Родион Щедрин: "Мое естество - русская культура"
Идея концерта, в котором объединились хоровые, камерные, оркестровые, фортепианные сочинения Щедрина разных лет, принадлежит Михаилу Плетневу. Его задумка – воскресить тип концертов Русского музыкального общества времен Николая Рубинштейна, Чайковского, когда публике предлагалась смешанная программа, где соседствовали разные жанры. Жанровая "всеядность" Щедрина позволила Плетневу самым интереснейшим образом решить вопрос выбора программы. “Многия лета” для смешанного хора, фортепиано и ударных, сочинение 1991 года, торжественно открыло вечер при всем честном народе и изысканной публике, заполнивших до отказа зал. Именно такого рода сочетание всегда присутствует и в оригинальном композиторском стиле Щедрина. Его уникальность - исконно русские, почвенные черты и западноевропейская традиция. Русский европеец Родион Щедрин – правнук псаломщика, внук протоиерея, сын регента - виртуозно переплавляет российскую частушку с "буги-вуги", духовные песнопения с советской ораторией, неофольклор с неополифонией, получая драгоценный национальный бриллиант мировой пробы. "Думаю, что являюсь одним из листьев одной из ветвей на стволе русской музыки," – признавался как-то композитор. Фортепиано и ударные в партитуре “Многия лета” ответственны за "колокольность" звучания. Пианист Дмитрий Онищенко, сам напоминающий "кряжистый дубок" не просто извлекал аккорды из рояля, а визуально изображал манеру звонаря, приводящего в движение колокольные языки. Сорок сороков первопрестольной радостно звонили, и камерный хор Московской консерватории композиторским голосом Щедрина желал всем многия лета. Фото: Московская филармония И вот из-за кулис появился элегантный мужчина, которому принадлежал этот неповторимый голос. Виновник торжества шел с нотами в сопровождении виолончелиста Миши Майского. Бесконечные аплодисменты приветствия не прекращались. “Бельканто на русский лад” для виолончели и фортепиано, опус 2007 года, - это малое количество длиннот в медленном темпе, звуковая пустота, наполненная большим смыслом, печальным размышлением. Зал слушал, как играл автор за роялем, ему вторил виолончельный трагический голос. Только один образ рождался в каждом из присутствующих в зале. Память о любимой жене Майе Плисецкой легла тенью на исполнение. И как подтверждение общей догадки прозвучала следующая блестящая фортепианная пьеса “В подражание Альбенису” (переложение для виолончели и фортепиано М. Хомицера). Это одно из первых посвящений Майе 1959 года. На своем сольном вечере в зале им. Чайковского балерина исполнила хореографический номер К. Голейзовского на эту музыку. А за роялем выступил тогда сам автор-муж. Концерт № 6 (Concerto lontano) для фортепиано и струнного оркестра (2003) погрузил в другой стилевой мир. Щедрин силен и в традиции Concerto grosso, и высокого барокко. Ремарка lontano, с итальянского "издалека", обусловила образное содержание музыки для аристократических гостиных, которая сдержана в динамике, салонно-приглушена и утонченна. Молодой пианист Дмитрий Шишкин замечательно подчеркнул достоинства щедринской музыки. Мягко и матово, но предельно артикулированно звучали быстрые пассажи фактуры, тонкая палитра небольшого по динамике звучания была, тем не менее, разнообразна. Эти качества близки и музыкантской натуре Плетнева. Альянс пианиста и дирижера, кажется, предельно достиг стилевого единства в ясности и прозрачности, родстве "цветовой гаммы" звучания солиста и оркестра. Фото: Московская филармония Самое молодое в программе вечера произведение 2014 года - драматический фрагмент для оркестра “Москва – Петушки” по поэме В. Ерофеева. Тревожная, щемящая, трагически-безысходная музыка показала другого Щедрина. Тяжелое впечатление оркестрового фрагмента сгладилось прелестным следующим номером. Музицирование на фортепиано в четыре руки оказалось раритетным исполнением ввиду эксклюзивности родившегося дуэта Плетнев-Щедрин. “Романтические дуэты” (2007) были сыграны Михаилом Васильевичем и Родионом Константиновичем не без привкуса легкой иронии и доброй шутки. Совершенным перлом программы прозвучал романс в народном стиле для женского голоса и фортепиано “Таня – Катя” (2002) в исполнении приглашенной солистки Мариинского театра Пелагеи Куренной и Михаила Плетнева. Мини-спектакль, где только два имени, постоянно повторяясь, пелись, произносились, выкрикивались, выплакивались, высмеивались и даже вытанцовывались певицей с замечательнейшим разнообразием интонаций и смыслов. И, безусловно, сама идея композитора гениальна, еще раз доказывая, что слово вторично, а музыкальный подтекст бесконечен. “Старинная музыка российских провинциальных цирков” – концерт № 3 для оркестра 1989 года, написанный для Лорина Маазеля, достойно завершил официальную программу вечера-чествования Родиона Константиновича. Все пять концертов для оркестра – это корень творчества Щедрина, его русская тематика, образы родной земли. Концерт № 1 “Озорные частушки” (1963), исполняемый Леонардом Бернстайном, № 2 “Звоны” (1968), заказанный Бернстайном для юбилея оркестра Нью-Йоркской филармонии, № 4 “Хороводы” (1989) с премьерой в Токио и № 5 “Четыре русские песни” (1998), заказанные фестивалем BBC Proms. Исполняемые и любимые за рубежом, эти сочинения "транслировали русский сюжет" по всей планете, с большим триумфом продвигая русскую культуру. " Это мое естество – русская культура. Мое детство, мое воспитание, мои родители. Что же может быть по-другому? Я считаю, что это естество каждого человека, но, может, кто-то не слышит этого в себе. Я это слышу ." Михаил Плетнев после продолжительных аплодисментов объявил бис, самостоятельно выученный оркестрантами без его участия - финал концерта для трубы с оркестром Щедрина, как музыкальное приношение и дань уважения Родиону Константиновичу. Владислав Лаврик солировал на трубе с большим энтузиазмом. Аплодисменты еще более продолжительные и мощные обрушились на исполнителей и поднявшихся на сцену Щедрина с Плетневым. "В моем возрасте я бесконечно рад иметь музыкантов, которые благосклонно относятся к тому, что я делал и что делаю. Я не думаю, что все в восторге от меня," - замечает композитор в своих интервью. В далеком 1985 году мне случайно достался студенческий пригласительный в концертную студию Останкино на творческую встречу с Родионом Щедриным. Никого не отпустили с комсомольского собрания в этот день, билет пропадал, а я политически безграмотно и недальновидно прогуляла собрание. Родион Константинович, красивый, веснушчатый, в полном расцвете сидел на сцене, поглядывая на Плисецкую во втором ряду. Он спокойно и незамысловато рассказывал о себе, о композиторстве, обо всем. Ему задавали вопросы, присылали записки. Наконец, он развернул мою записку и, улыбнувшись, просто сказал: "Хорошо." Щедрин подошел к красному концертному роялю и сыграл “В подражание Альбенису”. Ярко, романтично, эффектно, по-авторски. Не знаю, как другие, а я в восторге от него.
