектакля «Большая руда» по одноименной повести Георгия Владимова. Именно эта повесть послужила точкой отсчета славного трудового пути театра производственной драмы. — Группа актеров, вдохновленных историей о молодом человеке, приехавшем работать на рудник, решила поставить спектакль по пьесе Владимова, — рассказывает директор Театра Труда Ульяна Фролина. — Никто из них не ожидал, что этот эксперимент найдет такой горячий отклик в сердцах столичной публики! Актриса Ирина Носова вспоминает, как после премьеры к актерам подходили зрители, благодарили за спектакль и уверяли, что все ситуации, увиденные на сцене, им знакомы. — А все потому, что за шестьдесят лет с момента написания повести герои рабочего процесса не изменились, — уверена она. — Сегодня практически в любом офисе можно обнаружить стандартный набор из недалекого или трусоватого начальника, сотрудников, не желающих работать, выскочек, пытающихся продемонстрировать собственную значимость, и отдельных энтузиастов, не согласных с текущим состоянием дел. Неожиданная популярность спектакля убедила актеров в том, что идею индустриальной драмы обязательно нужно масштабировать если не в промышленном масштабе, то по крайней мере в производственном. Ребята нашли площадку в подвале одного из домов в центре Москвы, сделали ремонт и начали репетиции на новой сцене. Кроме «Руды», к началу августа успели выступить еще и со «Сталеварами» по Бокареву и довлатовским «Чемодан-блюзом». — Театр существует в формате антрепризы, — объясняет директор. — То есть предложить идею и воплотить ее на нашей сцене может любой режиссер. Ограничений у нас нет: можно переосмысливать пьесы советского периода, а можно предложить что-то отвечающее реалиям дня сегодняшнего. Условие только одно: постановка должна популяризировать какую-либо профессию. А это значит, что в сценарии обязательно должны присутствовать такие элементы, как герои, их антагонисты, производственные задачи, взаимоотношения между сотрудниками и, конечно, бушующие в душе каждого из них страсти. И если все это есть, то декорации уже не имеют значения. Первостепенное в производственной драме — это чувства участников рабочего процесса, который в свою очередь может осуществляться как на рудниках Курской магнитной аномалии, так и в бизнес-центре с неизменной секретаршей Людочкой на ресепшене. — Большую часть жизни мы проводим на рабочем месте, так почему мы все время говорим о чем-то другом? — задает риторический вопрос Ульяна. — А почему нам вообще нужно говорить о работе? — интересуюсь я. — Потому что, например, наши дети перестали мечтать о том, чтобы стать врачами или пожарными, как раньше, — не теряется Ульяна. — Сегодня все они поголовно хотят стать видеоблогерами. Конечно, это свидетельствует о том, что мы от физического перешли в плоскость интеллектуального труда. Это неплохо, но все-таки не отменяет того, что нам по-прежнему нужно где-то жить, что-то есть и чем-то заправлять автомобили. А от блогеров в решении бытовых проблем пользы, как правило, не слишком много. — И есть еще один момент, — подключается к беседе Артем Шевченко, актер театра. — Все производственные драмы шестидесятых годов прошлого века — о героях, людях с горящими глазами, двигавших этот мир вперед. А сейчас люди служат в основном собственным меркантильным интересам. Может, это неплохо на местечковом уровне, но для вращения мира этого явно недостаточно. Должна быть какая-то высокая цель, за которую и умереть не стыдно. — Измельчали люди? — уточняю я. — Измельчали цели, — отвечает Артем. — Хирург, один из героев «Большой руды», предсказывал, «что через двадцать лет никто за здорово живешь не станет ломать себе шею». Не хотелось бы убедиться в том, что он в итоге оказался прав. Подписывайтесь на канал «Вечерней Москвы» в Telegram!
