На озерной сцене фестиваля в Брегенце поставили самую испанскую из французских опер — «Кармен» Жоржа Бизе. За любовными приключениями работницы табачной фабрики наблюдал специально для “Ъ” Алексей Мокроусов.

По сложившейся традиции опера на озерной сцене в Брегенце идет от силы на 15 минут дольше двух часов. Дело в антракте, точнее, в его отсутствии: 7 тыс. зрителей — именно столько вмещает амфитеатр на берегу — не успеют выйти и вернуться. Важны и вкусы публики. За лето постановку на озере смотрят почти 200 тыс. человек, чтобы собрать такое количество меломанов первого призыва, приходится ограничивать себя в выборе названий. Несколько лет назад здесь показали прекрасного во всех отношениях «Андре Шенье», но качество режиссерской работы не сказалось на успехе и даже, вероятно, способствовало падению посещаемости.

Премьера этого года — «Кармен» в постановке Каспера Хольтена — спектакль из тех, на которые не жалко прийти и во второй, и в третий раз. Сцену обрамляют две огромные, 21 м и 18 м высотой, женские руки с татуировками и осыпающимся лаком на ногтях, они перекидывают колоду карт (впечатляющие декорации британской художницы Эс Дэвлин, известной работой для театров и концертов эстрадных звезд). Карты большие, по 30 кв. м, весят по 2,1 тыс. кг. Технической службе фестиваля удалось создать иллюзию, что из рук они падают вниз, в воду. Это главные декорации «Кармен», на них разыгрывается действие — по ним обезумевшие поклонники бегают за цыганкой в красном, на них танцует и поет массовка. Хор из Праги и Венский симфонический оркестр под управлением Жордана де Соузы располагаются на сцене рядом стоящего театра. Звук оттуда передают на озеро: 57 динамиков специально созданной для Брегенца акустической оупен-эйр-системы, которая стоит миллионы евро, вмонтированы в руки и летящие карты, еще 14 — в уже упавшие и едва выглядывающие из воды.

При помощи видео на карты проецируется действие — крупным планом показывают исполнителей либо старинные открытки с видами Севильи. Но даже когда карты оказываются просто картами — дамой червей или, например, трефовым валетом,— мистики в них хватает. Все же это персонажи карточных гаданий, а текст новеллы Мериме, пусть и изрядно переиначенной либреттистами Бизе, никто не отменял даже на озере.

Впрочем, пейзаж внес коррективы в трактовку режиссера Хольтена. Работницы табачной фабрики массово сменили профессию, став прачками, некоторые танцы происходят сначала по щиколотку, а потом и по колено в воде, а в сцене бегства от Хозе в конце первого действия Кармен натурально прыгает в воду и уплывает вдаль кролем. Очень решительно это делает поющая ее меццо-сопрано Аннализа Строппа. Но от судьбы, как выясняется, не уплывешь — в озерной опере и гибнуть приходится от воды.

Партию Кармен по очереди исполняют три певицы, столько же исполнителей у Хозе (тем же вечером, что и Аннализа Строппа, выступал Дэниел Юханссон), по два-три исполнителя и у большинства других героев. В частности, Микаэлу поет осетинская сопрано Елена Цаллагова, она же участвовала и в записи «Кармен», DVD вышел вскоре после премьеры.

Чтобы увидеть все сочетания певцов, придется, согласно законам комбинаторики, посетить оперу не одну сотню раз. Единственная загвоздка: билетов на этот сезон давно нет, разве что на следующий — очередь в кассу перед началом спектакля не проблеск надежды, а дань уважения работе кассиров.

Места,Елена Цаллагова,Каспер Хольтен,Эс Дэвлин,Жорж Бизе,Алексей Мокроусов,Газета "Коммерсантъ",