От кафе в Паланге до плана Зеленограда: 12 величайших проектов модернизма в СССР

Юрий Грошев Архитектор, историк архитектуры, автор группы «Советский модернизм» в фейсбуке.

5 фактов о советском модернизме

01

Это совершенно неизученное направление Советскую послесталинскую архитектуру долгое время считали неполноценной, хотя к ней существовал интерес на Западе. Последняя волна связана с выставкой «Soviet Modernism 1955–1991. Unknown Stories» в Вене в 2012 году (см. видео). Мы ходим мимо этих зданий каждый день, пользуемся ими, но почему-то ездим восхищаться архитектурой в другие страны. Стыдно, что это наследие до сих пор не признано — вплоть до того, что многие фамилии забыты, включая замечательного Шульгина из Баку.

02

Это утопия, у которой был конец Советский модернизм оказался воплощением тех же послевоенных экспериментов, что шли в Европе и Америке: города были разрушены, людям необходимо было дать жилье и работу. Как только послевоенная эйфория прошла, а вместе с ней стремление построить дивный мир, то угасла и тяга к экспериментам. Символом крушения надежд стал модернистский квартал «Пруитт-Айгоу» в Сент-Луисе, который через десять лет после постройки превратился в гетто и 16 марта 1972 года был эффектно взорван.

03

Это продолжение авангарда 1920-х

Весь мир в 1960-е вернулся к этим идеям — интернациональному стилю, надо которым Корбюзье работал и в 1920-е, и 1930-е, и в 1960-е. СССР отставал из-за плановой экономики, поэтому в нашей стране модернизм прожил дольше, оставив помимо масштабных объектов архитектуру малых форм — павильоны летних кафе, танцплощадки, автобусные остановки, бензозаправки и даже вертолетные станции (на фотографии — Вертолетная станция на Приморском бульваре в Баку, проект архитектора Али Гюль-Ахмедова 1962 г.).

04 Это в том числе и хрущевки

9-й квартал Новых Черемушек © John William Reps

Малогабаритное массовое жилье времен Хрущева стало результатом серьезного исследования, где каждый элемент неслучаен. Архитекторы работали в проектных институтах в белых халатах как лабораторные ученые, анализируя, как человек использует пространство: как идет в уборную, вешает полотенце, включает газ на плите. В массовом варианте проект сильно упростился, но пилотные — в Черемушках — были просто великолепны: там все детали были унифицированы и, как в пазле, вставлялись одна в другую.

05 Это и предшественник лужковского стиля

Аптека Евгения Асса © pastvu.com

Чистого модернизма к концу 1970-х уже не было. Ему на смену пришел брутализм — основательный стиль, взявший решения и материал из 1960-х, но с другими идеями. Это тяжелая архитектура без динамики (пример — здание ЦДХ). Он перерос в постмодернизм, и лучший тут пример — аптека Асса в Орехово-Борисово: стремление к будущему ушло, возникает какой-то сарказм по отношению к прошлому. Здание стало символом самого себя. А из советского постмодернизма выполз уже лужковский стиль. Однако с периодикой и трактовкой термина «советский модернизм» — не все ясно; упомянутая выше венская выставка объединила в нем все, что было построено с 1955 по 1991 гг.

Ресторан «Жемчужина» в Баку Архитекторы В.Шульгин и Р.Шарифов, конструкторы Н.Никонов и А.Гельфат, 1962 год

1979 год © Павел Балабанов/РИА Новости

Конструкция знаковой формы — похожие вещи есть и в Бишкеке, и в Мексике. Конечно, первым с ней выступил испанский архитектор и инженер Феликс Кандела, но, как говорится, идеи витают в воздухе, Калатрава тоже вырос из этого стиля. Бакинский ресторан построил Шульгин с использованием тонкостенных железобетонных оболочек сложной конфигурации.

Кафе «Васара» в Паланге

Архитектор А.Эйгирдас, 1967 год

1973 год © Т.Жибраускас/Фотохроника ТАСС

Этот ресторан я увидел в свои студенческие годы и именно с него начал проникаться модернистской архитектурой. Кругом на курорте был праздник и музыка, а за забором — всеми забытое кафе 1960-х. Так мне удивительным образом пришлось поехать за сотни километров, чтобы открыть для себя историю советской архитектуры 1960–1980-х. Здесь все формы динамичные, по краю — стекло, и его замыкает прозрачная банка ресторана с крышей на одной опоре. Этот ресторан в Прибалтике сохранился, но его покрыли непрозрачным стеклом и полностью убили динамику. Подобная конструкция была в Сочи — билетные кассы железнодорожного вокзала, — но их, к сожалению, совершенно бездумно и бессмысленно снесли. Если конструктивизм еще как-то пытаются спасти, то первый модернизм почти полностью погиб.

Лучший вид на этот город

Пункт таможенного и пограничного управления на финской границе, Выборг Архитектор С.Б.Сперанский, 1967 год

© ru-sovarch.livejournal.com

Вот это одно из интереснейших зданий: бетонная фактура складчатой кровли парит над прозрачным фасадом. В композицию входит наблюдательная вышка из того же бетона. Все архитекторы знают и Сперанского, они видели это здание на фотографиях, но никто не знает ни где оно было, ни в какой момент пропало.

Кинотеатр «Аврора» в Краснодаре

Архитектор Е.А.Сердюков, проектный институт Гипрокоммунстрой, 1967 год

1984 год © А. Зотов/РИА Новости

Его тоже хотели сносить в 2000-е, но местные жители отстояли. У здания статус регионального памятника, что редкость для модернизма (у Дворца пионеров на Воробъевых — статус объекта культурного наследия). Монолит, как и полагается; на крыше было написано «Миру — мир»; чистый стиль и чистый функционал. Глядя на архитектуру, все ищут деталь, чтобы зацепился глаз, именно поэтому модернизм не понимают: здесь нет ничего лишнего, здание само по себе деталь. А вот другой, не менее интересный, сочинский кинотеатр «Спутник» — его строил тот же Сердюков — зачем-то снесли.

