В 2017 году московский Манеж отмечает свое 200-летие. Впервые он открылся 30 ноября 1817 года по старому стилю, в пятую годовщину победы над Наполеоном, и, прежде чем стать центральной выставочной площадкой города, успел побывать и крытым плацом, и казармой, и гаражом, и местом проведения балаганов и гуляний. МОСЛЕНТА узнала у руководителя отдела развития и спецпроектов объединения «Манеж» Петра Толпина, как в наши дни устроена жизнь этой уникальной площадки, принимающей более 70 выставочных проектов в год.

Петр Толпин, руководитель отдела развития и спецпроектов объединения «Манеж»

Феномен центральной городской площадки

Феномен большой центральной городской площадки заключается в том, что она всегда служит своеобразным зеркалом для культурных веяний эпохи. Манеж в XIX веке был заведением военным и светским, а в советские годы становился гаражом и чуть не стал кинотеатром, после чего начал жизнь культурной институции, превратившись в выставочное пространство. В дореволюционные годы у него была религиозная составляющая в виде апсиды, которой потом не стало.

Многие вспоминают проходившие здесь в 1990-х и 2000-х ярмарки меда и выставки шуб, как отражение лужковской эпохи, когда в Манеж загоняли монорельс и сюда для разгрузки заезжали фуры. А теперь и этого всего не стало, здесь проходят неделя моды и ежегодная выставка «Русь православная», «Интермузей» и «Культурный форум». Если смотреть на это ретроспективно, то мы увидим, что в стенах Манежа всегда находится то, что здесь хочет видеть в данный момент общество, город.

И при этом Манеж нельзя сравнивать ни с Третьяковкой, ни с ГИМ-ом, ни с Мультимедиа Арт Музеем. У музеев есть направленность, которой нет у выставочного пространства. Лицом Манежа является проект, который в данный момент находится на его площадке. И чем больше площадка, тем ярче видно тот феномен, которому посвящена экспозиция, будь то мода или история государства.

Искусство — широкой публике

После пожара 2004 года и последовавшей за ним реконструкции Манеж оснастили по последнему слову техники и он стал современным выставочным залом с полным техническим оснащением для приема выставочных проектов мирового уровня, удобной погрузкой-разгрузкой и правильной логистикой. Кроме того, в Манеже появился подвальный этаж площадью 3,5 тысячи квадратных метров и балконы внутри здания, что почти в два раза увеличило его площадь.

И теперь мы можем параллельно принимать в этих стенах больше, чем два проекта одновременно. Например, сейчас в главном зале проходит форум «Интермузей», в нижнем зале — выставка, посвященная юбилею революции, а наверху — проект, рассказывающий о двухвековой истории Манежа: «Гений места: от экзерциргауза к выставочному залу. 200 лет в истории».

И при этом здесь есть ряд больших ограничений: с одной стороны — жесточайшие охранные обязательства, с другой — после реконструкции здание продолжает оставаться памятником архитектуры, на фасаде закреплена табличка, говорящая об этом. Все охраняется государством, включая балки, стены и лепнины, а значит, к балкам и в пол крепиться нельзя и так далее. Соответственно, сделать любой проект в Манеже довольно тяжело и дорого.

За год Манеж посещает порядка 700 тысяч человек. И если основная задача музеев — сохранение предметов, то выставочные пространства, к которым относится и Манеж, работают, чтобы помогать разным институциям показывать широкой публике искусство и историко-документальные проекты, которые о нем рассказывают.

Музей Сидура и другие площадки

Манеж — государственная институция, у него есть учредитель — Департамент культуры, который финально принимает решение, быть в этих стенах тому или иному выставочному проекту или нет. Помимо центрального Манежа в «Музейно-выставочное объединение «Манеж» входят еще шесть площадок в Москве: это Гостиный двор, Новый Манеж, «Рабочий и колхозница», домик Чехова и музеи Сидура и Налбандяна со специальными коллекциями и фондами.

Эти фонды насчитывают порядка 2,5 тысячи единиц хранения, из которых, например, были сформированы выставки: «Скульптуры, которых мы не видим», «Рабочий и Колхозница. Личное Дело», «Война и Мир Вадима Сидура».

Современная команда Манежа работает на то, чтобы устойчиво и планомерно развивать каждую из этих площадок. В этом смысле нам одинаково важен как посетитель центрального Манежа, так и человек, пришедший в музей Сидура в Новогиреево, который, между прочим, является единственным государственным музеем современной скульптуры в Москве.

Нам важно, чтобы, узнав об этих семи площадках, посетители Манежа стали бывать и там, понимая, что их ждут качественные, современно сделанные экспозиции и выставочные проекты, концерты, показы и просветительские программы.

70 мероприятий в год

За год в Манеже проходит порядка 70 мероприятий. Часть из них проводится на площадке ежегодно — это и «Культурный форум», и «Интермузей», и другие. Мультимедиа Арт Музей, который проводит у нас центральный проект Московской биеннале фотографии, показывает здесь свои проекты раз в два года. У нас проходят и неделя моды Mercedes-Benz Fashion Week Russia и ежегодная выставка «Россия. Моя история». И это нормально, что на площадке друг друга сменяют мероприятия, рассчитанные на разные сегменты посетителей.

На втором и третьем этаже у нас можно видеть выставки молодых художников, многие проекты мы делаем с РосИзо, часть выставок инициирует сам Манеж. Ряд мероприятий укладывается в программу какого-либо «года»: Японии, Китая и так далее.

А часть проектов нам предлагают со стороны, их рассматривает наша комиссия, а затем департамент. Так что мы все тут находимся в состоянии бесконечного формирования выставочного плана на несколько лет вперед.

