«Нелогичные запреты». Режиссер о театре в эпоху интернета и «Матильде»
Недавно Волгоградский музыкально-драматический казачий театр открыл 25-й, юбилейный, сезон премьерой мюзикла «В пылающей тьме». Как живётся в век тотального Интернета российскому провинциальному театру? Что происходит со зрителем, понятен ли язык сцены в эру «клипового» сознания? На эти темы зашёл разговор с главным режиссёром театра-юбиляра Владимиром Тихонравовым. На очереди - «Тихий дон» Сергей Новицкий, «АиФ»-«Нижнее Поволжье»: Какие премьеры планируете в юбилейный сезон? Владимир Тихонравов: Мы недавно открылись премьерным показом спектакля «В пылающей тьме» по пьесе испанского драматурга Антонио Буэро Вальехо. Материал мюзикла сложный. Это пьеса об особенных людях - незрячих, об атмосфере учебного колледжа послевоенных лет для таких людей. Она была написана более 60 лет назад, но затронутая проблема - тема незрячих, отношение к ним в обществе - по-прежнему современна. В спектакле помимо наших артистов играют и незрячие - из областной общественной молодёжной организации «Пламя». У ребят из «Пламени», задействованных в постановке, уже есть определённый актёрский опыт. Из-за этого спектакль только выиграл, приобрёл подлинную убедительность. - Вы ещё и «Тихий Дон» в этом сезоне ставите. Разве можно уместить в одном спектакле такую литературную махину? - «Тихий Дон» - роман «театралоёмкий». Шолохов описывает своих героев с совершенно фантастических для того времени позиций - с позиций христианского всепонимания и всепрощения. Без «классового» деления людей, без большевистского, «партийного» максимализма и радикализма. Чем больше, чаще я перечитываю роман, тем больше поражаюсь - как он вообще смог пробиться к читателю именно в то время! Казачий взгляд - Вы сказали, что с молодым зрителем находите общий язык. Каким же образом? - Современные подростки и 17 - 20-летние любую информацию схватывают на лету. У них нет незыблемых авторитетов, всё подвергается сомнению и критическому осмыслению. А ещё молодёжь не терпит попыток дидактики, навязывания чужого мнения. С молодым зрителем о проблемах современности лучше разговаривать языком сопоставлений, эмоциональных образов, метафор. Тогда мы попадём в «точку чувствительности» зрителя. Моей младшей дочери 14 лет. Она посмотрела многие наши спектакли, часто бывала на репетициях, читает многое из классики, как и её друзья. Когда говорят, что новое поколение умеет лишь кнопки в гаджетах нажимать, а за соцсетями не видит реальности - это совершеннейшая неправда! Новое поколение куда умнее, чутче, даже эмоциональнее. - Но в некоторых театрах говорят, что у молодёжи клиповое сознание, поэтому классика им неинтересна... - Понимаете, есть две функции театра, причём одна другой не отменяет. Первая из них воспитательная, вторая - развлекательная. И есть театральные проекты, театры, где развлечение зрителя поставлено на первый план. Но у нас другой театр - мы работаем в другом эмоциональном слое, куда более глубоком, в нашем репертуаре практически нет сугубо развлекательных постановок. Но когда я слышу, что в каком-то театре ради наплыва зрителя максимально «облегчают» или полностью переделывают материал драматурга, включая классику, я к этому отношусь без особого осуждения. В конце концов мечта любого режиссёра, худрука, директора не только о том, чтобы о его премьере спорили, но и о том, чтобы в зале был аншлаг. - Ваш театр создавался как казачий, с такой спецификой работать сложнее, чем «обычным» театрам? - На мой взгляд, нет тем чисто казачьих и совсем не казачьих. Казаки - это удивительный взгляд на мир. Это особый внутренний кодекс. Почитайте того же Шолохова. В казачьем укладе ценности, близкие каждому, - любовь, дружба, преданность, отвага, внутренняя независимость. О скандалах и культуре - Финансовый скандал вокруг коллектива и руководства НЭТа вас тоже затронул? - Мне трудно понять, почему эту историю общественность записала в раздел «культурной жизни» города. Это не творческие проблемы, а некая экономическая бытовуха. Соответственно оценку этому скандалу должны давать компетентные органы - финансисты, аудиторы, суд, но никак не театралы. - А скандал на всю страну вокруг фильма Алексея Учителя «Матильда» тоже не «околокультурный»? - Я человек верующий, православный. Но мне непонятна логика запретов - что показывать из жизни канонизированных деятелей, святых, а что нет. И при чём здесь канонизированный образ принявшего мученическую смерть царя и эпизод личной жизни молодого цесаревича ещё до того, как он стал императором, мужем и отцом семейства? Разве он, как и любой другой человек, не имел права на сердечное увлечение, тем более не будучи связанным брачными узами? Благоверный князь Владимир до принятия веры был язычником, говорят, у него было 300 наложниц... Это тоже запретная тема? Такое запретительство рождает искушение, порождает принцип «запретный плод сладок». - Можете предположить, каким театр станет ещё через четверть века? - Мне представляется, что театр ближайшего будущего станет местом, где граница между зрительным залом и сценой будет нивелироваться, исчезать. Зритель станет частью режиссёрского замысла, непосредственно действующим лицом спектакля. Подобные онлайн-спектакли с неповторимым почерком, с массовым вовлечением зрителей появляются уже сейчас. Их будет всё больше. А ещё я верю, что значение театра будет в будущем только возрастать. Театр как любое великое искусство учит любить, учит сопереживать, искать и находить в себе божественное и творческое начало. Учит тому, что мы не должны быть эгоцентристами. Современный театр в эпоху Интернета - это вообще такая «фабрика» живых эмоций, где всё всерьёз и неповторимо каждой секундой живого общения актёра и зрителя.