Город Зеленоград

Главный архитектор И.Покровский, архитекторы Ф.Новиков, Г.Саевич, 1958–1975 годы

«Дом-флейта». Фотография 2015 года © Денис Есаков

Это отдельная большая тема: те же люди, что построили Дом пионеров на Воробьевых, — Полянский, Новиков и другие — получили задание на разработку советской Силиконовой долины. Зеленоград должен был стать тем же, что сегодня делают в Сколково — только к 1980-м годам. Сначала была задумка развивать текстильную промышленность, но потом Хрущев переориентировал город на электронику. Не все из запланированного было реализовано, но самое классное здание — наверное, длиннющий «Дом-флейта» (1969). Это важный элемент для всего города. В Зеленограде есть озеро, с одной стороны новые корпуса заводов, среди хайвеев институт, а с другой стороны — жилье, парк, ДК, мэрия, высотная гостиница. Флейта стоит как фон гостиницы, мэрии и ДК возле водоема. Вместе выходит очень красивая композиция — все по заветам Корбюзье и Гинзбурга с Николаевым: дом на ножках, плоские кровли, ленты-окна.

Автовокзал в Сочи Архитектор В.М.Морозов, 1972 год

год неизвестен Он, кстати, очень сильно напоминает мэрию Буэнос-Айреса Нормана Фостера 2010 года. Они похожи чистотой линий, динамикой лестниц, волнистой кровлей. Автовокзал, кстати, цел. Он сильно завешан рекламой, стекла где-то заделаны, но существует.

Гостиница «Турист» в Баку

Архитекторы В.Шульгин и Э.Мельхиседеков, конструкторы К.Керимов и Г.Шамилов, 1974 год

1979 год © Павел Балабанов/РИА Новости

В советское время это здание получило очень приличную французскую премию имени Корбюзье. Фасад с одной стороны был открытым, с другой стороны — декоративные теневые решетки. Во дворе размещался интересный фонтан с керамическими кувшинами и мозаикой. Вроде бы и интернациональный модернизм, но есть в нем и что-то национальное. Архитектура получилась в плане с изломом, потому что здание стояло на горе в сейсмической зоне, и этот излом надо было как-то подчеркнуть. Сносили его долго (в 2004 году гостиница была упразднена и демонтирована до первого этажа. — Прим. ред.) и никак не могли снести. Сегодня на горе устроена парковка.

Историко-этнографический музей на горе Сулайман-Тоо в Киргизии Архитектор К.Назаров, 1978 год

2010 год © Radist/iStock Сначала комплекс проектировался под ресторан. Он напоминает огромную дыру в горе, внутри которой — зал с вертикальными пилонами, как будто это ухо или глаз. В пещерах должны были размещаться столики, а через портал открываться вид на равнину. Но потом его отдали музею.

Дворец торжественных обрядов в Тбилиси Архитекторы В.Джорбенадзе и В.Орбеладзе, 1985 год

1985 год © Сергей Эдишерашвили/Фотохроника ТАСС

Тут есть что-то от Гауди, бруталистское романтическое здание, которое совершенно неожиданно появилось в советское время; но где бы ему появиться, как не в Грузии, с другой стороны. Его построили в 1980-е как загс, когда в стране началась революция, здание стало особняком политического деятеля Бадри Патаркацишвили, здесь же он и был похоронен. Сейчас за постройку идет тяжба, в том числе и в Великобритании между регулярно появляющимися «наследниками» Бадри и его семьей.

Санаторий «Дружба» в Ялте

Архитекторы И.Василевский, Ю.Стефанчук, В.Дивнов, Л.Кеслер. Конструкторы Н.Канчели, Б.Гуревич, Е.Владимиров, E.Рузяков, Е.Ким, 1985 год

1985 год © Валерий Шустов/РИА Новости

Бесспорно, это шедевр — и архитектуры, и конструктивной мысли. Тут каждый элемент друг за друга отвечает, друг друга держит, ничего оторвать невозможно. И именно в этом заключается причина, по которой погибает советский модернизм: его надо понимать, обслуживать, за ним надо следить. Это архитектура механизма. Без правил ухода, без инструкций она существовать не может.

Музей-заповедник «Сталинградская битва»

Архитектор В.Масляев, 1985 год

1985 год © РИА Новости Как и в сомовском театре в Новгороде — в этом выдающаяся скульптурная композиция. В сочетании форм — парафраз башни Леонидова. Удивительно, что рядом стоят кирпичные руины — мельница Гергардта, которая выступает очень контрастно; намного проще и логичнее в то время было бы поставить здесь дворец или стеклянный корпус, а не набор таких сложных объемов. Непонятно, как и почему архитектор вышел именно на такое сопоставление.

Новгородский академический театр драмы имени Ф.М.Достоевского

Архитектор В.Сомов, проектный институт Гипротеатр, 1987 год

2011 год © Grigory Gusev/Flickr.com

В ансамбль здания также входила так называемая «колонна Макаревича»: музыкант принимал участие в проектировании окон здания, и вообще закончил МАРХИ. Колонну демонтировали десять лет назад, потому что с ее помощью было удобно сводить счеты с жизнью. Еще года два назад вокруг здания были плиты с такими дырами, треугольниками, а сейчас их закатали асфальтом — не стали их беречь, хотя они выглядели оригинально. Многим новгородский театр кажется спорным: говорят, мол, как такой урод мог появиться среди замечательных церквей, но, мне кажется, оно не случайно там и было построено.