100 лет «Учителю и Мучителю» Андрею Гончарову

Во вторник, 2 января, выдающемуся театральному деятелю , режиссеру, педагогу Андрею Гончарову исполнилось бы 100 лет. Об этой яркой, сильной, масштабной личности до сих пор ходят легенды. Ученики, коллеги, друзья, партнеры рассказывают "ВМ" о великом и ужасном (так говорили о Гончарове) Андрее Александровиче Гончарове: Поэт, музыкант Юлий Ким: - Андрей Александрович мастерски сочетал традиционное театральное искусство с новаторским и шел на эксперименты бесстрашно. Человек он был решительный, сильный, авторитарный и бесконечно талантливый. Андрей Александрович воспитал несколько поколений режиссеров, актеров. Воспитал и помог раскрыться Наталье Гундаревой, Татьяне Дорониной, Евгении Симоновой, Светлане Немоляевой. А каким орлам дал возможность взлететь - Александру Лазареву, Армену Джигарханяну! Ученик Гончарова, режиссер Константин Богомолов: - Андрей Александрович – выдающаяся личность, великий режиссер, педагог. Во многом именно он создал современную российскую театральную режиссуру. У него учились многие мастера сцены. Даже Петр Фоменко считал себя учеником Гончарова. У меня к Андрею Александровичу бесконечная любовь, нежность, благодарность, преклонение и желание, чтобы память о нем была живой. Считаю, что вклад Андрея Гончарова в развитие русского театра недооценен. Все восхищались его спектаклями, но почему-то не хотели замечать, как много он делал для людей театра. Андрей Александрович поставил поколения режиссеров на ноги. Кстати, Андрей Александрович сделал немало для защиты и спасения художников. Именно он взял в свой театр Петра Фоменко, когда тот был в опале. Именно он дал Марку Захарову работу в трудные для него времена. Он тратил много сил на людей, которых считал талантливыми. Мне посчастливилось учиться у лучшего режиссера и педагога России. Актриса, ученица Гончарова Ольга Прокофьева: - На курсе в ГИТИСе мы называли Андрея Александровича "Папа", ходили к нему домой, где он был помягче. А в театре он подавлял актеров жестко, хлестко, порой делая обидные замечания. Но мы принимали его условия, потому что театр Маяковского создал он, актерский ансамбль создал он и, как показала жизнь, Гончаров редко ошибался. Он был жесток только тогда, когда это шло на пользу спектаклю. Некоторые артисты, которых он брал со стороны, не выдерживали. Правда, я застала Андрея Александровича уже в последние годы его жизни, а те, кто работал с ним давно, говорили: «Вы не знали того Гончарова». Андрей Александрович – грандиозная личность, великий режиссер, который в самых драматических спектаклях пытался дать людям свет. Помню его спектакль «Трамвай желание», когда на поклоны все артисты выходили за руки, чтобы дать публике надежду, веру. А ведь история была очень трагическая. Но в конце туннеля был свет. Актер, ученик Гончарова Анатолий Лобоцкий: - Андрей Александровича помимо своего педагогического дара, который никто и никогда не подвергал сомнению, был гениальным организатором педагогического процесса. Гончаров собирал команду только из тех людей, которым доверял обучение своих студентов. Причем зачастую в эту команду Гончаров приглашал режиссеров, педагогов, актеров, которые были его антиподами. Так, у нас преподавал Марк Анатольевич Захаров, чья режиссура — диаметрально противоположная режиссуре Гончарова. Но Андрей Александрович понимал, что будущие режиссеры и будущие актеры обязаны знать не только систему Станиславского, и традиционный русский театр, который исповедовал — именно исповедовал как религию Гончаров, но и другие направления, системы, школы. Гончаров никому не завидовал, никого не боялся, он был титаном театра. Режиссер, педагог Юрий Йоффе: - Андрей Александрович предложил мне прийти режиссером в театр Маяковского в тот вечер, когда на моих руках умер мой учитель - Борис Иванович Равенских. Он знал, что я люблю своего учителя и предан ему, и поэтому спорил со мной, как раньше спорил с Равенским, продолжателем традиций Мейерхольда. Действительно, Андрей Александрович был человеком с ужасным характером. Но у моего учителя Бориса Ивановича характер был еще хуже, а у его учителя – Мейерхольда – еще хуже. Так что после работы с Равенских Гончаров мне был уже не страшен. В театре имени Маяковского служили такие актеры, работать с которыми – мечта, и это дорого стоило! Андрей Александрович был очень четкий, ясный художник, и я многому у него научился. Лучше всех сказал о Гончарове его ученик Петр Фоменко: «Учитель и мучитель». Но Гончаров был Учителем, именно Учителем, с большой буквы, каких сейчас, пожалуй, не осталось. Гончаров – убежденный последователь Станиславского, выпускник Школы-студии МХАТ, и система Станиславского была его религией, верой, за которую он готов был умереть. Для Гончарова очень важны были интеллект, знание, личность. В театре Маяковского я был хорошим следователем (как в классическом детективе), а Андрей Александрович – плохим. Я возился с актерами, разбирал роли, а Гончаров как даст всем чертей, так все мгновенно играли как надо! Но все шло на пользу дела! Почему-то все ученики Гончарова кричат на актеров, а мне нельзя было повышать голос. Гончаров еще забрал меня в свою мастерскую в «ГИТИС», чтобы я и там помогал ему. Раньше я не кричал на актеров, а теперь стал покрикивать. Попытался понять – почему со мной это происходит?! Большинство актеров тратят себя по чуть-чуть – у них все разложено по полочкам – вот эту часть отдать в кино, вот это – на телевидение, это – на радио…И я все больше начинаю понимать Андрея Александровича, его ненависть к актерам с температурой «36 и 6». Гончаров больше всего на свете ненавидел людей театра с температурой 36 и 6, и это, скорее всего, правильно. Ведь у современных актеров именно такая температура, не говоря уже о том, что они год не могут выучить текст. Есть актеры, одаренные от Бога и не жалеющие себя, но их единицы… Актриса Светлана Немоляева: - Андрей Александрович был великим режиссером, но очень сложным человеком. Он не любил семейственности в театре, а мы играли вместе с мужем Александром Лазаревым. С Андреем Александровичем было непросто работать, но мы приносили себя в жертву искусству, понимая, что он знает как ставить спектакль, и что он не причинит вреда своему произведению. Гончаров был готов умереть за любой свой спектакль, и это не давало нам, актерам, ни малейшего шанса на ошибку. Я помню каждую репетицию с Андреем Александровичем, потому что каждая из них была неповторимой. Он - гений, и этим все сказано. Подписывайтесь на наш канал в Яндекс.Дзен! Подписывайтесь на канал «Вечерней Москвы» в Telegram!

100 лет «Учителю и Мучителю» Андрею Гончарову
© Вечерняя Москва