Монологи. Марина Лошак

Мое первое место службы было связано с созданием Одесского государственного литературного музея. Эта работа уже тогда оказалась абсолютно кураторской в современном смысле этого слова. Мы делали новый ассоциативно-образный музей, собирали экспонаты вместе с командой Евгения Абрамовича Розенблюма, которого сейчас называют «дедушкой советского дизайна». Это был 1979 год, я тогда училась на 2-м курсе института — для двадцатилетней девушки это был колоссальный опыт и куратора, и художника, и экспозиционера. Мы создавали музей так, чтобы в центре была история, образ, а экспонаты были лишь инструментами, его формирующими. В нашем случае художник тесно работал с куратором, воплощал его идею. Результатом этого стало появление множества новых экспозиционных решений, которые сейчас уже считаются естественными, но тогда наш результат казался всем просто ошеломительным! В музей приезжали со всего мира и знакомились с нашим способом свободного ассоциативного мышления, необычного в те годы для такого рода консервативных учреждений. Все это мне очень нравилось, поэтому, когда я приехала в Москву, специально искала место, которое только начинает работать: я хотела попасть в период, когда все еще придумывается и можно участвовать в создании чего-то нового. Так я оказалась в Музее Маяковского. И именно в тот момент, когда его перестраивал знаменитый Евгений Амаспюр. В результате получился музей, похожий на одесский, поскольку Амаспюр был одним из талантливейших учеников Розенблюма. После открытия Музея Маяковского я начала поиск новых мест, которые бы обеспечили мне возможность развития. К тому моменту в стране уже появились первые коммерческие банки, роль которых, как выяснилось впоследствии, оказалась важна в том числе и для отечественного современного искусства. Именно банки одними из первых стали это искусство собирать. Равнялись тогда на немецких банкиров, и абсолютной звездой в этой области для всех был Дойче Банк. В 1988 году я пришла работать в банк «Столичный» — на тот момент это был один из пяти крупнейших негосударственных банков. Начала я свою работу в качестве руководителя направления Public Relations. Никто тогда толком не знал, что это такое. Не было ни одной русской книжки о PR, и мне приходилось читать литературу на английском. Корпоративную коллекцию искусства мы рассматривали как факт укрепления репутации. Марина Лошак в Одессе. Источник: afisha.od.ua Одновременно свои коллекции тогда стали собирать сразу несколько российских банков. К сожалению, насколько я знаю, ни одна из этих коллекций до сегодняшнего дня не сохранилась. Собирали очень разные вещи — это было начало, рынок был совершенно дикий. Он и сейчас до конца еще не сформирован и пребывает в подвижной фазе, а тогда не было вообще ничего. В первую очередь не хватало системы нормальной экспертизы, что порождало огромное количество мошенников, которых в то время еще не умели распознавать. Искусством вообще занималось много довольно странных людей. Не было никакой структуры рынка. Я всегда была идеалистом, особенно в молодости. В те годы представить, что тебя беззастенчиво обманывают, мне было очень тяжело. Но постепенно, путем проб, ошибок и человеческих разочарований, мы стали лучше разбираться в ситуации. Анализируя коллекции западных банков как образцы, мы, конечно, не могли не обратить внимание, что они ориентируются в первую очередь на современное искусство. Эти банки находились в сильных независимых странах, а любое сильное государство — это государство, которое целенаправленно и системно поддерживает именно свое искусство. Руководитель банка, в котором я работала, Александр Павлович Смоленский, человек живой, с прекрасным воображением, все это хорошо понимал. Вопрос был в том, где найти наше доморощенное современное искусство? С экспертами по отечественному современному искусству в то время было крайне сложно — само слово «эксперт» тогда только появилось. Нашим первым серьезным партнером стал Юрий Никич и возникшая под его началом культурная институция, называвшаяся «Арт МИФ». Именно «Арт МИФ» тогда планомерно и серьезно занялся рынком русского современного искусства, на котором было не так уж много действующих лиц. Время