Архив Олега Перанова: Касаткина до последнего вспоминала Сережу

Журналист Sobesednik.ru Олег Перанов вспоминает о своих встречах с актрисой Людмилой Касаткиной. Зрители ее любили, а некоторые коллеги побаивались. Народная артистка СССР Людмила Касаткина была требовательной к себе и к другим. Открытая для общения, иногда резкая, но справедливая. «Котеночек, спасибо!» В Театре Советской, а позже – Российской армии, где актриса отработала 65 лет, Касаткину уважали особенно. Несмотря на взрывной характер, она всегда была внимательной к чужой беде или радости. И никогда не участвовала в закулисных интригах, предпочитая высказаться прямо в лицо человеку. В то время я 17-летним подрабатывал в театре монтировщиком декораций. Нужно было работать там сезон, чтобы меня взяли служить в Театр Российской армии. Труппа тогда была особенно знаменитой: Нина Сазонова, Владимир Зельдин, Людмила Чурсина, Владимир Сошальский, Николай Пастухов, Федор Чеханков, Алина Покровская, Александр Домогаров и другие. Но Людмила Касаткина выделялась среди прочих какой-то особенной статью и звездностью. Она никогда не позволяла себе появиться в театре в какой-либо «домашней» одежде, всегда в каком-то этаком платье или костюме, словно прямо сейчас готова вый­ти на сцену. А уж в каких нарядах блистала в спектаклях! Например, в «Шарадах Бродвея» по ходу действия меняла костюмы раз десять – конечно, ведь играла американскую актрису Марго Чаннинг. Во время этого спектакля мы с другими монтировщиками устроились в подсобке отмечать мой день рождения. Газетка на столе, краковская колбаса с бородинским хлебом, водка, граненые стаканы. Вдруг в антракте в наше полутемное помещение вплывает Людмила Касаткина. В ослепительно-белом платье, большое белое перо в волосах, блестящая бижутерия – прямо со сцены. От неожиданности мы подавились, закашлялись и замерли. Людмила Ивановна ласково, словно пантера Багира, которую озвучивала в знаменитом мультфильме, пропела: «Котеночек, узнала, что у тебя день рождения, и пришла поздравить. Ты же, как и я, Телец по гороскопу!» И протянула шоколадное яйцо «Киндер-сюрприз». Я так растерялся, что вдруг, заикаясь, предложил: «Водку будете?» «Конечно!» – воскликнула актриса. Взяла стакан, бутерброд с колбасой и махнула, совсем не поморщившись. Затем поцеловала меня в щеку и так же плавно улетела. Кстати, внутри шоколадного яйца оказалась маленькая игрушка-дракончик, актриса случайно угадала, что я родился в год Дракона. Перед каждым спектаклем она вызывала меня на сцену и просила пройтись с ней в декорациях. Смотрела внимательно: нет ли каких-либо недостатков, указывала, где подбить гвоздик, чтобы не зацепиться платьем. Говорила: «Молодец, котеночек, спасибо!» Но иногда от Людмилы Ивановны работникам театра доставались не только похвала и внимание. Помню, как после одного из спектаклей она вышла из гримерки с сигаретой (курила до последнего дня) и накинулась на одну из билетерш: та не пустила друзей актрисы за кулисы. В выражениях тогда Людмила Ивановна не стеснялась. Ночь в концлагере Освенцим В 2005 году мы встретились с Людмилой Ивановной на интервью в ее квартире на проспекте Мира. Касаткина в тот день была дома одна – супруг, режиссер Сергей Колосов, ездил по делам. Тогда актриса, угощая чаем, с гордостью говорила мне, что с мужем они вместе аж с 1950 года. А дружат и того больше. – Однажды подходит ко мне артист нашего театра Володя Сошальский и говорит: «Люся, вот ты не изменяешь своему мужу. Но тебе некого будет вспомнить перед смертью!» – смеясь, рассказывала актриса. – Я искренне удивилась: «Почему? Буду Сережу вспоминать». Он махнул рукой и пошел. Может, все думают, что я сумасшедшая, но правда все эти годы люблю одного мужчину! Она была верна одному мужу, одному театру, одной стране. Когда распался Советский Союз, искренне переживала и до конца жизни жалела об этом распаде. А еще печалилась из-за того, что творится в кинематографе. – Столько вижу непрофессионализма! В кино идут работать люди с улицы, которые ничего в этом не понимают, – вздыхала Касаткина, закуривая очередную сигарету. Сама Людмила Ивановна халтуры себе не позволяла. К каждой роли готовилась особенно, старалась вникнуть в образ. Например, перед началом работы над фильмом «Помни имя свое», где сыграла узницу концлагеря, она договорилась с мемориальным музеем Освенцим, чтобы одной провести ночь в бараке. А работая над ролью медсестры в спектакле «Океан», три дня ухаживала за больными в московской поликлинике. В тот день мы вспомнили и войну, и роли актрисы, поговорили и о политике (по убеждениям Касаткина называла себя коммунисткой). Во время беседы Людмила Ивановна, которой тогда исполнялось 80 лет, то смеялась, то плакала, то на несколько минут замолкала – актриса! Пережила мужа на 11 дней Не так давно в интернете промелькнула информация, что на каком-то блошином рынке продаются антикварные вещи из дома актрисы. И тут же по телевизору начали судачить, что перед смертью Людмила Касаткина и Сергей Колосов остались совсем без внимания, хотя у них есть сын Алексей. С Алексеем Колосовым (известным джазовым музыкантом, композитором, радиоведущим) мы познакомились почти сразу после ухода из жизни его известных родителей и дружим до сих пор. Он и его супруга Светлана мне рассказывали, сколько сплетен родилось вокруг смерти знаменитой пары. Различные телевизионные ток-шоу выстраивали свои версии о последних днях народных артистов СССР. – Сергей Николаевич попал в больницу чуть раньше Людмилы Ивановны, – говорит Алексей. – Мама навещала его каждый день. У нее от волнения обострились собственные болезни, и она несколько раз сама попадала в ту же ЦКБ. Когда ей становилось легче, она приходила в папину палату – сидела целыми днями рядом. Папа умер 11 февраля 2012 года в возрасте 90 лет. О его уходе я сам сказал маме, которая находилась тут же, в больнице. Она выслушала меня молча, без истерик и слез. В день похорон попросила, чтобы ей дали возможность попрощаться с мужем не на людях. Мы привели ее в ритуальный зал ЦКБ за два часа до начала официальной панихиды. Потом ходили слухи, что маму привезли туда на инвалидной коляске. Нет, мама подошла к папе сама! Молча стояла и смотрела на него. Беззащитная. Вслух не было произнесено ни слова. Наклонилась, поцеловала, повернулась и медленно пошла прочь. Несколько дней Людмила Ивановна провела в полусознательном состоянии. Обращалась к сиделкам: «Сережа, почему ты молчишь? Где ты был?» Уже никого не узнавала. Сын и невестка не могли часто посещать ее в больнице, так как пришлось еще больше работать, чтобы денег хватило на дорогостоящие лекарства. Накануне смерти 86-летняя Касаткина вдруг пришла в сознание, взгляд как будто бы прояснился, словно болезнь отступила. Она сама села и четко произнесла: «Сережа, зачем ты раздвинул кровати? Сдвинь воедино». И потеряла сознание. Умерла на одиннадцатый день после смерти любимого мужа. Так она и предсказывала – до своего смертного часа вспоминала только с­воего Сережу.