Все, что имеет концепцию

Множество раз Манеж мог пропасть — не только от пожара 2004-го или бомбы, разорвавшейся рядом в годы Великой Отечественной войны, но и в результате проектов его реорганизации, которые, к счастью или несчатью, так и не были реализованы. Множество раз он мог поменять свое функциональное назначение. Даже на этапе последней реконструкции: созданная тогда подземная часть изначально должна была стать парковкой, потом планировалось введение в эксплуатацию и подвального этажа и парковки. Но в итоге все пришло к тому, что там находится только дополнительный выставочный зал.

Сейчас мы организуем иногда в Манеже театральные перформансы: пускаем зрителей на третий этаж, а внизу разворачивается действие. Иногда здесь проходят кинопоказы, мы двигаемся к тому, чтобы делать тут театральные показы. Вообще, в этих стенах возможно все, что имеет серьезную и понятную концепцию.

В наши дни есть слишком много активностей в городе, которые провоцируют людей уйти из музеев, выставочных залов. А вся наша работа направлена на то, чтобы посетители, наоборот, стали туда возвращаться. И это вопрос не только наполнения самой выставочной программы, но и комфортной, доступной среды внутри пространства Манежа. Вот над этим мы и работаем — ищем новые форматы.

Архитектура внутри архитектуры

Представьте, в главный зал Манежа практически помещается жилой пятиэтажный дом! Так как по образованию я — архитектор, Манеж всегда поражал меня тем, что здесь возможен очень интересный формат — архитектура внутри архитектуры. Отдел развития и выставочных спецпроектов, который я сейчас возглавляю, он как раз про то, что в выставке есть архитектура.

Это формат, о котором никто не говорил, пока руководство Манежа не стало задумываться о том, что выставочный проект — это квинтэссенция работы профессионалов: кураторов, искусствоведов, художников и архитекторов. Когда они собирают проект вместе, то архитектура экспозиции помогает правильно преподнести искусство.

Кроме Гран-Пале (выставочный центр в 8-м округе Парижа, — ред.) аналогов выставочному пространству Манежа практически не существует. Архитектору работать внутри архитектуры очень интересно и в то же время сложно. Когда строишь выставку размером с квартал, возникает очень много вопросов: начинаешь задумываться, это здание — в помощь тебе, или, наоборот, оно только и делает, что мешает. Ты должен с ним взаимодействовать или нет, как сделать, чтобы внутри гармонично смотрелся мультимедийный проект. Такие вопросы каждый раз решаются большой группой профессионалов.

Гринуэй, AES+F и «Скульптуры, которых мы не видели»

Когда мы делали чисто мультимедийный проект «Золотой век русского авангарда», создававшийся художником Питером Гринуэем и куратором, его женой Саскией Боддеке, возник вопрос, как правильно показать такую экспозицию в Манеже? Чтобы архитектура внутреннего пространства только усиливала эффект, поражающий посетителя, оказавшегося перед огромными проекциями.

И это было сделано красиво, потому что Манеж встречал посетителей огромной стеной до потолка, так что неясно становилось, что происходит и где внутреннее пространство? Но, зайдя в этот колоссальный куб, можно было видеть гигантского размена мультимедийную инсталляцию под историческими балками Манежа. И это ощущение неожиданного пространства было сродни тому, какое испытываешь, выйдя из узкого переулка на широкую площадь, несомасштабную человеку.

Вспоминается еще очень хороший проект группы AES+F — один из первых в современной истории Манежа. Мы гордимся проектом «Скульптуры, которых мы не видели», рассказывавший, каким образом скульптура может жить в пространстве, влияя на него и, наоборот, испытывая его влияние. Посетитель попадал в мир, в котором, в отличие от музея, скульптура работала не на него, а иначе, атмосферно, во взаимодействии с окружающим.

Работая здесь, я понимаю, что Манеж действительно все время разный. И есть очень мало времени, когда Манеж остается Манежем: в тот момент, когда одни выставки уже выехали, а другие еще не заехали. И мы делали уже несколько проектов, когда просто пускали людей в пустое здание. Потому что, во-первых, редко когда вообще можно оказаться в таком гигантском незаполненном объеме, а во-вторых, это совершенно особые ощущения. Рассказывать бесполезно, этот масштаб надо почувствовать.

1095 дней в году

После реконструкции Манеж проживает уже не 365 дней в году, эту цифру надо теперь умножать как минимум на три: у каждого этажа — своя жизнь, и одна выставка постоянно сменяет другую на каждом из них. Все, кто занимается организацией этого процесса, живут, как в советские времена, под лозунгом «даешь пятилетку за три года». Команда очень молодая и все ребята, с которыми мы работаем, нацелены создавать проекты, вне зависимости от официального режима работы.

Начиная проектировать выставку, мы уже знаем, когда на нее придет посетитель. Так что — есть один финальный дедлайн, а в какие часы всю необходимую работу уложить, мы уже не задумываемся.

Создание выставочного проекта у нас занимает от трех до шести месяцев, включая концептуальную составляющую. И, надо сказать, это — довольно быстро. Работа выстроена так потому, что таков профиль нашей деятельности. Этого не было, пока Манеж не решил организовать такой in-house (внутренний сервис, — ред.), поняв, что по разным причинам это нужно делать внутри объединения. За таким решением стоит аналитическое обоснование: только так мы можем обеспечить уровень проектов, которые инициирует Манеж, и оптимизировать сроки реализации проектов.

Все мы работаем «на разрыв»: параллельно делаем от трех до пяти выставок. Такой режим стимулирует усиленную работу мозга: так как эти проекты увидят люди, возможности ошибиться у тебя нет.