Ах, как играли старики!

Судьба актера Анатолия Адоскина, который в этом году отметит 90-летний юбилей, неразрывно связана с родной Москвой и театром имени Моссовета: на его сцену он выходит по сей день. О городе своего детства и людях, с которыми работал и дружил, Анатолий Адоскин рассказал «Вечерке». — Анатолий Михайлович, каким вспоминаете Москву своего детства? — Одно время мои родители жили в Молдавии, сюда приехали учиться. Их поселили в каком-то подвале. Мы жили в доме профсоюза трамвайщиков, отец пошел работать туда. В моем дворовом детстве существовало много незамысловатых игр. Самой популярной была такая: большая сплющенная монета заворачивалась в тряпочку, ее нужно было подбрасывать ногами, не роняя — кто большее число раз подбросил, тот и выиграл. Территория дворов была поделена, естественно, мы дрались, если чужак заходил куда не следовало. Дрались двор на двор. Это было нормально. — А самое яркое детское впечатление? — Гуляя по Тверской, уже будучи постарше, я видел, как разбирают Страстной монастырь. Тот самый, колокольня которого стояла на месте, где теперь — памятник Пушкину. В моем детстве Пушкин стоял на противоположной стороне Тверской, в начале бульвара. Я помню, ходила легенда, что, когда на Страстную площадь везли пьедестал для этого памятника, при повороте на Тверскую повозке встретилась процессия с гробом Анны Петровны Керн, которой Александр Сергеевич посвятил «Я помню чудное мгновенье». И лошади встали как вкопанные, пропуская возлюбленную поэта в последний путь. Так вот, а сам я помню, как разбирали кирпичи этого самого Страстного монастыря и на лошадях увозили их с площади. Я был так ошарашен зрелищем, что чуть не попал под автомобиль, которых тогда в городе были единицы. Рядом со Страстным бульвар есть проходной дом, за ним — несколько дворов. Был дом купца Бахрушина, это место называлось «Бахрушинка». А следующий дом назывался «Горчаковка» — дом Горчакова. Дома были построены купцами для продажи. Вы заходили в огромные ворота, которые на ночь закрывались замками. За первым двором начинался второй, потом третий. Это было излюбленное место наших прогулок. — Это там вы обнаружили в себе тягу к профессии артиста? — Она обнаружилась, как я сейчас понимаю, лет в восемь-девять. Родители давали деньги, я покупал себе пластилин и лепил из него фигурки персонажей, навеянных кино того времени: «Чапаевым», «Мы из Кронштадта». Смотрел много военных фильмов и лепил много солдатиков. В нашем дворе стоял большой стол. Я ставил в его центре бассейн из пластилина, наливал туда воды, и там плавала целая флотилия, а я разыгрывал всевозможные баталии. Обычно действо начиналось моим призывным криком: «Начинаю!» Со двора сбегались мальчишки, и я на их глазах разыгрывал представления. Это были мои первые пробы сил в качестве драматурга и режиссера. Забавно, что главным героем среди солдатиков был придуманный мною человечек-клоун, который все время попадал у меня во всякие забавные истории. Думаю, так проявлялась моя тяга к комедии. — Смешно! Подобное клеймо стояло на Фаине Раневской, Марке Захарове и многих других больших артистах и режиссерах... — Но в то время я не знал, куда податься. А Павел Хомский, узнав об этом, тут же предложил работать с ним.Этого я никогда не забуду — и по сей день низко-низко кланяюсь этому замечательному человеку. СПРАВКА Анатолий Михайлович Адоскин родился 23 ноября 1927 года в Москве. В 1948 году был приглашен в труппу Театра им. Моссовета. В 1961 году перешел в «Современник». В 1965-м был приглашен в Театр имени Ленинского комсомола. Через три года вернулся в Театр им. Моссовета, на сцене которого сыграл более 70 ролей. В фильмографии актера 63 работы, среди которых роли в фильмах «Два капитана», «Девчата», «Человек ниоткуда», «Семь стариков и одна девушка» . Подписывайтесь на канал "Вечерней Москвы" в Telegram!