Гид: что смотреть на театральном фестивале «Александринский»
Театральный сезон начинается с сильной доли: в афише XI Международного фестиваля «Александринский», который стартует уже 1 сентября, просто нет проходных названий и имен. Смотреть нужно действительно все — от спектаклей-блокбастеров на исторических подмостках старейшего театра страны до офф-программы на Новой сцене. Разменяв второй десяток лет, «Александринский» не теряет своих лидирующих позиций, по-прежнему оставаясь самым осмысленным и передовым театральным форумом Петербурга. Хедлайнер этого года — и по значению, и по порядку появления на фестивале — «Площадь героев» классика польского театра Кристиана Люпы. Словом «гений» в экзальтированной околотеатральной среде принято разбрасываться без зазрения совести, но к Люпе это определение даже самые сдержанные в оценках эксперты применяют спокойно и уверенно: медитативные, погружающие публику в состояние транса спектакли легендарного режиссера — всегда откровение и испытание. Десять лет назад свою первую (и пока единственную) постановку в России Люпа выпустил именно в Александринке: его «Чайка» завоевала все мыслимые призы и награды, став предметом театрального культа. В планах значилась и новая коллаборация, но потом случился Крым — и ехать в Петербург Люпа отказался наотрез. Приходится только гадать, какие чудеса дипломатического искусства пришлось проявить худруку Александринки Валерию Фокину, но факт остается фактом: программу фестиваля открывает хронологически последняя работа польского мастера, поставленная в минувшем сезоне в Вильнюсе. Судя по главному хиту прошлогоднего Авиньонского фестиваля, с годами 73-летний Люпа лишь укрепил свою репутацию нарушителя всех мыслимых табу: площадь Героев — место в центре Вены, где в 1938 году жители города приветствовали Гитлера после аншлюса, а в инсценировке романа Томаса Бернхарда режиссер размышляет о неизжитой вине австрийцев за нацистское прошлое. Тему исторической памяти продолжает вторая по значимости премьера фестиваля: москвич Виктор Рыжаков, два года назад выпустивший в БДТ «Войну и мир Толстого», репетирует в Александринке «Оптимистическую трагедию» Всеволода Вишневского. Воскресить пьесу-легенду, вошедшую в историю одним из символов советского театра, — задача соблазнительная, но трудно выполнимая: в прошлом году Юрий Бутусов уже начинал ставить ее в Москве, но до премьеры дело не дошло — текст Вишневского, как оказалось, слабо конвертируется в современную театральную реальность. Для Александринки историю женщины-комиссара, подавляющей бунт анархистов на военном корабле, переписывает лучший молодой петербургский драматург Ася Волошина. Спектакль посвящен юбилею революции 1917 года, обещаны конструктивистские декорации от художников Марии и Алексея Трегубовых и диалог с историческими постановками «Оптимистической» Александра Таирова и Георгия Товстоногова. Громкие имена традиционно соседствуют в программе «Александринского» с темными лошадками — такая драматургия, как известно, сообщает интригу любому хорошему фестивалю. Впрочем, и у египетского режиссера Ахмеда Эль Аттара, и у немца Тильмана Хекера отменные рекомендации: «Тайную вечерю» Эль Аттара показывали в Авиньоне и на Осеннем фестивале в Париже, «Полночь» Хекера в Берлине играют на культовой артхаусной площадке Radialsystem V. Импортный андеграунд уравновешен в афише форума отечественным мейнстримом — за него на «Александринском» отвечает столичный театр «Практика»: на Новую сцену привозят документальную драму Black & Simpson по переписке пожизненно осужденного и отца убитой, оперу Александра Маноцкова «Петр и Феврония Муромские» плюс два спектакля самого модного режиссера страны Максима Диденко — уже гастролировавшую в Петербурге «Конармию» и совсем свежую инсценировку пелевинского романа «Чапаев и пустота». Фестиваль «Александринский» с 1 по 24 сентября на исторической и Новой сцене Александринского театра Текст: Дмитрий Ренанский Фото: Архивы пресс-служб
