«Музейное дело не терпит суеты»

Празднование 120-летнего юбилея Русского музея прошло без «грандиозного шоу» - это принципиальная позиция его директора Владимира Гусева, который занимает этот пост уже тридцать лет. По словам Гусева, юбилей - условная дата, дающая возможность собраться и определить приоритеты развития музея. Об истории которого в эти дни было сказано очень много. Теперь пришло время разобраться с настоящим самого большого и самого полного собрания произведений русского искусства в мире, а также увидеть его «человеческое лицо». Как четыре Третьяковки На сегодня коллекция Русского музея насчитывает четыреста тысяч экземпляров, это в четыре раза больше, чем в Третьяковской галерее, не говоря уже о других музеях. А еще у Русского музея есть филиалы по всей стране и даже в Антарктиде и испанской Малаге, научный и медиацентр, позволяющий быть на связи со всем миром, и еще масса всяческих подразделений и 1600 сотрудников только в Петербурге. Понятно, что справляться с таким «хозяйством» очень непросто. Как сказал Владимир Гусев, в музее даже нет таких залов, чтобы устроить там общее собрание. Поэтому каждую неделю «на планерку» собираются лишь сорок руководителей подразделений, а весь коллектив - два раза в год, по праздникам. Потому что, по мнению Владимира Гусева, лучший способ сближения коллектива - «это совместное застолье». По поводу 120-летию «застолий» еще не было, но директор обещал, что обязательно будут. А вот без «грандиозных шоу» празднование точно обойдется. Как сказал Гусев, «музейное дело не терпит суеты». «Зато мы не поднимаем входную плату, у нас много льгот, - рассказал директор Русского музея. - Мы бы с удовольствием сделали вход вообще бесплатным, как в американских музеях. Там нет государственных музеев, приходя в Метрополитен ты можешь платить, а можешь не платить. Но они существуют за счет крупных частных капиталов. У нас пока такие капиталы не наросли. При этом мы делаем около сорока выставок в год - больше двадцати в России и примерно пятнадцать за рубежом. И даже сейчас, несмотря на санкции, очень успешно работает наш филиал в Испании. Пока в политических кругах какое-то напряжение, в наш филиал в Малаге стоят очереди. Здесь мы ежегодно открываем три выставки. Вот недавно знаменитый актер Антонио Бандерас там был, сфотографировался, и после этого вообще начался ажиотаж». Искусство для испаноговорящих полярников Филиалы музея - это вообще отдельная история. Потому что в «виртуальную эпоху» просмотр любой выставки, любой картины доступен всем желающим. Для этого и нужны филиалы, в том числе и виртуальные, - не каждый любитель искусства может приехать в Петербург и сходить в Русский музей. Тем более если этот любитель находится, например, в Антарктиде, где было открыто два таких филиала. Причем один - на испанском языке, потому что там много «испаноговорящих» полярных станций. Возникает вопрос, почему именно в Антарктиде решили провести такую акцию, сильно смахивающую на рекламную. У Владимира Гусева есть ответ: «Почему в Антарктиде? В Русском музее каждая вещь связана с историей России. А многие русские художники путешествовали по миру. И мы делали выставку художника Михайлова, который был участником экспедиции Беллинсгаузена - Лазарева, практически открывшей Антарктиду. И есть рисуночки Михайлова, сделанные в 1819 - 1820 годах на ее берегах. Но если русский художник был там в начале XIX века, то почему бы сегодня не сделать в Антарктиде целый виртуальный музей? Хотя у многих были опасения, что с появлением таких музеев потенциальные посетители перестанут ходить в музеи реальные. Но столько информации, сколько хранит Русский музей, не может дать ни одна даже десятичасовая экскурсия. А информационные технологии предоставляют такую возможность. Вот чтобы прикоснуться к оригиналу - надо идти в настоящий музей. И люди и приезжают, и идут. Но на виртуальные филиалы сегодня колоссальный спрос, и они множатся и расширяются. И все это не на бюджетные деньги». «Главное - не мешать работать» Но для того, чтобы проводить такие масштабные работы, нужны не только финансы, но и специалисты. В которых сам Гусев прежде всего ценит «человеческую заинтересованность и блеск в глазах». Образование тоже важно, но здесь есть нюансы. «В моем детстве и в деревне можно было встретить интеллигентных, культурных людей, и где угодно, - рассказал Владимир Александрович. - Я, например, в начале своей трудовой деятельности был слесарем, окончил Индустриальный техникум. Потом понял, что железо - это не мое, тянуло к рисованию, к живописи. Стал заниматься, поступил в Академию художеств. Стал ли я культурным человеком - я не знаю. Но у меня есть музыкальный слух и грамотность. И в любом письме я обязательно найду одну-две ошибки. Если написано слово «эксперЕмент» - я точно знаю, что это писал человек с двумя, а то и с тремя высшими образованиями. Потому что образование - это не всегда культура и грамотность. Что сегодня делается - в телевизионных титрах, которые идут на всю страну, какие чудовищные ошибки. А мы отвечаем за уровень культуры и грамотности нашей информации и не можем перепутать Малевича и Малявина». Что касается руководства культурным учреждением, то понятно - это непросто. «Руководить трудно, - не без иронии говорит Гусев. - Вообще власть - коварное дело. Я ж не говорю о власти денег. Но даже если один человек от тебя зависит, ты теряешь свободу. Творческим коллективом, конечно, руководить в десять раз сложнее. Если в коллективе 90 процентов прекрасной половины человечества - это еще труднее. У нас в музее работа распределяется так: все тяжелая лежит на женских плечах, а мы, мужчины, с речами выступаем. Но с тем коллективом, с которым мы тридцать лет назад начинали, мы в основном вместе и сейчас работаем. А главная задача руководителя - не мешать другим работать». Судя по успешной работе Русского музея, со своей главной задачей его директор справляется. Анна ВЕТЛИНСКАЯ, интернет-журнал «Интересант»