показало, что в тот момент мы сделали правильный выбор. И вот так, с помощью «Арт МИФа», первых галерей, которые появлялись тогда, например галереи «Айдан», а также художников, которые вышли в то время на рынок, мы и начали формировать свою коллекцию. Даже сами участвовали в ярмарках «Арт МИФа» как частная финансовая институция, поддерживающая современное российское искусство. У нас были свои стенды, где мы рассказывали о собирательстве и системе коллекционирования. Иногда это не было напрямую связано с современным искусством — в коллекции нашего банка был и большой корпус античных вещей. Мы пытались соединить вечное и современное. Все быстро развивалось, был огромный интерес, количество галерей увеличивалось, появлялись новые коллекционеры. К сожалению, на сегодня число коллекционеров фактически не изменилось — это все те же люди. Сначала у нашего банка даже не было своего здания. Нашим первым собственным помещением стал крошечный двухэтажный домик на Пятницкой, и на его открытие пришли все банкиры, включая тогдашнего главу Центробанка Виктора Геращенко. Это казалось событием огромным. Потом у банка появились еще помещения в Москве, позже возникли региональные представительства. Практически в каждом из наших офисов на стенах висели произведения современных художников. И так было вплоть до кризиса 1998 года. Кстати, там же, на Пятницкой, тогда находилась и до сих пор находится компания «Микроинформ» — одно из первых российских коммерческих предприятий, занимавшихся созданием компьютерного программного обеспечения. Его главой по сей день является Борис Михайлович Фридман, которого мы сейчас знаем как крупнейшего коллекционера редких книг и произведений изобразительного искусства. Он был, как мне кажется, первым настоящим собирателем нашего современного искусства, и его офис, который с конца прошлого века остается прежним, это, в сущности, готовая выставка и музей 90-х: там как все развесили на стенах в те давние времена, так до сегодняшнего дня ничего и не изменили. Уникальное место! Еще один очень важный этап моей жизни связан с Московским центром искусств — это было первое частное музейно-выставочное пространство. Изначально задумывалось, что оно станет галереей банка. Было создано первое профессиональное пространство, оборудованное всем необходимым, с серьезным температурно-влажностным контролем, с современной подвесочной системой по образцу мюнхенской Пинакотеки. Коллекция находилась в специально арендованном хранилище с идеальными, стерильными условиями. Сейчас у нас, наверное, даже нет ничего похожего. Я курировала это строительство как творческий директор. Галерея просуществовала при банке вплоть до 2005 года в качестве музейно-выставочного пространства. Мы работали со всеми музеями страны, в том числе были площадкой Русского музея в Москве. Нашим профилем была первая треть ХХ века, но мы сделали множество и других выставок. Все это происходило параллельно с начатой еще до открытия нашего Центра работой банка по усилению своей репутации в провинции, где открывались управление и отделение СБС-Агро. Там, в провинциальных музеях, мы делали серьезные выставки. По 15 в год! Я побывала во всех музеях нашей большой страны, включая музеи Благовещенска, Хабаровска, Магнитогорска и других дальних городов. Мы готовили выставки и в только что открывшихся закрытых городах, например, в Крансоярске-26, в Сарове. В одном только Омске у нас было четыре выставки! Там находится Музей Врубеля, и чтобы сделать полноценную выставку, которую впоследствии посещали по 4000 человек в день, я собирала работы Врубеля по всей стране. Мы показывали самое разное искусство. У государственных музеев для этого тогда не было средств и возможностей, поэтому я еще раз хочу подчеркнуть, что на тот момент роль финансовых институций в культурной жизни страны была просто гигантской. Конечно, в те дни нам очень помогало Министерство культуры, которое возглавлял Михаил Ефимович Швыдкой. Без поддержки министерства мы не смогли бы наладить такие тесные контакты с провинциальными музеями. Еще одним большим и крайне непростым опытом оказалась для меня полуторалетняя работа с Гари Татинцяном, который в 2005 году открыл одноименную галерею. Она делилась на две