Фёдор Амосов: «Не надо путать «Звёзд XXI века» с «Фабрикой звёзд»!

Виолончелист Федор Амосов выступает как солист в составе камерных ансамблей в России, США, странах Европы и Азии. Накануне своего выступления в Большом зале Ленинского Мемориала музыкант дал «АиФ» интервью. Публика молодеет В. Толстой: Вы сейчас стремительно обретаете мировую известность. Что, по вашему мнению, делает известным и популярным музыканта, исполняющего классическую музыку? Ф. Амосов: Мне кажется, что в первую очередь нас, музыкантов, популярным делает то, как мы доносим до слушателя свои мысли и эмоции. Ведь человек приходит на концерт за новыми, свежими, необычными эмоциональными переживаниями и впечатлениями. Я надеюсь и искренне желаю, чтобы наши любимые и многоуважаемые слушатели, которые придут на концерт 9 декабря, услышав музыку гениальных композиторов XIX века, почувствовали себя обновлёнными людьми. Задача музыкантов состоит в том, чтобы менять мир вокруг нас, преображать, делать его чище и лучше. – Может ли вообще классическая музыка конкурировать с поп-индустрией в борьбе за слушателя? – Классическая музыка успешно конкурирует с популярной. В последнее время я наблюдаю устойчивую наполняемость залов на моих концертах – и в регионах, и в столицах. Публика стремительно молодеет, становится вновь восприимчивой к необъятным горизонтам классики, и, как в былое время, всё больше поворачивается лицом к настоящему и вечному искусству. – Вы участвуете в программе Московской филармонии «Звёзды XXI века». Как вы вообще относитесь к тому, что какого-либо исполнителя именуют «звездой»? Не скомпрометировано ли это понятие всяческими «фабриками звёзд»? – В любом проекте название играет маркетинговую роль, действительно ли все звёзды в «Звёздах XXI века»? На это может дать ответ только публика, и она отвечает утвердительным «да», ведь не зря же абонементы «Звёзд XXI века» являются одними из самых продаваемых. Инструмент с человеческим голосом – Существует мнение, что каждый истинный музыкант стремится открыть в своём инструменте что-то новое, добиться некоего неповторимого звучания. Возможно ли это, если вести речь о виолончели? – Конечно да! Как исполнитель я стремлюсь достичь максимальных высот в овладении своим инструментом. Как композитор я стараюсь написать новые произведения и использовать возможности виолончели на все сто процентов. Виолончель может имитировать человеческий голос и воспроизводить звучание практически любого народного инструмента. – Концерт в Ульяновске составлен из произведений немецких композиторов-романтиков. Можете ли вы как-то обозначить общие черты и различия в творчестве Вагнера, Шумана и Брамса? – Лично для меня из этих трёх гениев близок больше всего именно Вагнер – как первый композитор, поднявший торжество человеческого духа до недостижимых высот, человек, создавший величайшую музыку всех времен и народов, превративший нас посредством музыки в богов силы и разума. Шуман же, напротив, глубоко погружён с собственный духовный мир, переживает с болью каждую неудачу, медленно сходит с ума, и в его концерте как ни в одном другом произведении мы можем услышать и прочувствовать всю боль, всю палитру страданий, безответной любви и безмерного одиночества личности, можем увидеть, как с каждой нотой отдаляется и растворяется личность композитора, его «я», и остаются одни лишь эмоции. А Брамс – это композитор-лирик, превосходный аранжировщик и мастер своего дела, ни на кого не похожий и давший миру вершину немецкой сентиментальности. – Каковы ваши ожидания от встречи с ульяновским оркестром и ульяновской публикой? – Я буду счастлив впервые выступить в Ульяновске и преподнести публике вместе с оркестром и маэстро то, что чувствовал Шуман в последние годы жизни, показать один из самых трагичных виолончельных концертов в истории.