В моем советском детстве в маленьком северном городе не существовало темы американских виз даже теоретически. Мои родители, друзья, учителя, соседи – даже учителя английского, которых заставили преподавать незнакомый язык, – и думать не могли о поездке за границу (ну хорошо, может, про страны соцблока кто-то думал; и еще кто-то служил срочную в ГДР). Точно так же мы практически не слыхали об экспериментальном театре или артхаусном кино. «Лебединое озеро» в Большом или Кировском театре было пределом мечтаний провинциального интеллигента. Наверняка были люди, которые что-то знали, бывали в столицах и могли там видеть что-то андеграундное. Я их тогда не встречал. А так – ходили по рукам кассеты с Высоцким, «блатняком», западным диско, чуть-чуть русского рока. В такие условия ставила нас советская закрытая система, и естественно, что у нас не было спроса на товар, о существовании которого мы не знали.