Московская пьеса с петербургским акцентом: "Бешеные деньги" в Театре Акимова
Сценография нового спектакля петербургского Театра Комедии лаконична. Главный её акцент – высокий прямоугольный проем в сером заднике, в который видно иссиня-чёрное небо и падающие пушистые хлопья белого снега. Этот снег, как и сине-черно-белая цветовая гамма, контрапунктом проходит через весь спектакль, как бы "охлаждая" действие пьесы "певца Замоскворечья" и придавая ему строгую и стильную петербургскую интонацию (художник спектакля – Стефания Граурогкайте). Тонка, изысканна и изящна расположившаяся слева ажурная двухэтажная беседка, так напоминающая золотые клетки для редких райских птиц. Минимум бытовых подробностей – внимание авторов спектакля концентрируется на действующих лицах. Не столько столкновение характеров, сколько столкновение идей и идеологий. "Быть или казаться?" – поднимаемый в спектакле вопрос сейчас актуален как никогда ранее. Мир капиталистического чистогана, который пышно и смело расцвел в пореформенной России 1861-70 годов, мир "бешеных денег", мгновенного неправедного обогащения, лихого кутежа, циничной продажности – как понятен он нам сегодня и знаком. Миру этому в спектакле и в пьесе (нужно отдать должное театру, подошедшему к тексту с тактом и уважением) противостоит представитель новой генерации людей – деловой человек, образованный, честный и успешный предприниматель Савва Васильков. Он, увы, не столичный житель, провинциал, но в Швейцарии и Лондоне образовывался и на Суэцком канале земляные работы изучал. А вот теперь, будучи по делам в Москве (надо же такому случиться!), влюбился в роскошную светскую львицу Лидию Чебоксарову. И решил на ней жениться: и по чувству, и по необходимости – "мне как раз такая жена и нужна – блестящая и с хорошим тоном". Светский хлыщ Глумов (в спектакле эту роль исполняет Дмитрий Лебедев) "для веселья" мгновенно сплел интригу и рекомендовал матери и дочери Чебоксаровым, находящимся в активной стадии поиска выгодной партии, Василькова как золотопромышленника-миллионщика. Охота на богатого мужа началась. Александр Матвеев в образе главного и единственного положительного героя спектакля очень убедителен: надёжен, немного неуклюж, добр, хотя и кажется порой слишком жестким и прагматичным (но как иначе бороться с пороком и отстаивать собственное достоинство?). От него веет сдержанной силой – завистнику и злодею Глумову руку пожимает так, что того аж передергивает. И дело тут не просто в личных качествах человека. За Васильковым – правда. Его честь, честность, жизненные принципы и идейные убеждения противостоят не только его антиподам "старого мира" – бездельникам, интриганам, прожигателям жизни Телятеву, Глумову и Кучумову – но и бессмысленному веселью и хлопотливому усердию целого хора одетых на французский манер горничных и лакеев, напоминающих о беззаботной жизни столицы аристократов всего мира – Парижа. Как, кстати, в сценах в доме Чебоксаровых, который, помните(?) словно вычурная узорная клетка, звучит музыка Россини из оперы "Севильский цирюльник". Здесь всегда царит веселый, бесконечный, беспечный праздник жизни. Удивительно бывает в театре, когда сила и качество актерского дарования неожиданно превращают неглавную роль в ведущую. Вот у Ирины Мазуркевич в спектакле немного "выходов" и совсем нет "сольных арий", но из каких же ярких и тонких материй скроен образ Надежды Антоновны Чебоксаровой. Благородная дама и светская красавица, заботливая маменька и ловкая интриганка Чебоксарова-старшая рассудительна и ловка словно кошка, готовящаяся поймать добычу. В мире золотой пыли – " Ах, маменька, для меня жизнь там, где блеск, раболепство мужчин и безумная роскошь", – продается привычно все – приличия, девичья честь, женская гордость, деловая репутация – только бы прежней была бы роскошь и положение в свете. Что тот будет мужем, что этот – не принципиально. Заплатил бы долги или просто дал бы денег… Вроде и не совсем прилично совершаемое, и даже, наверное, грех, но мир таков, каков он есть. Лидия Чебоксарова в исполнении Дарии Лятецкой роскошна, капризна, умна, цинична и темпераментна. Дуэт-противостояние ее героини с персонажем Александра Матвеева разворачивается в резком, стремительном темпе, прочно притягивая внимание зрителя. Меняются прически, платья (неземной красоты и тонкого вкуса от - кутюр Стефании Граурогкайте), обворожительность сменяет грубость, женскую страстность – едкий сарказм, привычка повелевать уступает место необходимости подчиниться. Островского совершенно справедливо называют русским Шекспиром. И, конечно, "Бешеные деньги" – это "укрощение строптивой". Английский классик, правда, описывал яростное столкновение страстных натур во имя любви. Героям Островского эта пламенеющая страсть свойственна едва ли. Даже Васильков от любовных безумств далек – его жизненное кредо сформулировано точно и лаконично: "из бюджета не выйду". Впрочем, и в названии пьесы нет слова "любовь". Есть слово "деньги". О них ведь история. Характеристику бешеных денег – как денег шальных, легких, не добытым честным трудом, дает Телятев. Обаятельному, веселому, незлобивому жуиру (блистательная работа Николая Смирнова) автор вообще отдал большую часть афоризмов и реприз. Но не только благодаря им артисту удается завоевать безоговорочную любовь зрительного зала. Телятев, каким играет его Смирнов, умен и нежен, добродушен и беспечен, но, что самое важное, способен на живое искреннее чувство. Он, конечно, плоть от плоти "золотого мира", но все-таки его лучший представитель. А худший, пожалуй, – Кучумов. В гротесковом исполнении Сергея Русскина он напоминает сенатора Аблеухова из романа Андрея Белого "Петербург" – расшитым позументами мундиром, безумно выпученными глазами, злобными резкими интонациями, сложной эксцентричной пластикой, дающими право сравнивать его с неким инфернальным персонажем (чёртом?), являющимся Лидии как расплата за грехи. К счастью, спектакль лишен и намека на морализаторство, но ведь и великий русский драматург Александр Островский никогда не был дидактичным. Точно следуя за классической пьесой, театр Комедии показал спектакль очень современный. Умный. Содержательный. Смешной. И – по стилю и образности – очень петербургский. Все фото предоставлены Театром Комедии им.Н.П.Акимова.