части: русский авангард и острое западное современное искусство. Для меня это было абсолютно новое движение и общение с иначе мыслящими людьми, но я рада, что прошла через все это. Я повернулась лицом к совершенно другому искусству, познакомилась с очень важными художниками. Потом, уже в 2007 году, появилась галерея «Проун» на «Винзаводе». Это было счастливое время, когда я могла делать то, что умела и считала правильным. Я очень люблю «Винзавод» и думаю, что это важнейшее место для нашего современного искусства. Мы открылись на «Винзаводе» одними из первых, и к нам ходило по тысяче человек в день. Мне совершенно не хотелось расставаться с этой галереей, но жизнь внесла свои коррективы. Поступило предложение возглавить МВО «Манеж», и я решила попробовать. Как я уже говорила, я вообще люблю быть там, где все только начинается. Сергей Капков, Марина Лошак и Владимир Гусев. Фото: Валерий Леденёв В Манеже было тяжело, но здорово. Это была восхитительная работа в команде руководителя Департамента культуры Москвы Сергея Капкова. Там я проработала примерно полтора года. Потом поступило предложение из Пушкинского музея. Я очень долго сомневалась, думала не одну неделю, прежде чем согласилась возглавить эту институцию. Говоря о сегодняшней ситуации в нашем современном искусстве, могу сказать, что наше молодое искусство очень перспективно. У нас есть прекрасные молодые художники, которые несут правильную энергию. Даже если сейчас нам, старшему поколению, что-то в их работе кажется недостаточно совершенным и профессиональным, я все равно в них верю, потому что сужу об их творчестве в первую очередь по уровню их энергии. Поэтому я так люблю группировку ЗИП: они несут просто сумасшедшую энергетику и в таком количестве, что ее можно есть ложками! И, конечно, очень важно, что мир открылся: молодые люди теперь могут общаться в своем многоязычном кругу, видеть и чувствовать общий контекст жизни более полно, но при этом оставаться локальными в лучшем смысле этого слова. Мне кажется, что мы живем во время, когда глобальность стала совсем немодной и неактуальной. Нет ничего провинциальнее комплекса боязни оказаться провинциальным и непонятым. У нас сейчас много молодых художников, которые об этом вообще не задумываются, и это круто, потому что их предшественники, художники 80–90-х., да даже нулевых, это постоянно переживали. Наверное, в том не было их особой вины, потому что, как только открылся железный занавес, всем очень захотелось стать частью нового большого художественного пространства и освоить секрет похожести на западное искусство. Директор ГМИИ им. А.С. Пушкина Марина Лошак. Сourtesy ГМИИ им. А.С. Пушкина Сейчас я смотрю в будущее нашего современного искусства с оптимизмом, хотя все вокруг непросто. Галерей мало, коллекционеров мало, нет рычагов государственной поддержки неофициального искусства. И это большая проблема. Однако надежду вселяет то, что все-таки сегодня есть очень серьезные игроки на этом рынке: есть динамично развивающийся «Гараж», скоро откроется еще одно очень важное пространство, которое готовит команда Леонида Михельсона — это будет одновременно музей и social public space. Важность современного искусства уже понята всеми музеями. Московский музей современного искусства, Мультимедиа Арт Музей, ВДНХ — у нас уже довольно много активно работающих институций. Мы в Пушкинском музее тоже думаем о значении современного искусства и постоянно предпринимаем шаги в этом направлении. Среди наших последних проектов — видеоработы Ирины Наховой, заставлявшие по-новому взглянуть на взаимодействие современных посетителей музея с классическими произведениями мировой живописи, выставка-интервенция молодых художников Recycle Group, которые в своих работах говорят о трансформации восприятия искусства в эпоху массмедиа. Наша большая гордость — выставка «Человек как птица. Образы путешествий» в рамках параллельной программы 57-й Венецианской биеннале. Осенью в музее прошла выставка самого известного современного китайского художника Цая Гоцяна, посвященная 100-летию Октябрьской революции. У нас есть еще множество планов на показы мирового современного искусства и искусства отечественного. Осталось лишь объединить наши усилия.