Повторное "Обручение" Прокофьева со Станиславским
Еще на сборе труппы художественный руководитель оперы Александр Титель, поздравив дорогих коллег с началом работы 99 театрального сезона, пожелав "трудового азарта и во все оружии подойти к сотому," объявил о ближайших планах оперной половины театра – возобновление оперы "Дуэнья или обручение в монастыре" Сергея Прокофьева. В спектакле планировалось участие тех артистов, которые играли в нем когда-то и, безусловно, театральной молодежи. Затем вновь в репертуаре появится опера "Война и мир" и "Любовь к трем апельсинам" Прокофьева. "Эти спектакли станут основой для будущего фестиваля Прокофьева. "Сергей Сергеевич был близок нашему театру, приходил сюда, приносил новые партитуры, сидел на репетициях. Это станет нашим музыкальным приношением композитору," – подытожил режиссер. По мнению Александра Тителя, классик – это мастер, который может выразить свое время, но актуален и сегодня. Прокофьев – это оперная вершина XX века. Прокофьева надо много и разнообразно ставить, его надо почувствовать и любить, потому что он этого заслуживает. Дуэт режиссеров – Александр Титель и Людмила Налётова, дирижер и музыкальный руководитель Александр Лазарев, художник Владимир Арефьев вместе со всей труппой театра осуществили возобновление прокофьевской комической оперы "Обручение в монастыре", премьера постановки которой состоялась в 2000 году. Режиссер-постановщик Титель убежден – по мироощущению Прокофьев близок к Моцарту и Россини. Это глоток радости, свежести, светлого и позитивного восприятия жизни, мы все сегодня в этом нуждаемся. Лирико-комический жанр оперы – опера-буфф, зингшпиль – позволил создателям спектакля в сценической реализации соединить итальянскую комедию dell'arte и комедию a la sovetic, так сказать в духе соцреализма 30-40х. И вот тут воображение постановщиков порезвилось от всей их режиссерской души. Полная милого абсурда стилевая нелепица, с узнаваемой советской символикой надежно опиралась на традиционный итальянский балаганный театр масок. И как элегантно! Да что там! Сам Ричард Шеридан, похоже, описал комедию положений своей "Дуэньи", присутствуя на маскараде, извините, параде советской эпохи, с физкультурниками и авиаторами, пожарными оркестрами и циркачами. И все эти бездонные возможности для такой яркой театральщины заложены в гениальнейшей музыке Прокофьева. Какое наслаждение извлекать острые гармонические "булавки" из неоклассического наряда прокофьевской партитуры, его изобретательнейшие диссонирующие тоники и внезапные тональные сдвиги. Будто Прокофьев говорит о собственной музыке, описывая "увлекательное построение сюжета Шеридана, каждый поворот которого заставляет ждать себя с интересом и нетерпением". Постановка и сценография спектакля также изобиловала поворотами, приводящими к неожиданным ассоциациям и блистательным аллегориям. Ну, зритель, держись! Приятно, что полеты фантазии творцов сценического действа сопровождались большим эстетическим вкусом и тонким юмором. Фото: Елена Алексеева Огромный труд оперных солистов проглядывал сквозь легкость и виртуозность пения своих партий. В течение трех часов они держали профессиональную планку исполнения достойно высоко. Лирические пары Мария Макеева-Луиза, Владимир Дмитрук-Антонио и Дмитрий Зуев-Фердинанд, Ирина Ващенко-Клара выказали красоту своих сильных и чистых голосов, гармонично сливаясь тембрами в дуэтах. Прокофьев, несмотря на обязывающую комичность, стремился подчеркнуть именно лиризм, в котором его музыке вообще долго отказывали. Совершенно обворожительно прозвучал квартет Луизы, Антонио, Мендозы Романа Улыбина и Дона Карлоса Андрея Батуркина по качеству звучания, прозрачности ансамбля, динамической выстроенности и балансу. Пленительное эмоциональное чувство создавалось легкой дымкой оркестрового сопровождения, которое идеально выдерживалось дирижером на второстепенном динамическом уровне, не "задавив" голоса. Поэзия тихого вечера в Севильи живописалась сценографией, имитирующей бесшумный полет на аэроплане, с плавно и медленно поднимающимися вертушками-пропеллерами. Валерий Микицкий, Дон Хером, выстраивал драматургию своего характера постепенно, припасая все эффекты на конец. Своими "наяриваниями" на баяне с чудными усатыми пожарниками и соло на бокалах окончательно влюбил публику в своего героя. Улыбин-Мендоза и Батуркин-Карлос неизменно смешили зрителя своими дуэтами-диалогами. Образ Дона Карлоса "вытащен" из Моцарта. Прямо на постаменте памятником так и проездил весь спектакль, да еще в накинутой наполеоновской шинели. Маскарад да и только! Фото: Елена Алексеева Вот именно, феерический маскарад, безудержно веселящийся карнавал. Коломбины и арлекины в классических ромбиком ярких костюмах очень украшали сценическую картинку и действие на протяжении всего спектакля. Не мешая, не перегружая, тактично сопровождая пластическими комментариями ситуации, "договаривая" вместе с Прокофьевым неочевидно-очевидное. Установка выдумщиков спектакля была нескрываемой с самого начала - максимально ярко-празднично, весело-позитивно, "запростотак" радостно-счастливо. Хорошая работа! Чуть не хватило привычной характерности Дуэнье, играющей в футбол и плетущей интриги, многовато было оркестра в первом действии, и, вероятно, публика не всегда реагировала на шутки. Но когда начался финал, показалось, что зрители захотели выпрыгнуть на сцену, поймав сильную волну абсолютно-глупого счастья. И эти неостанавливающиеся вертушки в воздушном пространстве сцены...ах, как это мило.
